Алексей Волков - «Царство свободы» на крови. «Кончилось ваше время!»
Примитивная игра удалась. От соседних столов за парочкой посматривали. Мужчины с одобрением и легкой завистью, женщины — с показным возмущением и с той же завистью, только скрытой.
Внешне события развивались по положенной им от века колее. Застолье с винами, разговоры, где мужчина то и дело склонялся к спутнице и говорил едва не шепотом, а та похохатывала в ответ. И звучали обычные в подобных заведениях песни:
Как цветок душистый
Аромат разносит,
Так бокал налитый
Тост заздравный просит…
Николаеву вдруг захотелось поверить, будто дело не в каком-то там задании, а в обычном отдыхе. Может же мужчина просто посидеть с женщиной, поговорить о всякой ерунде, а потом уж в традициях жанра все зависит от настроения и благосклонности спутницы. Благо Роза вела себя вполне натурально в нынешней роли, и нынешние разговоры за столом ничем не напоминали те, которые звучали вначале…
3Обилием мебели номер не блистал. Собственно, тут и имелась лишь большая кровать да некоторым довеском — крохотный столик с парой стульев. На стол Николаев водрузил принесенное из ресторана шампанское в ведерке со льдом, бокалы и вазу с фруктами.
— Я только одного не понимаю: к чему подобная сложность? В честь чего мне должны поверить? Кажется, в некоторых случаях мужчины более склонны выполнять капризы женщин, чем логичные построения посторонних мужчин.
— Мне не удалось подобраться к Покровскому, — со вздохом произнесла Роза. — Он… — она замялась, — как бы сказать, имеет постоянную спутницу и не реагирует на прочих женщин. Да и вообще ведет себя здесь довольно осторожно. В противном случае…
Из сумочки на свет появился небольшой дамский «браунинг».
— Хотите сказать, это… но ведь тогда не уйти…
— Зачем же стрелять? — улыбнулась Роза. — У меня имеется яд. Подсыпать в бокал, и все.
Слов для ответа у Николаева не нашлось. Зато нашелся ответ, что делать ему самому. Окончательный и бесповоротный.
— Но как тогда с моим представлением и прочим? — после некоторой паузы вымолвил следователь.
— Кое-кого из банды я все-таки знаю. Просто цепочка получается длиннее, и может понадобится несколько дней. Хотелось бы побыстрее, но не всегда же получается. Ладно. Налейте хотя бы. Зачем добру пропадать? — женщина кивнула на бутылку.
Признаться, Николаев не был любителем шампанского. Водка для него была много лучше. Но раз при обольщении полагается пить кислый газированный напиток, то деваться некуда.
— За успех! — Роза подняла бокал.
— За него. — Следователь с иронией подумал, что под успехом они явно подразумевают диаметрально противоположное.
— Чему улыбаетесь?
— Да так… Смотрю, при любой власти находятся недовольные ею, готовые бороться, и даже методы борьбы отличаются далеко не всегда. Взять те же эксы… Разве только при царях подсылать к революционерам убийц было это… не принято. Наказание давал суд. Довольно мягкий, если не считать времена первой революции со всеми вытекающими…
— Думайте, что говорите, — отрезала Роза. — Тогда деньги отнимались у эксплуататоров и шли на борьбу народа за свои права. А сейчас — у государства. Знаете, какие убытки понесла власть только в случае ограбления поезда? Уже не говоря о смерти иностранных граждан.
— А что эти иностранные граждане вообще делали на нашей территории? Да и тогда порою гибли ни в чем не повинные люди, а деньги тоже были государственные. С точки зрения уголовных законов, в которых отвлеченные идеи не заложены по определению, а есть лишь соответствующие деяния, разницы никакой нет. Я как представитель криминальной полиции говорю. Политическая оценка — дело другое, и зависит от точки зрения каждого конкретного человека. Или — политической платформы. Либералы думают так, социалисты — иначе, и до бесконечности… Чистая софистика. Хоть говори до бесконечности.
— О таком даже думать нельзя. Какие разговоры? — Роза даже потянулась к «браунингу», но движение осталось незаконченным. — Шуточки у тебя контрреволюционные! А если бы выстрелила?
И погрозила пальчиком. Женщина явно захмелела, но все равно смотрела на опустевший бокал. Пришлось наполнить его вновь.
— Завтра будет трудный день, — вдруг оповестила Роза. — Надо хотя бы немного отдохнуть.
Бутылка была уже пуста, фруктов женщине явно не хотелось, а за окном давно господствовала темень.
Николаев невольно покосился на кровать. Поспать бы в самом деле не мешало, только где разместиться ему?
В отличие от следователя, женщина никаких неудобств от соседства явно не испытывала. Она деловито принялась расстегивать пуговицы, словно находилась в номере одна. Николаеву пришлось деликатно отвернуться. И где тут спать? На стульях? Не поместиться. На полу? От беды можно, но жестко и неудобно.
— Ну чего ты? — вдруг перешла на «ты» женщина. — Долго я буду ждать? Иди сюда. И свет погаси…
ГЛАВА 15
Уже не граница
— Выгружайся!
Разумеется, в планы Чижевского не входило бегство до Смоленска. И даже на половину пути до него. Лишь только вывести роту из-под удара. При полном превосходстве противника в силах и необеспеченных флангах разгром одинокого подразделения был вопросом ближайших часов. И то в случае сравнительно неторопливого движения врага. Капитан прекрасно отдавал отчет: поляки просто медлили по каким-то своим причинам, и лишь поэтому роте удалось продержаться некоторое время. Навалились бы, обошли, устроили окружение — и все было бы давно кончено. Когда на несколько километров вокруг нет никакой поддержки, оборона теряет смысл.
Элементарные требования военного искусства диктовали сосредоточение сил и создания хотя бы какой-то линии фронта. Или же, как было в начале Великой войны, — активных действий кавалерии, уже благодаря подвижности способной прикрыть на первое время развертывание основных войск. Кавалерии в ближайшей округе не было. Довольно дорогой род войск, поэтому в условиях постоянной экономии на армии новые власти давно низвели ее главным образом до отдельных дивизионов в рядах пехотных бригад, а уцелевшие чисто кавалерийские опять-таки бригады, а не дивизии в количестве аж трех штук предпочитали держать поближе к столице. Не на страх врагам, а на случай борьбы с собственным народом.
Теперь дислокация подвижного рода войск сыграла скверную шутку. Пока перебросишь к театру военных действий, пройдет немало времени. Тут каждый день на счету, а ведь стандартный железнодорожный вагон вмещает сорок человек или восемь лошадей. Два десятка вагонов минимум на один эскадрон штатного состава военного времени — практически целый состав. Или его половина. Даже в последнем случае, грубо говоря, четыре эшелона на бригаду без обозов, и все в полной спешке, рискуя не успеть.
Чижевский вообще сомневался, что в штабах имелись какие-то планы на случай войны. В противном случае никто не требовал бы невыполнимого, и каждый приказ звучал четко и ясно. Как положено в армии — задача, соседи на флангах, приданные подразделения, сроки исполнения… Да и дислокация войск около границы делала их одинаково неготовыми ни для наступательных действий, ни для оборонительных. Когда роты разбросаны на широком фронте по разным местечкам и даже связь толком не налажена, ни о какой войне речи быть не может. Тут пока бригаду соберешь, а ведь и в этом случае на нее придется полоса в добрых полсотни километров. Для четырех пехотных батальонов, двух неполных эскадронов и одной трехдюймовой батареи вещь совершенно невозможная. Сколько получается штыков на километр? Лучше не подсчитывать.
Хорошо было во времена первой Отечественной войны, когда армия была армией, а вот железных дорог не имелось. Пусть часть путей за собой Чижевский разрушил, но долго ли их починить? Следовательно, опять придется занимать оборону, хоть как-то задерживать.
Не станция, фактически — полустанок, зато перед ней небольшая речушка в крутых берегах, пусть замерзшая, но все какая-то преграда.
— Закрепляемся здесь!
Но насколько бесконечный день! Хотя по времени уже скоро начнет темнеть. Значит, можно считать, что в запасе будет целая ночь. Да и командование не бросит, ведь именно здесь пролегает путь на Смоленск. Сюда должна подойти еще одна рота. Обещали еще какие-то подразделения, только пока неопределенно, словно сами до сих пор не решили, какие меры предпринять против вторжения.
И уж совсем осталась незамеченной солдатами смена власти в далекой Москве. На переднем крае больше заботят генералы, чем далекий президент.
2— Почему отошли без приказа? — Командир бригады полковник Корк сердито смотрел на Чижевского сквозь стеклышки пенсне.
— В противном случае рота была бы полностью уничтожена. Был атакован силами пехотного полка, усиленного артиллерией и кавалерией. Принял бой, но затем неприятель начал обход позиций. В условиях полного необеспечения флангов и отсутствия какой-то поддержки был вынужден отойти, повредив за собой железнодорожные пути.
