Георгий Зотов - Скелет бога
Ответить Каледин не успел – вмешалась Варвара.
– Меня пугают слова вроде «австралопитек», – заявила она. – И вообще, я уже не рада, что навела вас на такие мысли, половину выражений не понимаю. Нельзя ли мороженого?
– Замолчи! – хором приказали Алиса и Каледин, и Варвара кротко послушалась.
Фёдор погрузился в раздумья, заглушив мотор.
– А почему мы не едем? – осторожно спросил медэксперт Шварц, сидевший в другой машине. Он опасался высказывать свои сомнения громче и в принципе что-то требовать. Единственным его желанием было сейчас убраться подальше от этой кошмарной семьи в родной Дрезден и за кружкой пива рассказать соседке, добропорядочной фрау Гретель, об ужасах варварской России, где крайне верна поговорка «муж и жена – одна сатана».
– Это там их дело господское, – дипломатично заметил вахмистр Майлов. – Сейчас обсудят, что им надо, и дальше поедем. Вы меня поймите, ваше благородие, я вмешиваться не хочу. Их сиятельство граф Фёдор сразу замучает листократическими выражениями, а графиня другие выражения знает не хуже. Ну их в баню, господин хороший. И чего б нам не постоять, эвон природа какая, полюбуйтесь на лепесточки…
Хайнц Модестович осознал, что вахмистр, несмотря на запах нечищеных зубов, в глубине души философ помощнее Сократа, посему лучше действительно его послушать. Если он не смог справиться с графской дочерью, где уж ему совладать с целой семьёй! Обер-медэксперт открыл окно и начал по совету доброго Майлова созерцать лепесточки.
Каледин, меж тем, находился в полном раздрае. Он молчал и, что называется, «завис». Варвара, оценив обстановку, стандартно прикинулась спящей – так опоссумы притворяются мёртвыми с целью спасения своей жизни. Алиса осторожно потрясла Фёдора за плечо и вежливо улыбнулась.
– Ну, ты же сам говорил мне про верования майя, – напомнила она. – Глядя в зоопарке, как макака лопает банан, трудно поверить, что подобное животное имеет близкое с нами родство. С динозаврами, конечно, ещё сложнее, но если так прикинуть, теоретически любое животное могло эволюционировать в человека – всё зависит от степени развития. А динозавры были очень умные… у них имелся даже язык для общения друг с другом, миллионы лет назад они охотились стаями и звали на помощь.
Каледин на секунду представил себе, как в человека эволюционируют морская свинка и ангорский хомяк, но злить Алису не стал.
– Значит, дело обстоит так, – медленно произнёс он. – Возможно, около миллиона лет назад на Земле зародилась раса разумных существ – человекообразных ящериц, чьими предками являлись динозавры. Они без проблем передвигались на суше, хотя предпочитали воду как естественную среду. В числе их сверхъестественных способностей было удивительное долголетие, то есть они могли жить по двадцать-тридцать тысяч годков. Рептилии выделяли мощную энергию, превращая плоть других существ в воду и заставляя жертв умирать в конвульсиях утопленников. Человекообразных созданий они использовали как скотину – индусы, китайцы и африканцы и сейчас едят мясо обезьян, не считая это людоедством. Со временем ящерицы начали вымирать от болезни куру, вызванной употреблением в пищу человека. На заре первых цивилизаций они считались богами во многих уголках Земли. Им приносили кровавые жертвы, их почитали, им поклонялись… до тех пор, пока людей-варанов не стало совсем уж мало, а божества в виде чудовищ не сменились привычными ныне иконами.
– Варвара, ты точно спишь? – осторожно спросила Алиса.
Мудрая Варвара прилежно изобразила ровное сопение. Мутер успокоилась.
– Да, – подтвердила она слова Фёдора. – И в конце концов они исчезли как вид – думаю, их осталось не больше пары десятков. Живут в воде, прячутся от остальных… возможно, та самая Несси в озере Лох-Несс – не такой уж и миф. Они больше не способны контролировать свою энергию, и та выплёскивается наружу, убивая окружающих. Похоже, инцидент в Корнилове – действительно несчастный случай, когда одна из рептилий либо не смогла удержать рвущуюся из себя силу, либо сошла с ума. Судя по внешнему виду Гудмэна, в них остаётся всё меньше человеческого. Скоро они навсегда превратятся в тех, кем являлись раньше, – в кровожадных первобытных хищников.
– Ты ведь понимаешь – нам не поверят, – вздохнул Каледин.
– Поверят, и ещё как! – яростно возразила Алиса. – Но для этого надо взять живым или мёртвым и предъявить начальству какого-нибудь соплеменника Гудмэна. А вот как его поймать – другой вопрос. Нет, найти-то мы злодея найдём. Но насколько я помню, ты их всех убиваешь.
– Есть такое, – согласился Каледин. – Просто выбора не дают. Зло натурально чересчур вредное. В первый раз я был не виноват, оно само сгорело. Во второй – ну как? Человек стоит с пистолетом. Я предупредил, что убью его, а он не послушался. Злодеи в принципе по-детски наивный народ, они думают, я с ними буду шутки шутить, ага.
Алиса склонилась к Фёдору и положила руку ему на плечо.
– Да пофиг, – сказала она. – Давай поймаем его. А дальше уже разберёмся.
Через полчаса оба «Пракара» въехали в Корнилов. Майлов снова взорвался потоком беззвучных слов – Каледин, как и в прошлый раз, резко затормозил. Поставив оружие на боевой взвод, Фёдор вышел из машины, осматриваясь по сторонам. Алиса прижала ладонь ко рту, а потом положила её на глаза непритворно задремавшей Варвары. Улицы Корнилова оказались завалены трупами. Не как в первый день, когда они прилетели сюда по спецвызову из Москвы, а ещё хуже. Стоны раненых не звучали – все люди, вне сомнений, были мертвы. В лужах крови застыли спецназовцы, офицеры Отдельного корпуса жандармов, коллеги обер-медэксперта Шварца в белых халатах. На мертвецах виднелись укусы, у многих были оторваны кисти, разрезана шея. Возле новых жертв лежали жители города Корнилова, уже погибшие несколько дней назад. Тела замерли в причудливых позах – многие не отпускали горло ближайшего спецназовца, из отверстий на груди и в животе, проделанных разрывными пулями, стекала розоватая от крови вода. Было ощущение, что они не умерли, а отключились, словно роботы.
Белый как мел медэксперт Шварц опустился на одно колено, проверяя пульс у лежащих людей. Никто не пошевелился, не издал ни единого звука. Каледин и Майлов водили стволами автоматов, но враг не появлялся в поле зрения. Город Корнилов был мёртв.
И тут раздались шаги. Их было слышно издалека – дрожала земля.
– О, как чудесно, – донёсся бархатный голос. – Честное слово, если бы я сам не был богом, то сказал бы сейчас – слава Тебе, Создатель. О лучшем я и мечтать не мог – словно доставили пиццу после трёх дней голода. Пожалуйста, оставайтесь на месте, и я закончу то, что не получилось у моего друга Джаггернаута. Это будет достойный финальный аккорд.
Каледин уставился на движущееся им навстречу огромное, грузное и блестящее чешуёй существо, в котором больше не было ничего человеческого, и у него открылся рот. Майлов поднял руку для крестного знамения, однако так и замер, не донеся собранные в щепоть пальцы до лба. Алиса коротко, но громко взвизгнула. Варвара проснулась и прилипла к стеклу дверцы, высунув от восторга язык. У Шварца задёргались мышцы на лице, он не мог оторвать взгляд от монстра ростом с трёхэтажный дом.
– Вау, – сказала Варвара.
– Как я сразу-то не догадался… – сказал Каледин.
– Мать вашу в ухо да всем взводом, – сказал Майлов.
– Надо было деньги с карточки потратить, – сказала Алиса.
И только обер-медэксперт, штабс-капитан Хайнц Модестович Шварц в этот знаменательный момент совершенно ничего не сказал, ибо разом охуел окончательно и бесповоротно.
Существо внимательно посмотрело на Варвару и облизнуло зубы чёрным языком.
– Закрой глаза, детка… – сказал дракон.
Проблеск № 8Царь воды(на дне озера, среди развалин храма, 2013 год)– Вы знаете, как я их ненавижу. Это несправедливо, что умираем мы, а не они.
– (Улыбка.) Поверь, любезный, до них в итоге тоже очередь дойдёт.
– Честно говоря, я замучился ждать. Я согласен, мы далеко не ангелы и в контексте современного мира рассматриваемся как чудовища. Но посмотрите на разнузданную кампанию, которая ведётся против нас: настоящее торжество чёрного пиара. Взять хотя бы Дейнерис Таргариен. Её драконы недалеко ушли от амёб по поведению, они тупее собак – умеют только жрать, спать и изрыгать огонь. Змей Горыныч вообще чернобыльский мутант. Откуда они взяли, что у дракона должно быть три головы?
– (Мягким голосом.) Брат мой, про Горыныча славяне слагали былины. А какой житель Киевской Руси, Польши или Чехии пойдёт на смертный бой, не подкрепившись хорошенько дедовскими медами? Конечно, они видели у дракона несколько голов. Три – это ещё ничего. Учитывая, как они пьют – хорошо, что не десять.
– (Упрямо.) Всё равно. Они уроды. Не стесняются показать, как богатырь уничтожает детёнышей дракона, и считают избиение младенцев настоящим подвигом.
