Александр Маркьянов - Сожженые мосты ч.6 (СИ,с иллюстрациями)
Первый спас всех, кто шел следом за ним — он прыгнул, сбив всех с ног, и они покатились по ступенькам до следующей лестничной площадки. Проволока, которую они заметили, оказалась прикрепленной не к гранате, а к мине направленного действия с гранатным четырехсекундным запалом — тот, кто шел по лестнице за эти четыре секунды успел бы подняться как раз под удар. И шедший за ним — тоже. Но они лежали, мина и граната взорвались одновременно, но осколки мины и большая часть осколков гранаты прошли выше, а оставшиеся — принял Первый. Тот, кто шел третьим оказался внизу и упал так неудачно, что сломал руку — а вдобавок ко всему этому через стену, разнося внутреннюю, непрочную перегородку в хлам — ударил крупнокалиберный пулемет…
Второй, так и не поняв, почему Первый вдруг повернулся и прыгнул на него, ведь он не видел гранату — оказался единственным, кто не пострадал в этой ситуации. Но и действовать следовало незамедлительно — следом могла прилететь еще граната, а может и не одна.
Высвободившись, он с колена дал очередь вверх, только для того, чтобы не допустить прорыва скрывающихся на этаже боевиков на лестницу, где они добили бы всех троих и заняли выгодную позицию для дальнейшего отражения атаки. Снизу, громко топая, понимались несколько человек — подмога…
— Это я! — сказал второй по-русски, чтобы не словить пулю ненароком.
Пулемет наверху замолк, один было дернулся, второй остановил его — может быть, там наверху на то и рассчитывают.
Первый был тяжело ранен, но жив, третий ушел вниз сам, там ему начали делать шину на руку — разбираться пока с этим было некогда. Санитар и еще один боец стащили первого в относительно безопасное место, санитар приложил руку к месту на шее.
— Жив…
Один из бойцов достал гранату, затем еще одну, выдернул одну за другой обе чеки. И тут, в этот самый момент — пулеметная очередь ударила по двери на пожарную лестницу восемнадцатого этажа, сбивая с ног еще одного из спецназовцев.
Это было все, чего добились боевики — разъяренные спецы выбили дверь на восемнадцатый этаж, навстречу автоматному и пулеметному огню забросили гранату-вспышку, а потом рванули внутрь, зачищая восемнадцатый этаж. Это здание было построено по каркасной технологии, все внутренние перегородки были легкими и термооптический прицел «брал» их на раз. Боевиков было трое, двоих, в том числе пулеметчика истребили в коридоре, еще одного — в комнате, куда он забежал, пытаясь спастись. Нашли и лаз, которым пользовались террористы — несколько этажей было пробито насквозь, и был повешен трос, чтобы перемещаться с этажа на этаж, минуя лестницы. Запас удачи у террористов кончился, они попытались бросить гранату, но та упала на этажи ниже, а при следующей попытке погиб метатель гранат. Зато несколько гранат спецназовцев, заброшенных как в баскетбольное кольцо оказались весьма кстати — это отвлекло террористов и позволило другой группе прорваться по лестнице вверх и атаковать. Атаковали без промедления, просто забросали гранатами. Потом прошли дальше…
Уже с тремя тяжелоранеными и одним двухсотым — ближний бой всего за один этаж здания удвоил потери — они подняли на последний, двадцатый этаж зданий, потом, разминировав лестницу — на крышу. Уже светало, на горизонте, в той стороне, где был восток, занималась заря. С той стороны было нагорье, и горный хребет как будто подсвечивался снизу, это выглядело, как будто у гор была корона или нимб. Совершенно потрясающе.
На севере, там, где была воинская часть — шумели вертолетные моторы, едва заметно мерцали огоньки — шло десантирование морской пехоты на ВПП воинской части, северо-восточнее, на территории нефтеперерабатывающего завода шел бой, даже не бой, а перестрелка.
Потом гул вертолетных винтов стал приближаться к ним и командир группы понял, что это за ними. Достав шашку с зеленым дымом, он огляделся.
— Сломать вон те антенны! Живо! — приказал он.
Конечно — вряд ли такие антенны доставят проблемы при посадке — но береженого Бог бережет…
Вертолет — это был флотский Сикорский-59, транспортно-десантный вертолет — приблизился к ним, завис над самим зданием, еще один завис выше и правее, готовый прикрыть огнем. Места в вертолете было впритык, даже с небольшим перегрузом…
Первым делом на лебедке подняли раненых и тело убитого. Потом поднялись сами. Вопреки требованиям устава десантный отсек был пустым, не было выпускающего, не было пулеметчиков. Видимо, при высадке на территорию воинской части десантировали всех.
Командир группы нашел свисающее справа, у откидного сидения пулеметчика переговорное устройство внутренней связи с наушниками, подключился.
— Как прошла высадка!?
— Нормально! Высадились, там сопротивления совсем не было! — сказал второй пилот в ответ вас куда?
— Нас домой!
— Домой далеко!
— Тогда до «Колчака!»
— Добро! Готовы?
— Готовы!
— За пулемет встань на всякий случай!
— Пулемет принял!
Светало — был тот самый момент, когда солнце за горами уже вошло в свою силу, а здесь была еще ночь, даже не ночь, а какая-то серая хмарь, покрывающая весь мир — последние мгновения ночи. На земле росли, причудливо извиваясь, тени — явный признак нового дня.
Вертолетчик так и не стал поднимать машину выше, чем было — вместо этого они понеслись над самой землей на северо-запад, навстречу крейсирующей в заливе эскадре, словно убегая от солнца, от наступающего по всем фронтам дня.
Командир группы так и сидел за пулеметом, двери закрыли, но у пулеметчика оставался обзор, потому то он и увидел все это. Увидел — и не поверил своим глазам.
— Стой! — заорал он словно извозчику, потому что уставные команды разом вылетели из его головы — подай назад.
— Что?!
— Назад, говорю!
Вертолет нырнул к земле, верней уже к воде.
— Опасность? Где?!
— Отрицательно! Просто развернись и пройди тем же маршрутом!
— Зачем?!
— Надо! Когда скажу — зависни!
Вертолет начал разворачиваться, на миг мелькнул идущий проливом супертанкер — они шли почти что на уровне его рубки, потом они снова развернулись навстречу разгорающемуся дню.
— Ниже и медленнее! Давай!
— Ниже не могу, опасно!
— Тогда иди, как идешь!
Приближалась береговая черта, офицер до боли в глазах всматривался в берег, боясь увидеть то, что он увидел мельком, боясь осознать.
— Медленнее. Медленнее!
Нет, все было на месте. У самого берега, в мутной нефтяной жиже, прибитые волнением от проходящих танкеров, на поверхности покачивались тела. Убитые люди — их сбросили в воду, но не рассчитали, что волнение здесь постоянное, к берегу, от проходящих танкеров — и большую часть сброшенных в воду убитых волнами прибьет к берегу.
— Ё… — пилот тоже заметил происходящее.
Офицер, командир группы — он был майором, вот-вот должен был получить подполковника — до боли сжал рукоять пулемета. Он не был злым или жестоким человеком, он просто выполнял приказы и старался выполнять их как можно лучше. Он не творил зла, если этого не требовала обстановка — да и не являются злом действия, направленные на защиту своей страны. Если бы ему, к примеру, предложили поучаствовать в расстреле — он с негодованием отказался бы, несмотря на то что в боевой обстановке готов был стрелять в противника и убивать его. Но сейчас он хотел именно этого — расстрелов. Им сказали, что они должны обеспечить безопасность своей страны и освободить персидский народ от гнета агрессивной религиозной тирании — но он был неглупым человеком, и понимал, что те вещи, которые происходят в Персии — массовые расправы, переполненные стадионы, где расстреливают, кровавый религиозный фанатизм — они невозможно без благожелательного согласия большинства населения. Но сейчас он понял, что если уничтожить это большинство, уничтожить всех поголовно, за то что они сделали или намереваются сделать — это тоже будет справедливо. Потому что за то, что он видел, за сотни, даже тысячи трупов, качающихся на воде должны ответить все. И не должно быть никому прощения…
Группа два и часть группы три. ЗаводСерое дымное копье реактивной гранаты вытянулось от проходной завода к головному бронетранспортеру, но ушло много выше — возможно потому, что за миг до этого сидевшие на броне стрелки обрушили на комплекс проходной шквал огня. Забухала тридцатимиллиметровая пушка — очень мощное и точное оружие, позволяющее с расстояния в пару километров попасть в отдельно стоящего человека. Здание проходной — довольно массивное, из солидных бетонных блоков окуталось искрами, дымом, а потом что-то грохнуло и из окон плеснуло пламенем.
Засвистели, защелкали пули — боевики были и в самом комплексе.
— Отставить! Стоп! Укрыться за броней! Снайперам начать работу!
