Владимир Устинов - ОБВИНЯЕТСЯ ТЕРРОРИЗМ
Вместе с тем сила Закона российского позволила и мне, и суду вынести лишь один приговор – пожизненное заключение. И здесь не надо, как говорится, осуждать или не осуждать нас – ни меня, ни суд. Мы действовали, действуем и будем действовать строго в рамках Закона. Если мы будем выходить за рамки Закона, тогда мы уподобимся Радуеву и ему подобным. А нам и всем правоохранительным органам удалось посадить на скамью подсудимых столь махровых террористов. Главный вывод таков: сколько веревочке ни виться, все равно будет конец. И это должно быть предостережением другим террористам, руководителям бандформирований. Конец у них будет тяжелый.
Хочу сразу выделить и другое: обозначилась важная позитивная тенденция, она четко проявилась на суде. Террористам не удалось ничего сделать, чтобы разделить русских и дагестанцев. Этого они не добились ни во время кизлярских событий, ни на суде, ни после процесса, ни теперь, когда в Чечне шаг за шагом, пока еще медленно, но уже целенаправленно и ощутимо, стабилизируется и нормализуется жизнь. Но еще так многое предстоит сделать. Впрочем, вся жизнь – впереди… Но пока о том, что достигнуто.
Очень важный камень юридической практики и судопроизводства в отношении террористов Радуева и Ко был заложен на процессе в Махачкале. Большие разногласия в печати и в юридических кругах возникли из-за того, стоило ли Генеральному прокурору России самолично поддерживать обвинение по делу Салмана Радуева и Ко. Сорок лет Генеральные прокуроры СССР и России не занимали место за столом обвинения. Эта роль отводилась только рядовым прокурорским работникам. И вот по делу террориста № 2 обвинение поддерживал прокурор № 1. Считаю, что такое решение было вполне обоснованным, сделано точно и своевременно. И не следовало ставить «противовесы». Считаю правомерным сравнить нынешнюю обстановку в России и мире с временами после Второй мировой войны, эпохой Нюрнбергского и Токийского процессов, с временем суда над Пауэрсом в 1961 году.
Думается, все логично и закономерно, учитывая современное положение и приоритеты в борьбе за интересы России.
Участие в судебном процессе в Махачкале обвинителя № 1 – это веление времени, требование целой эпохи. Это было настоятельно необходимо. И не потому, что задумывался некий спектакль, показательное шоу для российского и международного общественного мнения, а потому, что под обвинением находился один из самых известных террористов, чьи действия приобрели в свете последних событий, скажу без преувеличения, общепланетарный характер и самую широкую известность в мире до событий 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке.
Но была и другая немаловажная причина. Сорок лет назад был суд над военным преступником, летчиком-шпионом, совершившим свой полет в разгар «холодной войны», и гособвинителем выступал Роман Андреевич Руденко. Тогда Москве надо было действительно и показать свою военную силу, и продемонстрировать юридическую справедливость, умение отстаивать свой суверенитет и территориальную целостность. А здесь? В нынешнем случае обвинялся терроризм – варварский и циничный, приведший к гибели мирных жителей.
Казалось бы, сам факт пленения Салмана Радуева не вызвал особого резонанса в мире – арест как арест, не более. Можно было бы «посудачить» в прессе, да и то – не сенсационный повод. Но вот суд над террористом – как прямое следствие событий 11 сентября 2001 года в США и захвата кизлярской больницы, привлек всеобщее внимание, заставил мир посмотреть на события в Чечне несколько другим, более объективным и разумным взглядом. Четко обозначилась значимость общественных последствий криминальных преступлений банды Радуева, необходимость совершения правосудия с присущими ему процедурами и гарантиями. (Все по процессуальному протоколу и юридическому порядку.) В этих условиях роль государственного обвинителя высшего ранга приобретала особо важное, принципиальное значение. При этом следовало особо показать миру те стороны преступлений чеченских террористов, которые так упорно скрывала или сознательно переиначивала западная печать.
Повторю важное: наша страна одной из первых приняла на себя удар современного терроризма (и это первым зафиксировал и подчеркнул, выступая в Вашингтоне, Президент России Владимир Путин). Мы боролись с терроризмом, внутренним и международным, только своими силами. Сегодня образовалась широкая коалиция стран, готовая противостоять этой угрозе. Причем эта коалиция не ведет борьбу ни с одним государством и ни с одним народом. Для нее не существует никаких врагов, кроме террористов.
И эти позиции проявились во время предварительного следственного процесса, судебных заседаний в Махачкале, при подготовке и вынесении окончательного приговора. Конечно, мы очень тщательно готовились к процессу, понимали, какие ставки делали подсудимые и их сторонники далеко за пределами Чечни, Дагестана – России в целом. И мы пришли к процессу во всеоружии, твердо отдавая себе отчет в том, что требует от нас закон, время, Отечество, интересы международного мира. Мы юридически определили и место Радуева, расценивая его по «заслугам», – как закоренелого и оголтелого преступника, матерого опытного главаря бандформирований, одного из тех, кто под разными псевдонимами действует не только в Чечне, на Среднем и Ближнем Востоке, но и в Европе, Америке, в самых разных регионах мира. «Радуевы», как и «Дудаевы», «Басаевы», «Хаттабы» и Ко, и «бен Ладены» становятся именем нарицательным, превратились в криминальный террористический феномен, характеризующий конец ХХ – начало XXI века. Террор на Северном Кавказе и террористические вылазки Аль-Каиды в США, война в Афганистане, вооруженные шайки наркодельцов в Колумбии, бандитские операции на Филиппинах, в малайзийских водах, кровавые преступления «красных бригад» в Италии и т. д. – все это, в конечном счете, одна преступная связка. В десятках стран мира живут и действуют мини- и макроаналоги «генералов армии Дудаева», и успешно бороться с ними международное сообщество может только сообща, объединяя и координируя все свои усилия.
Кто такие террористы? Они внешне выглядят по-разному, уровень подготовки и культуры у них тоже может быть самый различный. Среди них и люди с примитивным начальным образованием и имеющие университетский диплом. Но это-то и еще опаснее, ибо криминальные отморозки уже не удовлетворяются применением простых методов уничтожения людей – стрелкового оружия, гранатометов и мощной взрывчатки, ныне они тянутся к технологическому – бактериальному, химическому и ядерному оружию. И для борьбы с таким терроризмом необходима выработка и принятие мировым сообществом всеобъемлющей концепции, программы единых действий правоохранительных, полицейских и судебных органов, таможенных, финансовых и специальных служб, вплоть до армейских подразделений, ВВС и ВМС, координации информационной политики, обмен банками данных (включая и раскрытие личных финансовых счетов) террористов и их подельников.
О Радуеве мы знали буквально все задолго до процесса. Салман Радуев родился 13 февраля 1967 года в Гудермесе. Там же учился в средней школе № 4, которую закончил с отличием. В марте 1985 года устроился работать штукатуром в строительную организацию местного Горторга. Отсюда он был призван в Советскую Армию. Служил водителем, рос по общественной линии, был секретарем комсомольской организации воинской части. После демобилизации в 1987 году был выдвинут на пост освобожденного секретаря комитета комсомола СПТУ № 24 Гудермеса. Вступил в КПСС, и в ноябре 1988 года стал инструктором обкома ВЛКСМ Чечено-Ингушской АССР, затем директором Гудермесского центра добровольного трудового объединения. Одновременно учился на заочном отделении Ростовского института народного хозяйства. Будущая специальность – планирование промышленности. После распада СССР и провозглашения так называемой независимости Чечни, пользуясь родственными связями (он был женат на племяннице генерала Дудаева), стал префектом Гудермеса.
Тогда же он создал отряд «Президентские береты», чьи «бойцы» занимались «наведением чистоты и порядка на железных дорогах» – точнее, «чистили», совершали грабежи пассажирских и товарных составов. Затем из числа наиболее доверенных «гвардейцев» он сформировал элитный батальон «Борз» («Волк»), который явился основой так называемой «армии генерала Дудаева». В ней сам Салман Радуев стал командующим и бригадным генералом. В этой должности и звании (впрочем, его еще называли и «полковником» при Дудаеве) Радуев совершил налет на Кизляр и село Первомайское и к своим «старым» регалиям добавил еще один «ранг»: он стал называться в России «террористом номер два». Федеральные власти объявили о его розыске, шесть раз сообщали о его гибели, сам он пережил несколько покушений, но оставался жив, хотя голова его и была «собрана по частям». В 1998 году Радуев ушел в оппозицию Масхадову, считая, что только он может нести знамя «независимой Чечни». (Чтобы у читателя не сложилось впечатления об «однобокости», об одностороннем прокурорском суждении, создании априори негативного облика «злодея-террориста», здесь и далее я буду приводить стенограммы и протоколы допросов Радуева, его ответы на предварительном следствии.) Начну с того, что и как он рассказывал о самом себе.
