Андрей Посняков - Ладожский ярл
– Постой-ка, парень, – неожиданно остановился Варг. – Смотри.
Лютша присмотрелся. Рядом, за деревьями, синело озеро, небольшое такое озерко, с песчаным дном изаросшими зеленым мхом берегами. В прозрачной воде отцветали кувшинки, словно в зеркале, отражались сосны, а прямо посередине озерка плавала дева.
– Русалка, – испуганно прошептал Лютша.
– Нет, не русалка, – облизывая губы, прошептал Варг. – Вон одежда-то на берегу. А ничего девка, сладкая. – Он не отрывал от купальщицы взгляда. – Хочешь такую?
– Нельзя, – проводник замотал головой. – Места здесь уж больно людные.
– Где людные? Здесь, в лесу? Нет, ты уж как хочешь, а я…
Лютша замолк, глядя на вылезшую из воды девушку. Высокая, белокожая, с крепкой налитой грудью и длинными рыжеватыми волосами, она и в самом деле чем-то напоминала русалку.
– Ммм, – Варг застонал, обернулся. – Давай, парень, а?
– Да потом всполошатся, ловить будут.
– Не всполошатся. Варг приподнялся:
– Ты обходи слева, а я…
Как ни странно, проводник сейчас хорошо понимал его, да и странно было бы не понять.
Они накинулись на девчонку, словно голодные волки на поросенка. Не дали и натянуть платье, повалили в мох, зажимая рот, тиская теплые груди.
– Я, я первый… – рычал Варг. – А ты держи, потом поменяемся… Ах, сучка!
Изловчившись, девчонка укусила его за руку, и Варг наотмашь ударил ее по лицу:
– Получи, змея! – Он снял пояс, оглянулся на Лютшу. – Вяжи, парень.
Девчонку связали, заткнули рот, чтоб не кричала…
Насиловали по очереди, несколько раз, не обращая внимания на жалящих оводов и слепней, все никак не могли насытиться.
Первым очнулся Лютша, обвел подозрительными глазами лес, сорвал с девичьей шеи бронзовое ожерелье с мелкими крапинками слюды, бросил в мешок, ухмыльнулся:
– Теперь уходим, и быстро!
– Подожди, – ухмыляясь, Варг достал нож. Лютша широко раскрыл глаза:
– Да ведь найдут ее!
– А мы хорошо спрячем.
Он не смог убить несчастную с первого удара, не наловчился еще попадать в сердце, весь измазался в крови. Лютша, отобрав у напарника нож, одним ударом прекратил мучения жертвы. Обернулся:
– В озеро?
– Всплывет. Лучше туда, в ельник.
Закидав труп ветками, оба вымылись в озере и продолжили путь, больше не вспоминая об убитой. Дождавшись ночи, украли челнок и дальше поплыли вверх по реке, стараясь проходить побыстрее видневшиеся по берегам усадьбы. Ночной Варг тоже работал веслом, шепотом подгоняя Лютшу. Тот кивал, учащая темп, искоса посматривал на своего спутника, думал: а есть ли вообще разница между этим, ночным, и тем, дневным, Варгом, походя расправившимся с девушкой?
Лейв Копытная Лужа встретил их недоверчиво, попенял Лютше за опоздание, а Варг вообще не вырвал у него никакого интереса. Да тот и не пытался вызвать – улегся в тени у частокола и захрапел тут юсе, едва коснувшись головою травы.
– Чего его принесло к нам? – Лейв кивнул на спящего.
– Ночью, господине, узнаешь, – загадочно ответил Лютша. Пожав плечами, Лейв ушел в дом – огромный, выстроенный из крепких бревен – и когда успели, вроде не так и давно тут? А вот, поди ж ты, не теряли времени даром. Правда, на месте Лейва, чем дома строить, Лютша лучше частокол соорудил бы повыше, да поставил на тропках засеки-ловуш-ки – мало ль кто забредет? Ничего этого не сделал Лейв, недоступностью тешился – и то сказать, лесища вокруг глухие, чуть от ворот отойдешь – можешь назад и не выйти. Ну, это с первого взгляда глушь. Лютша лучше, чем кто либо другой здесь, знал – отдаленность эта кажущаяся. День пути лесом к востоку – Паш-озеро, полдня на север – разрушенная Шуг-озерская усадьба убитого старика Конди. На закат солнца идти – и Келагастов погост не так и далек будет. А что лес вокруг безлюдным кажется, так удивляться нечего – как раз здесь пересекались охотничьи угодья Паш-озерских с Келагастовыми да с Конди. Не лезли друг к другу охотники, честь блюли. Нехорошее это дело – в чужие земли заходить с промыслом, вот и не заходили. А Лейв, кроме как домину выстроив, никак не берегся. Частокол соорудил плохонький, одно название, от зверя лесного – и то не спасет, амбаришко, правда, выстроил – для награбленного добра. Не особо много этого добра у него и было. Зимой – да, шастал по лесам с дружиной, убивал, жег, грабил. К лету успокоился, поутих, без хозяйского-то пригляду. Зажирел еще больше – в двери проходил боком – к бражке пристрастился, заматерел. Сам никуда и не ездил – воинов посылал, а уж те старались. Главное, осторожны были, хитры, уходили всегда вовремя, запутывали следы, как лисы. И пока милостивы были к ним жестокие северные боги.
К ночи ближе вернулась дружина с дальних погостов. Хвастали – погулеванили там на славу! Пожгли, пограбили, с собой привезли добра разного, в основном, конечно, меха – чего ж еще-то? Но и серебришком разжились изрядно – подвесками, ожерельями, поясами. Проснувшийся Варг краем уха слушал хвастовство воинов, многие из которых были норманнами, но встречались и славянского племени люди, и – как Лютша – местные.
Затянулось ночной синевой небо, заблестели звезды, завыли на луну волки где-то за ближним лесом. Выставленные, по обычаю викингов, часовые неторопливо прохаживались в виду частокола, с нетерпением прислушиваясь к хмельным крикам, раздававшимся из дома, – пировали на славу. Еле дождавшись смены, живо побежали туда – не кончилась бы к утру брага! Один – приземистый рыжебородый мужик – аж упал, сердечный, на бегу споткнувшись. Тут же поднялся под смех остальных, поковылял к дому. За ним – и проснувшийся Варг. Войдя, сел в уголке неприметненько, пригасил сверкнувшие было глаза, вслушался.
– Хорошие были девки, – продолжал начатую историю какой-то вдрызг пьяный воин. – И мы с Йормом и Блексой…
Лейв не слушал его, шептался о чем-то со старым слугой, лысоголовым Гормом. Слушая хозяина, слуга время от времени кивал, затем вышел. Варг – за ним, к амбару. Подкрался неслышно, настиг, позвал злобным шепотом:
– Горм!
Слуга оглянулся. Пожал плечами, увидев незнакомого, пришедшего только сегодня с Лютшей-проводником парня.
– Горм! – повторил парень уже громче. Черные глаза его сверкнули яростью и гневом. – А ну, зови сюда Копытную Лужу, да побыстрее!
– Но…
– Еще слово, и я проткну тебе сердце вот этим ножом! – В свете звезд тускло блеснуло лезвие.
Горм скрылся в доме, и…
Целая толпа воинов, вооруженных кто чем, хлынула на двор с крыльца:
– А ну, кто тут хочет видеть вождя? Покажи-ка, Горм!
Рыжебородый угрожающе махнул над головою секирой. Оттолкнув его, вышедший из темноты Варг подошел к Лейву:
– Так-то ты ждешь меня, Копытная Лужа?
– Что? – Лейв остановился, лицо его внезапно побелело.
– Вижу, узнал, – ухмыльнулся друид. – Вели всем убраться.
Обернувшись, Копытная Лужа махнул рукою:
– Все в дом. Пир продолжается!
– Слава великому Лейву, щедрому на кольца и брагу! – собравшиеся во дворе воины, казалось, только и ждали этого указания. Миг – и никого уже вокруг не было, а из распахнутой двери послышалась веселая песня.
– О мой друид! – рухнул на колени протрезвевший Лейв. – Как долго я ждал тебя.
– Дождался, – сухо кивнул гость. – С восходом солнца… нет, еще до восхода… отправишь часть дружины… эээ… куда – спросишь у Лютши, он лучше объяснит.
– Сколько воинов отправить? – деловито поинтересовался Лейв.
– А сколько их всего осталось?
– Шесть десятков и один.
Друид помолчал:
– Думаю, десятка два вполне хватит. Пусть убьют всех, кого встретят, да не забудут принести головы.
– Принесут, мой друид. Не изволь сомневаться.
– Растут ли в округе дубы?
– Есть. Я покажу днем.
– Нет, – друид покачал головой, – сейчас. Только сейчас. Иль боишься заблудиться?
Лейв Копытная Лужа потупился. Варг зыркнул на него:
– Там, у частокола, возьмешь в траве мешок. Кивнув, Лейв отошел в сторону и тут же появился с мешком, поморщился:
– Ух, и воняет же!
– То запах крови и смерти, – неожиданно улыбнулся друид. – Он возбуждает меня, как никакой другой. Идем же!
Пройдя лесом, они обогнули небольшое озеро, перешли вброд узкий холодный ручей и поднялись на невысокий холм, поросший молодыми дубками.
– Хорошо, – оценил Варг. – Вытащи из мешка голову и сердце… Это будет первая жертва. Первая жертва в новом капище, ибо, я смотрю, ты и не помыслил давно устроить таковое.
Лейв задрожал, словно лист на ветру, быстро исполнил приказание: воткнул в землю заостренный кол и насадил на него сердце и голову несчастного Проксы. Затем, одновременно с хозяином, упал на колени.
– О Кром Кройх! – возопил друид.
Два десятка воинов Лейва вышли в поход утром, еще до восхода. Впереди, как всегда, быстро шагал проводник Лютша, за ним – рыжебородый приземистый Лепсяй, поставленный во главе похода, дальше ли два берсерка – воины-медведи Блекса и Йорм – потом уж и все остальные. Шли весело, не обращая внимания на комаров и мошек, предвкушали поживу, ну и, как-никак, развлечение.
