Олег Северюхин - В лабиринтах тёмного мира
– Ну, ты чем будешь заниматься? – спросил новый президент старого.
– Буду наблюдать, как будет строиться библиотека моего имени и устрою там свой музей, – сказал старый, – вот еще в космос хочу слетать в качестве туриста, думаю, что как пенсионеру федерального значения получу скидку на билет.
А потом все пойдет так, как шло и раньше. Интересно, а что будет в моем времени, если за пять лет до этого вот такая чехарда получилась с президентскими выборами, и народ высказал свое мнение?
Глава 67
Моя тоска передалась и Вульфу.
– Чего-то я заскучал, – сказал он. – Перестал выполнять все желания людей, и стала у них тишь да гладь да Божья благодать. Тьфу ты, – сплюнул он, – при чем здесь Божья благодать? В вашей православной стране и неверующие в храмы ходят, и лбы крестят нещадно как грешники, которым дали шанс на искупление. Так, чего доброго, и я креститься тоже буду. Вот уж Всевышний порадуется за Всенижнего. Можешь ли ты меня чем-то еще удивить в вашей стране?
– Прямо и не знаю, чем тебя можно удивить, – задумчиво сказал я, – у нас все как во всем мире, только на нас свет клином сошелся. Мы занимаем седьмую часть планеты и у нас время растянуто лет так на сто.
Вульф с интересом посмотрел на меня:
– То, что у вас огромная территория – это никому не удивительно, просто завидно. Цари ваши сиднем не сидели, когда державы решили Великими стать. И ведь стали за счет заморских территорий, потому что по соседству не было ничего не освоенного. А царь ваш, куда ни ступит, везде туземцы без царя или князя какого-нибудь сильного. Естественно, что людишки шли под сильную руку. Да и старейшинам выгода была. Был он Сыном Старой Сивой Кобылы, а стал князем Российской империи Кобылиным с гербом дворянским и родословной аж от Сотворения мира, а все отроки его стали князьями наследными. Правда, обцивилизовавшись немного, их снова потянуло стать Сыновьями Старой Сивой Кобылы и говорить на своем языке, который знают только они и еще человек пятнадцать и который, по их мнению, знать должны все и что ООН должна внести этот язык в список основных языков мира.
Когда строили Вавилонскую башню, то все народы говорили на одном языке, и дело двигалось споро. Я тогда подговорил вождей строить башню до самых небес, чтобы посмотреть, как там Всевышний живет и вся его свита.
Как обычно, кто-то стуканул Всевышнему, а тот сразу и наотмашь врезал всем – перемешал все языки и где сейчас Вавилон? Это захудалый городишко в Ираке и даже следов от башни не осталось.
Так и с вашим государством произошло. Я кое-кому кое-что шепнул, кому соли на хвост насыпал, кому золота в пригоршню отвалил, и развалилось ваше государство. Оказывается, что всяк сущий там язык хотел жить своей вотчиной, и чтобы все другие вотчины ему поклонялись.
Поняли они со временем, что как были они никто, так никем и остались и дружат с ними потому, что с их помощью хотят развалить саму Россию. Можно было бы снова жить вместе сильной державой, да вот гордыня не дает. А гордыня – это чисто мое качество. Как человек нос задрал, так будьте любезны ко мне в гости.
В государстве вашем вся жизнь вдоль железной дороги построена. Как только от железки, или как ее в деревнях называют – чугунки, в сторону немного отойдешь, так сразу и время растягивается, как будто идешь вперед, а все время назад попадаешь. Глухомань и дикость.
Выйдет человек из тайги или спустится с гор за спичками, а его хоп за чуб и в армию. Отслужит он. Выучится, институт закончит, наукой займется, а приедет в свою тайгу или в горы поднимется, и снова такой же, как будто никуда и не ходил. И спичек с собой не принес. Вот тебе и растяжка времени без всяких механизмов и чудес.
Знаю я все ваши премудрости и хитрости. Без царя в голове живете. На распутье всегда не ту дорогу выбираете. Как молиться чему-то начинаете, так весь лоб в синяках и половицы в церквях ваших треснутые. От того вы пьете без меры и веселитесь дико. А как веселье начинается, так весь ум в драку выходит. Чуть что, так сразу с дрекольем или с оглоблями и стенка на стенку. Вашу бы энергию да на добрые дела, так вы одним народом давно Коломенскую башню построили и потрогали бы Всевышнего за причинное место.
Сейчас вы свой век доживаете. Ничего у вас своего нет. Как только протухнут заряды в ваших атомных бомбах, так придут кочевые люди, которые плодятся без числа и без меры, возьмут они вас голыми руками и будете вы под игом семьсот лет и три месяца. За это время все народы на земле станут сильноразвитыми, а вы все так же будете на уровне эволюции от обезьяны к человеку.
Что, не нравится? Правда глаза колет? Если ума нет, так сидите и слушайте, что о вас в мире вообще говорят и с кем сравнивают. А если не согласны, то встаньте с колен и скажите кто вы! Я уже говорил одному клиенту своему, чтобы намекнул он вам об этом. Доложил, что намекал, типа «тварь я дрожащая или право имею». Да, видно, не в коня корм.
С тебя хватит. Хочешь, в космос полетим?
Глава 68
Велле Зеге Вульф удивлял меня перепадами своего настроения и быстрой сменой видов деятельности. Интересно, как мы в космос полетим? Как Вакула летал к царице в Петербург или как Хома Брут на панночке? Вернее, панночка на Хоме.
– Андрей Васильевич, – Вульф укоризненно посмотрел на меня, – нет никакой нечистой силы. Вся сила чистая. Одно дело – есть сила или ее нет. Самый добрый человек может совершить большое зло, и самый злой человек может сделать большое добро. Все зависит от того, кто и кому что делает. Я вам сделал что-то плохое? Нет. Я ваш ангел-хранитель на настоящий момент, поэтому вы можете мне довериться.
– Но как же мы полетим в космос? – недоумевал я. – Вы представляете себе, что такое космический полет? Это огромный космодром. Это огромный космический корабль. Системы жизнеобеспечения и навигации. Этому нужно учиться и тренироваться, да и здоровье для полета должно быть отменным…
– Естественно, мой друг, – улыбнулся Вульф, – для представителя человеческого сообщества, находящегося на начальной ступени познания своего мира, вы говорите довольно убедительно. Но вы забываете, что все вы являетесь порождением Космоса и Вселенского разума, которого вы называете Всевышним. И он, хотя и Всевышний, но и он не Всесилен и вынужден перемещаться по Космосу, используя накопленные знания. И я, как Всенижний, тоже перемещаюсь по Космосу с использованием тех же знаний. И учтите. Знания либо есть, либо их нет.
Я слушал его и верил, и не верил ему. Вы бы поверили? Вот и я такой же, как и вы. Гравитация и левитация не возникают от того, как человек разведет руки или скажет какое-то заклинание. Без техники здесь не обойтись. Может быть, кто-то нашел трещину во временном континууме и пролазит сквозь эту щелку? Вот в это я поверю, потому что уже довольное долгое время проваливаюсь в эти щели и кружу по годам и странам, пролетая мимо своего дома. Но я все время нахожусь на Земле, а здесь речь идет о Космосе. Тогда, возможно, где-то есть межпланетный аэропорт, куда прилетают космолеты и на одном из них мы и полетим? Но это сущая ерунда. Мы бы все равно нашли бы этот аэропорт, а станции слежения зафиксировали бы полеты неизвестных летательных аппаратов. Но и в том тоже нельзя быть уверенным. А вдруг эти звездолеты суть есть нематериальное создание? Вдруг человек становится мыслящей субстанцией без цвета, запаха, массы и перемещается по Вселенной в виде фотонов или электронов, которыми насыщено все, что находится вокруг нас?
– Прекрасно, молодой человек, – зааплодировал моим мыслям Вульф, – вы мыслите здраво, но как-то фантастически. Опуститесь на Землю и подумайте еще. Например, зачем вам нужно метро?
– Нуу, метро нужно для совершенствования транспортной сети в мегаполисе, снижения нагрузки на наземный транспорт и транспортные магистрали и сокращения пути к основным точкам города, – как на экзамене ответил я.
– А если это применить к Космосу? – спросил Велле Вульф.
– Метро в Космос? – изумился я.
– Да, считайте, что это так, – улыбнулся мой собеседник, метро в Космос. Вся ваша наука строится на догадках. Например, кто-то высказал догадку, что человек может ползать, и он тут же подтвердил эту догадку, упав на землю и пытаясь ползти как змея или ящерица. Потом это вошло в практику охотников, разведчиков и стало обыденным делом, как бы не имеющим ничего общего с наукой. Кто-то, увидев, как камень катится с горы, догадался, что можно сделать средство передвижения и стал экспериментировать, изобретя колесо. Точно так же и с полетом. Упал человек с дерева и стал думать, а что было бы, если бы он умел летать? Он бы, конечно, не упал, а спланировал или перелетел на другое дерево.
Можно сказать, что это слишком примитивно. Можно. Но все начинается с примитива. Я не буду вам читать лекцию по вопросам познания мира, но не так давно, лет примерно сто назад, отдельные ученые стали задумываться над тем, что в мире неизвестно куда пропадают сотни тысяч человек.
