Андрей Бондаренко - Звонкий ветер странствий
– Не беспокойтесь понапрасну, уважаемый и милый дон Сезар! – объявила, лучезарно и томно улыбаясь, Санька. – Эскадру Чёрной Бороды мы уже уничтожили. В полном составе. Несколько суток назад. Как, да что? Это очень долгий рассказ. Может, потом, когда-нибудь, если мы подружимся, то я расскажу и более подробно. Может быть… На борту нашей «Луизы» находится пленный – единственный, кто остался в живых – со стороны пиратов – в той переделке. Он представляется безвредным корабельным коком… Может, это и так. А, быть может, и нет. Глаза у него очень, уж, нехорошие, противные такие.… Есть ли среди ваших, э-э-э…, уважаемых соратников, сэр губернатор, опытные люди? Пожилые, виды видавшие, знающие в лицо – пиратскую братию? Говорите, что это старый итальянец по прозвищу – «Вторая пинта»? Тридцать лет был пиратом, а потом раскаялся, одумался и всё такое? Что же, неплохо! Я думаю, что надо сделать так…, – неожиданно замолчала и многозначительно посмотрела на Егора.
«Блин средневековый! До чего же, братец, тебе повезло с женой!» – буквально взвыл от зависти внутренний голос. – «Красивая, длинноногая, страстная, ревнивая! А, главное, умная и всё понимающая, смелая, отважная, добрая, необыкновенная, капризная, насмешливая, гордая.… И эти уроды из Будущего всерьёз думали, что ты откажешься от неё – ради жалких двадцати миллионов Евро и халявного личного островка в Карибском море? Пэдорасты извращённые!!!».
Егор – не без труда – спрятал взволнованное лицо под маской непроницаемого равнодушия и невозмутимо высказал предложение:
– Давайте, мы сделаем так, дон Сезар. Во-первых, пусть ваш итальянец – по прозвищу «Вторая пинта» – прямо сейчас отправится на борт «Луизы». На моей шлюпке, естественно. Посмотрит внимательно – в те глаза, которые так не понравились моей проницательной супруге. Пусть, и в лицо всмотрится старательно. Вдруг, да признает давнего знакомца… Ну, а мы – вместе с вами, мой любезный губернатор – прогуляемся немного по славному Сан-Анхелино. Полюбуемся местными красотами и достопримечательностями, немного перекусим… Надеюсь, в этом благословенном месте найдётся скромный и неприметный кабачок? Но, обязательно, с приличной кухней и хорошим вином?
Они, важно пройдя через расступившуюся в стороны толпу разноцветных, вооружённых – по самое не могу – мужчин, миновали оборонительную полосу Сан-Анхелино и вступили на тротуар центральной улицы городка, мощёный диким необработанным камнем.
Городок (посёлок, большая деревня?), не смотря на прибытие в бухту бригантины под необычным и странным флагом, жил спокойной и размеренной жизнью. Многочисленные женщины и мужчины торопились куда-то по узким улицам. Кто-то из них и по серьёзным делам, но большинство – просто так – ради променада, пока не наступил полуденный зной, а, следовательно, и сиеста – четырех-пяти часовой послеобеденный сон где-нибудь в спасительной и нежной тени. Улицы городка были узкими и кривыми, а дома и домишки – хлипкими и непрезентабельными. Какие только подручные материалы не использовались при их возведении! Стволы и листья пальм, грубый неотёсанный камень, обломки досок и мебели, ветки кустарника, старательно обмазанные буро-красной глиной…
– Наш Сан-Анхелино даёт приют всем, кто в нём нуждается! – несуетливо раскланиваясь со встречными горожанами и горожанками, напыщенно вещал губернатор Сезар. – Беглым рабам и каторжникам, золотоискателям и охотникам за старинными кладами, авантюристам и влюблённым, которым было запрещено вступать в брак на их старой Родине… Только пиратам – всех мастей – заказано появляться на этом благословенном берегу. Мы их сразу же вешаем, не мудрствуя лукаво. Впрочем, иногда предварительно и судим…
Таверна («пульперия» – по-местному) располагалась в низеньком и длинном здании, построенном – судя по корабельным иллюминаторам – из обломков какого-то морского судна, потерпевшего кораблекрушение в местных водах. Над крепкой дверью, выкрашенной чёрной краской, на стене висела вымеска – белая надпись на тёмно-синем фоне. Надпись гласила – «ла Голондрина бланка[19]».
«Чёрт меня побери! А, ведь, ты, братец, что-то читал – в далёком двадцать первом веке – о забегаловке с таким названием», – заявил памятливый внутренний голос. – «Книга, вроде бы, называлась «Логово льва». Кто автор? Извини, но не помню. Что-то там на букву «Б», как мне кажется…».
– Хозяйку этого славного заведенья зовут, случаем, ни доньей Розитой?
– Именно так её и зовут! – радостно сообщил губернатор Сан-Анхелино. – Неужели её слава великой кулинарки докатилась и до Большого Мира?
– Да, уж! – слегка усмехнулся Егор. – Скоро об этой славной сеньоре и в умных толстых книгах будут упоминать…
Внутреннее убранство таверны особыми изысками не отличалось – грубые, давно некрашеные деревянные стены, низкие почерневшие потолки, маленькие, плохо помытые окошки, местами слегка покоцанная старенькая мебель, небрежно сколоченная из широких пальмовых досок.
А, вот, кухня в кабачке, и в правду, оказалась просто превосходной. На закуску подали рагу из жирных виноградных улиток, крабового мяса и переспелого авокадо. В качестве основных блюд фигурировали – тушёное мясо дикой козы, приготовленное в соусе из прокисших плодов хлебного дерева, и жареная молодь барракуды. На десерт были предложены многочисленные и разнообразные тропические фрукты. И, конечно же, превосходное местное апельсиновое вино – пахучее и терпкое – в неограниченных количествах…
Трапеза проходила в спокойной и дружеской обстановке. Болтали о всяком и разном – о тропических штормах, о пиратских повадках и о чёрных кошках. Санька, неодобрительно поглядывая на Егора, но с нотками законной гордости в голосе, поведала дону Сезару о подробностях недавнего уничтожения пиратской эскадры – при помощи неожиданно проснувшегося вулкана.
– Да, никогда не слыхал о таком! – без устали восторгался губернатор. – Это надо же! Одним молниеносным ударом – сжечь всю эскадру…
Неожиданно за корабельными иллюминаторами, распахнутыми настежь по случаю тёплой утренней погоды, послышались взволнованные крики, раздалось несколько пистолетных выстрелов.
– Что происходит, губернатор? – забеспокоилась Санька.
– Совершенно ничего не понимаю! – взволнованно пожал пухлыми плечами толстый негр. – Может, бунт? Кто-то хочет занять моё тёплое местечко? Так, вроде, с утра ничего не предвещало – такого поворота событий…
– Эдвард Теч! Чёрная Борода! Чёрная Борода! – донеслись громкие и, как показалось, радостные крики…
Глава тринадцатая
Жёлтый и вонючий дым – над городом
Впрочем – помимо радостных воплей – слышались и откровенно недовольные и, даже, угрожающие высказывания:
– Немедленно отдайте нам Эдварда Теча, проклятые чужеземцы! Отдайте нам Чёрную Бороду! Иначе, спалим вашу бригантину – к такой-то матери – вместе с этой дурацкой чёрной кошкой! Просим по-хорошему…
Уже через несколько минут трактир был плотно окружён разномастной и разгневанной толпой. Раздался звон разбитой посуды – это круглый булыжник, пущенный чьей-то умелой рукой, влетел через раскрытое окошко и приземлился точно посередине барной стойки, разбив два фужера жёлтого стекла и опрокинув на досчатый пол высокую стопку фарфоровых тарелок.
Дон Сезар недовольно поморщился и, не вставая из-за стола, громко и властно проорал – в направлении окна:
– Прекратили немедленно, проклятые голодранцы! Я уже иду, так вас всех нетерпеливых, да по-разному…
– Ну, я им, законченным мерзавцам, сейчас продемонстрирую – все прелести ада! – грозно пообещала донья Розита, женщина тучная и неприветливая, невозмутимо доставая из настенного шкафчика красного дерева солидную ручную гранату. – Этим тарелкам было уже лет двадцать пять, я их – с немалым риском для жизни – лично доставляла с французской шхуны, севшей на камни в устье Чёрной реки… Не прощу уродам!
Губернатор, сделав – прямо из керамического трёхлитрового кувшина с апельсиновым вином – несколько крупных глотков, поднялся со скамьи и, выпрямившись во весь свой двухметровый рост, рявкнул хорошо поставленным командным голосом:
– Розита, так тебя растак, быстро положи гранату на место! Кому я говорю? Сейчас я разберусь с этими бездельника, выясню, что им надо. А потом щедро заплачу тебе за всю разбитую посуду. Сколько скажешь, столько и заплачу…
– Что мне делать, красавчик, с твоими деньгами? – грозно нахмурилась трактирщица, но гранату послушно убрала обратно в настенный шкафчик. – Где, спрашивается, я куплю новые тарелки и фужеры? Где? В нашем Сан-Анхелино нет, если ты, господин губернатор, не забыл, посудных лавок. Ни единой!
– Не расстраивайтесь вы так, уважаемая сеньора Розита, мы вам новые бокалы и тарелки привезём с нашей «Луизы», – пообещала Санька и вопросительно уставилась на Егора. – Ну, чего сидишь? Пошли, пообщаемся с народом…
