Сергей Лысак - Огнем и броней
Глава 9
Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро…
В дверь кабинета постучали и вошел лейтенант из гарнизона форта Южный, доложив о доставке пленного. Леонид кивнул и разрешил ввести. Следом войшли трое — два морских пехотинца и немецкий офицер, с плохо скрытым интересом глядящий по стронам. Отпустив охрану, Леонид вопросительно глянул на немца. Тот тут же вытянулся в струнку и доложил на английском.
— Лейтенант резерва Ейнринг, Сэр! Прибыл по Вашему приказанию!
— Садитесь, лейтенант. У меня есть к предложение, от которого Вам трудно будет отказаться.
Леонид ответил на хорошем немецком, из‑за чего по лицу лейтенанта мелькнула тень удивления, но он быстро справился с собой.
— Простите, экселенц. О каком предложении Вы говорите?
— О предложении, которое я хочу сделать Вам и еще нескольким вашим товарищам. Кому именно — решим позже. Ответьте мне только сначала на один вопрос. Вы хотите вернуться обратно на свой корабль?
— Вы не шутите, экселенц?
— Нисколько.
— Иными словами, Вы хотите меня отпустить? Иначе как же я там могу оказаться?
— Именно так.
— Разумеется, хочу. Но почему Вы хотите так поступить?
— Не буду темнить и обрисую ситуацию, какая есть на сегодняшний день. "Карлсруэ" в настоящий момент стоит на внешнем рейде порта Виллемстад в Кюрасао. Мы вывели его из строя — подорвали и заклинили руль. Если бы хотели, то утопили бы его сразу, но пока не хотим этого делать. Сейчас крейсер никуда не может уйти, угля у него тоже с каждым днем становится меньше и поблизости его нигде нет. Ваш командир вроде бы договорился с голландцами в Виллемстаде о сотрудничестве против англичан, но голландцы пока еще не знают об аварии и сильно преувеличивают возможности "Карлсруэ". Когда правда откроется, их отношение резко изменится и вы из союзников превратитесь в просителей. Если не в добычу. Не обольщайтесь по поводу этих торгашей. Пока я понятно говорю?
— Да, экселенц. Но что же Вы хотите?
— Буду говорить прямо, я хотел бы заполучить "Карлсруэ". Причем в наименее поврежденном виде. Против Вас и ваших людей я ничего не имею, так как вы выполняли приказ, повинуясь воинскому долгу, а не занимались разбоем на большой дороге. Но сейчас наших стран нет, и что нам делить? За кого воевать? Именно поэтому я и сделал предложение вашему командиру "зарыть топор войны", как говорят американские индейцы. Но он не захотел и решил прибрать к рукам все, чего мы добились здесь за два года. Естественно, нам это не понравилось и случилось то, что случилось. И поскольку нам оказалось тесно в этом мире, то мы доведем дело до конца. "Карлсруэ" либо будет наш, либо мы его уничтожим. С людьми, или без людей, это уже от них зависит. Сейчас крейсер стоит возле Кюрасао в немореходном состоянии и ваш командир отчаянно блефует. Не знаю, как долго ему бы удалось водить за нос голландцев. Но мы это дело на самотек пустить не можем и его блеф поломаем. А ссориться с нами ради вас голландцы никогда не будут. Особенно после того, как мы утопим "Карлсруэ" у них на глазах, если не сможем прийти к соглашению.
— Но что же Вы хотите от меня, экселенц?
— Я хочу, чтобы Вы и еще несколько ваших людей отправились на "Карлсруэ" и честно все рассказали. Все, что видели. И донесли до всех ваших товарищей мысль — мы не хотим воевать. Но если нас заставляют это делать, то война будет вестись до полного уничтожения противника. Пленные ради пленных и трофеи ради трофеев нам не нужны. Если мы не придем к соглашению, то уничтожим крейсер вместе со всеми, кто там находится. Жили мы без него два года, и дальше проживем.
— Иными словами Вы хотите, чтобы я выступил в роли посланника и передал Вашу волю?
— Совершенно верно. Это никоим образом не затрагивает Вашу честь офицера. Вы просто передадите письмо и сообщите все, что я скажу. На этом Ваша официальная миссия закончится. Если я пошлю своего человека, то Келлер может ему просто не поверить.
— И что я должен буду сообщить?
— Я предлагаю фрегаттен — капитану Келлеру сдать мне крейсер в неповрежденном виде. Взамен ему и всем членам экипажа гарантируется жизнь, гуманное обращение и хорошее питание… Личная свобода пока что будет ограничена, но не как в английских концлагерях, которые они устроили в Южной Африке. Никто вас в загоне, как скотину, держать не собирается, мы не уподобляемся этим варварам. Всем будут сохранены личные вещи и ценности, награды, военная форма со знаками различия, а офицерам также и холодное оружие. А дальше посмотрим. Мы не хотим, чтобы противоречия между нами в другом времени продолжались и здесь. И кто честно станет сотрудничать, а не заниматься саботажем, то станет полноправным членом нашего общества. Нас и так мало в этом мире. И было бы неразумным устраивать междуусобицы между нами на радость всем окружающим. Вы согласны со мной? И согласны, что у оставшихся на крейсере нет никаких шансов, если мы придем на Кюрасао?
— Хм — м, возразить трудно… Экселенц, разрешите вопрос?
— Пожалуйста.
— Похоже, Вы тоже не любите Англию?
— Я отвечу вопросом на вопрос — а кто ее вообще любит? Англия последние два века постоянно делала пакости как России, так и Германии, причем почти всегда чужими руками. И эта война тоже умело спланирована и развязана Англией. Я просто знаю несколько больше Вашего, поэтому так и говорю. У России и Германии не было никаких противоречий, которые нельзя было бы разрешить мирным путем. Но это очень не устраивало Англию и Францию. И они сделали все возможное чтобы втянуть наши страны в ненужную нам обоим войну.
— Может быть Вы и правы, экселенц… Хорошо, я передам все, что Вы скажете. Но что будет, если наш командир не захочет капитулировать, а примет решение сражаться до конца?
— Тогда и мы будем сражаться до конца. Если Келлер решит высадить десант на Кюрасао, десант будет уничтожен. Если кое как отремонтирует руль и попытается сняться с якоря, чтобы уйти в другое место, корабль будет потоплен. Если решит отсидеться на борту, стоя на рейде, то может сидеть там сколько угодно, пока не закончится вода и провизия. Все попытки получить воду и провизию с берега будут нами жестко пресекаться. Иными словами, с рейда Виллемстада "Карлсруэ" никуда не уйдет. Либо он сдается, либо мы его утопим. Если же Келлер решит выбросить крейсер на берег и превратить его в непотопляемый форт, заняв в нем оборону, напомните ему о запасе провизии и воды. Никому сойти на берег не удастся. Мы этого не допустим. Я понятно говорю?
— Более чем, экселенц. Хорошо, я передам Ваши слова командиру.
— Все это я также изложу в письме. Вам и вашим людям покажут Форт Росс, чтобы они знали, что их ждет. Мы строим цивилизованное государство в этом забытом богом месте, герр лейтенант. Здесь нет власти инквизиции и испанского короля. Мы — сами себе хозяева. Если придете к нам — не пожалеете. Есть еще ряд важных моментов, о которых я пока не буду говорить. Но со временем все узнаете.
— Я догадываюсь, о чем Вы говорите, экселенц.
— О чем же?
— Вы — не из нашего времени. Вы — наши потомки. Не знаю, насколько далекие, но потомки.
— Почему Вы так решили?
— Я видел ваш "Тезей". В нашем времени нет ничего похожего. Я видел ваши боевые машины, которые с легкостью проламывались через лес, как будто бы они двигались по шоссе. И которых совершенно не брали пули. Я видел странное оружие ваших егерей, которое значительно меньше винтовки, но при стрельбе не нужно каждый раз передергивать затвор. Карабин, который стреляет, как автоматический пистолет? Я о таких не слышал. И окончательно убедился в том, что вы наши потомки, когда увидел миниатюрную радиоустановку, по которой связывался командир егерей, захвативших меня в плен. И он разговаривал с ее помощью, как по телефону! Экселенц, такого нет в 1914 году. На "Карлсруэ" стоит весьма совершенная радиотелеграфная установка, но она имеет огромные размеры и вес. И по ней нельзя связываться, как по телефону. Подозреваю, что я видел далеко не все. И получается что вы, обладая техническим превосходством, действительно не хотели воевать с нами, а надеялись прийти к какому‑то компромиссу. Но почему Вы не сказали об этом сразу?
— Не буду обманывать. Чтобы выяснить ваши истинные намерения. И фрегаттен — капитан Келлер проявил их предельно ясно. Следующий Ваш вопрос я предвижу. Из какого мы времени и как закончилась война?
— Да, экселенц.
— Мы пришли из 2012 года с промежуточной остановкой в 1914, когда встретились в первый раз неподалеку от Тринидада. По поводу всего остального, сейчас Вас отведут в соседнюю комнату и предоставят необходимые материалы. В них Вы найдете ответы на многие вопросы. После чего расскажите обо всем на "Карлсруэ". Я не вижу смысла и дальше держать его экипаж в неведении. И чем скорее мы прекратим эту ненужную ни нам, ни вам войну, тем лучше. Можете также сказать Келлеру, что своим поступком он создал проблемы не столько нам, сколько вам. Если бы мы сразу встретились, как друзья и пришли к соглашению о сотрудничестве, то это быстро бы стало известно всем. И многие, кто до сих пор точит на нас зубы и мечтает о реванше, сразу бы поджали хвост. Ему же захотелось повоевать, что также не укрылось от окружающих. Причем в первую очередь от иезуитов. Думаю знаете, что это за публика? Так вот теперь информация уже разошлась — пришельцы из другого мира воюют друг с другом. И можно неплохо сыграть на этом, чтобы в конечном счете сожрать и нас и вас, захватив все наши секреты и научные достижения. Об это герр фрегаттен — капитан не подумал?
