Старуха 4 (СИ) - Номен Квинтус

— Чушь какая-то получается…

— Это ты еще не сообразил, насколько эта чушь дурацкая выходит. На самом деле в такой системе нам проще отдать всю десятку табуреточнику, и он уже пусть сам платит на инструмент, а инструментальщики дальше по списку. Но при этом врачу и учителю скорее всего вообще ничего не достанется, так что мы должны эти денежки из стоимости табуретки сами уже вычесть… а табуреточник может решить, что лучше уж поменьше инструментальщикам заплатить и табуреток поменьше сделать — и при этом себе не одну, а сразу две оттяпать. Но мы тут просто возвращаемся в первому варианту, когда все деньги мы полностью распределяем.

— Ну, и распределим…

— Но при этом мы не можем узнать, кто сколько чего на промежуточных этапах сделал. А чтобы это знать, мы должны вести учет и промежуточной продукции — а это проще всего все же в деньгах считать. И тут возникает второй контур финансовой системы: у нас же все государственное, мы рабочим только за их труд платим — а вот кто на сколько натрудился… Мы должны установить цены и на промежуточные продукты — а у нас получается, что табуреточник наработал на десятку, а все остальные — только на один рубль. При том, что трудились-то они одинаково упорно!

— Действительно, полная чушь…

— И вот чтобы все это чушью быть перестало, мы просто вводим безналичные… точнее, виртуальные деньги. Считаем, для простоты объяснения только, что все нарабатывают продукта на примерно одинаковые суммы. Тогда станок, поступающий табуреточнику, будет стоить не два рубля, а уже двадцать рублей. Но вот эти самые рубли — они в денежный оборот для покупки товаров народного потребления не поступают, они используются исключительно для учета всех ранее произведенных затрат. Поэтому эти деньги и нуждочки-то нет превращать в какую-то материальную форму, это будут только циферки в счетах. И эти внутренние цены мы вообще какими угодно сделать можем, для них главное — чтобы они одинаковыми были на всех этапах производства. А вот считать в рублях или в миллионах — нам разницы никакой нет, разве что чернил при миллионах потратить больше придется.

— Интересно, то есть у тебя получается, что табуреток мы сделали на рубль, а товаров произвели на десять? Или даже на сто?

— Товаров мы произвели на рубль, а все остальное — это не товары, это исключительно средства производства товаров. Но, чтобы не усложнять, проще считать всё все же в исходных рублях — и тогда получается, что станок действительно у нас стоит два рубля — но рубля-то безналичных, то есть виртуальных, ненастоящих! И в нашей такой выглядящей совершенно вроде бы по-дурацки системе мы просто должны держать в уме, что виртуальный рубль в десять раз… в семь, так как у нас рабочими семь из десяти человек трудится, в семь раз более дорогой. Или что средства производства у нас в семь раз дешевле получаются. Но здесь главное заключается в том, что наличный и виртуальный рубль друг в друга в принципе не конвертируется. Как, например, таблица Менделеева не может быть сконвертирована в таблицу умножения…

— Кажется, я понял… но все равно при чем тут, например, германская экономика?

— Граждане, следите за руками! Суть в том, что эти безналичные виртуальные деньги предприятия — любые предприятия — могут потратить только на приобретение средств производства. Гитлер ввел у себя в чем-то социалистическую финансовую систему: все расчеты государства с предприятиями ведутся только в таких виртуальных деньгах, и они — предприятия эти, ну и их владельцы — просто вынуждены их тратить на развитие производства, ведь никаким иным способом их потратить нельзя. И в Германии рост промышленного производства получился просто феноменальный! Но главфашист сделал одну существенную ошибку: он не ликвидировал у себя капиталистическую собственность на средства производства. У нас все средства производства государственные, и нам в целом плевать, будут эти производства реальные деньги в виде прибыли приносить или нет. А у него буржуям прибыль нужна, и они согласились с такой двухконтурной системой лишь на время. А теперь как раз время и подошло — но расплатиться с ними реальными деньгами немецкая экономика не в состоянии, просто потому, то в виртуальных деньгах сейчас у них сосредоточено почти что восемьдесят процентов капитала. Больше, чем весь доход всех предприятий лет так за пять…

— И что?

— И то: чтобы расплатиться со своими капиталистами, Гитлеру нужно то, чем расплачиваться можно, просто отобрать у других стран. То есть для него единственный выход из экономической задницы — это война. А у нас, когда жадных капиталистов нет, столь же единственным выходом является дальнейшее развитие и наращивание промышленного производства.

— Вот теперь стало более или менее понятно. А ты еще про какой-то третий контур говорил…

— Это целиком придумка Веры Андреевны, и реализация третьего контура — тоже на ее совести. Она придумала вывести за границы этих двух контуров валютную составляющую. Не вообще внешнюю торговлю, а… в общем, она все организовала так, что в третий контур финансовой системы попросту сваливаются лишние товары и промышленная продукция, которую наша экономика пока переварить не может.

— Это какая?

— Например, она шведам за очень большие деньги поставляет пластиковые цилиндры и поршни для компрессоров холодильников. Когда она это начала делать, наша промышленность просто была не в состоянии эти компрессоры в таких объемах выпускать, а вот цилиндров и поршней меньше делать было тоже экономически не выгодно: там химия эффективно работает только если реакторы большие и высокопроизводительные. Вот она излишки буржуям и слила… но это так, в качестве примера. А сам по себе этот третий контур очень интересен, она его называет буферным — это как растворы какие-то, которые при добавлении кислот или щелочей какую-то там пэаш постоянной держат. Ну так вот, в этот контур она сливает избытки любой продукции, а из него в нужный момент пополняет либо объемы товаров народного потребления, либо промышленного производства. То есть этим третьим своим валютным контуром она поддерживает постоянный баланс между производством ТНП и производством средств производства. Причем баланс поддерживается не только в случае недостачи чего-либо, но и в случае перепроизводства чего угодно. То есть контур поглощает практически любые избытки и компенсирует любые недостачи в двух основных контурах.

— В основном, как я вижу, она недостачи компенсирует…

— Зрение проверь: чтобы недостачи компенсировать, этот контур нужно с неземной силой избытками накачивать. И сейчас почти весь химпром, да и половина других предприятий НТК, именно производством избытков и заняты.

— Но если заранее известно, что будет чего-то избыток…

— Лаврентий, ты об этом лучше у нее спрашивай. А я могу сказать лишь одно: в НТК избыточных мощностей невероятно много, но если припрет…

— Что ты имеешь в виду под словом «припрет»?

— Случайно практически знаю, спорил с ней по поводу складских запасов на ее заводах… комбинат в Бобриках, который для женских прокладок полимер делает, за неделю может переключиться на оснащение свыше двадцати тысяч артиллерийских снарядов в сутки, а сами снаряды в тех же количествах будет делать завод, на котором сейчас полуоси для легковых автомобилей изготавливают. Завод, который каски мотоциклетные и велосипедные делает, через три дня будет делать по десять тысяч касок уже армейских…

— Кстати, про каски: почему у нее цена получается больше пяти тысяч в этих… в виртуальных деньгах, а в реальных всего полтораста рублей? Это ты мне объяснить можешь?

— Легко. Сто пятьдесят — это сколько рабочие на заводах получают, на всех заводах, где и каски, и материалы для них делаются. А остальное — это виртуальные деньги, в которых учитываются затраты энергии на всех этапах производства и затраты на постоянно проводимые там НИР. Но это опять всего лишь совершенно виртуальные цифры: мы тут с Глебом недавно обсуждали кое-что, так он подсчитал, что если все ее предприятия — точнее, все электростанции, которые на предприятиях НТК действуют — соединить линиями электропередач, то нам на Урале и в Сибири года три новых электростанций строить не нужно будет: электростанции там с огромным запасом по мощностям выстроены и большую часть времени они вообще вхолостую топливо жгут. Но — жгут, потому что на ночь их не выключить. Поэтому и энергозатраты на каски те же выглядят грустновато, но когда Глеб все же все это в единую сеть соединит, то виртуальная цена каски сразу упадет втрое. А еще нужно учитывать, что предприятия, которые только на армию работают — они чистые потребители, их-то продукция дальше по цепочкам производства не передается, так что и выручки — даже виртуальной — они обеспечить не могут.