Павел Носов - Второй шанс
Пока размышлял, прапорщик с бойцом ко мне подошли. Боец на взводе, автомат в руках, по сторонам оглядывается, а прапор спокоен, как удав, оружие на плечо закинул, за ремень придерживает:
– Прапорщик Бутенко, в/ч 44689. – представился, значит. Ай, военный, что ты со мной делаешь! Прилагая гигантские усилия, чтобы не заржать в голос от того, что угадал с фамилией, ответил:
– Майор Волков, Калининградский уголовный розыск.- не стал место службы своей бывшей полностью называть, не поймут, если я правильно про них думаю. Не было в их времена такой организации.
– Форма у Вас странная, тащ майор. Может, документики имеются?
– Имеются, прапорщик, как ни странно. Про форму – долгая история. Руки можно опустить?
– Погодите немного. Вурволис, пистолет забери. Извините, тащ майор, до выяснения, сами понимаете…
– Нормально все, берите. – боец с опаской подошел ко мне, беретту из кобуры вытащил, отнес командиру. Прапор оружие мое в руках повертел, прищурился хитро и на меня глянул:
– Пистолетик-то не табельный, иностранного производства, а?
– Трофей. Руки опущу? – кивнул военный, согласился, значит. Я, с облегчением, конечностями, затекшими уже, затряс, разминая:
– Документы здесь смотреть будете, зверей здешних приманивать, или в помещение пройдем?
– Пройдем. Только Вы, тащ майор, движений резких не делайте, пожалуйста. Мы тут нервные все от непоняток происходящих, как бы беды не случилось.
И, повернувшись, пошел к калитке. Я за ним, солдат, меня пропустив, сзади. Эх, бойцы, а нож-то у меня не забрали, так на поясе и висит. В калитку зашли, командир бойцу стоящему походя указание дал: 'Архипов, продолжай мясом заниматься', и за собой в караулку повел. И тут внутри все знакомо, у нас так же было. Направо комната бодрствующей смены, она же столовая, прямо тупичок с кладовкой, в которой инвентарь разный хранится для наведения порядка надлежащего. В коридоре нас сержант встретил, пропустил мимо себя, вслед пошел. Еще один боец из столовой выглядывает. Налево большая комната с печкой дровяной во всю стену, стойками для оружия деревянными. По бокам печи двери в комнату отдыхающей смены и в кабинетик начкара. Только начальник не в кабинете прибывал. Прямо в комнате пара деревянных нар сдвинута, шинелями застелена. И на ложе этом старший лейтенант лежит. Парень молодой, за двадцать слегка, бледный очень. Китель расстегнут, под ним видно, что клетка грудная перетянута повязкой тугой. Сапоги хромовые возле кровати стоят. Провел меня прапорщик внутрь, на стул, у печи стоящий, указал, сам рядом остался. Сержант у окна встал, боец у двери.
– Вот, тащ лейтенант, гость к нам пришел. Говорит, майор милиции из Калининграда. Пистолет у него с собой, – подошел, отдал старлею мое оружие.
– Бывший майор, прапорщик, пенсионер уже. Волков Иван Павлович. Вот документы, посмотрите. – достал паспорт свой и корочку пенсионную, прапору протянул. Военный на моей паспортине с орлом двуглавым завис прочно. То в паспорт пялясь, листая его недоуменно, то на меня глядя, стоял, не знал что сказать. Старлей даже напомнил о себе:
– Александр Михалыч, что там?
Бутенко понес документы командиру, и остался стоять рядом с ним, с изумлением на меня поглядывая. Старший лейтенант разглядывал бумаги долго, потом повернулся ко мне:
– Что это, товарищ Волков?
– Это паспорт гражданина Российской Федерации. На даты там внимательно посмотрите. У вас, мужики, какой год сейчас? – начальники недоуменно переглянулись:
– Тыща девятьсот восемьдесят восьмой. – собственно, так я и думал, примерно.
– Ну вот, а я сюда попал из две тысячи четвертого. Ребята, это все очень долгие истории. Все вам расскажу. Но сейчас главное не это. Знаю я, как отсюда выбраться. Нет, не к вам в 88 обратно, но в обычный мир, где катаклизмов этих нету, жить нормально можно. Я там был, оттуда пришел. Только в этом мне помощь ваша нужна. Тут я еще людей встретил: старики, женщины, дети, самим им не уйти. А одни вы здесь долго не протянете. С голоду помрете, или сожрут вас, или переносом очередным накроет. Поняли уже, наверное, что в это место, непонятно как, куски из разного времени переносит вместе с обитателями? Решайте, мужики!
Слушали меня военные очень внимательно. Гамма чувств у них на лицах самая различная была. Первым прапорщик опомнился – взрослый уже, жизнью битый, решения принимать умеет.
– Да, выбираться отсюда, конечно, нужно. Место здесь паршивое. Только, тащ майор, извините, но больно странный Вы гость из будущего получаетесь. Пришли непонятно откуда, понарассказали непойми чего. Как Вам доверять-то? Вдруг ловушку хитрую для нас готовите, погубить хотите, оружие у нас забрать? У Вас самих-то с вооружением не ахти.
Лейтенант с ним, судя по глазам, согласен был полностью. Нет, все правильно говорит служивый, сам, на его месте, гораздо больше бы лютовал, правду вызнавая. Только сейчас нет времени у меня дискуссии долгие здесь разводить, убеждать их в правоте своей – у меня охотник один на дикой территории сидит, как бы не случилось чего. Ладно, попробую:
– Михалыч, вот ты опытный военный, скажи, тяжело мне будет со снайперской винтовкой вас здесь всех, при вашей организации службы, не торопясь, с расстановкой, на ноль помножить, а?
Задумался: – Со снайперкой, пожалуй, что и нет. Не готовимся мы к атакам противника вооруженного, другие задачи. Только винтовки-то у Вас и нет, тащ Волков.
– Сейчас в развалинах, откуда я пришел, сидит напарник мой, охотник из людей местных. Сигнала ждет, что все в порядке у меня. Так вот, у него мой СКС с оптикой. Мужики, поверьте, я на своем веку немало повоевал, с Афгана начал, да и потом много еще чего. Было бы у меня желание, очень быстро разобраться с вами можно. И без снайперки можно, как вы меня сюда завели, нож не отобрали. – продемонстрировал им клинок свой, потом метнул его с места прямо, не вставая, в стойку для оружия деревянную, воткнул, конечно. Дернулись воины, на нож, в мишени покачивающийся, уставились. – Еще в коридоре, поверьте мне, всех вас положить мог. Только не за этим совсем я пришел сюда. Людей выручать надо, и самими выбираться. Давайте так сделаем. Сейчас кто-нибудь со мной пойдет, позовем человека моего, что бы его в руинах зверье не съело, а потом сядем спокойно, и расскажу вам все, что знаю!
Думают военные. Понимаю их, не легкое совсем решение им принимать – чужому, по сути, человеку довериться. Так ведь и обстоятельства кругом, мягко сказать, необычные. Наконец, решился командир:
– Александр Михайлович, возьмите двоих, сходите с товарищем майором.
– Вурволис, Валиев, со мной. Пойдемте, тащ майор?
– Да, пошли. – со стула я встал, к шкафам оружейным подошел, нож вытащил, в чехол на поясе сунул, и к двери направился.
– Товарищ Волков. – это старлей меня окликнул. Повернулся к нему, а он мне пистолет протягивает. Подошел, забрал, в кобуру сунул. За тем в глаза пацану этому посмотрел, на которого ответственность чудовищная свалилась за жизнь людей, ему подчиненных, и захотелось мне хоть как-то подбодрить его:
– Не волнуйся, лейтенант, все нормально будет, выберемся обязательно из этой задницы! – кивнул мне в ответ только.
Вышли группой из караулки, пошли к воротам. Проходя мимо городка караульного, кивнул на холмики могильные, спросил у прапорщика:
– Двоих потеряли? – Михалыч лицом посмурнел, ответил:
– Пятерых. Трое на постах при переносе были, даже тел не нашли. Эти позже уже.
Вышли мы на тропинку, подошли к копью моему, так лежать на ней и оставшемуся. Взял за древко, над головой поднял, и, к развалинам повернувшись, стал им над головой размахивать полотнищем белым, на конце привязанным, из стороны в сторону мотая. О, заметил сигнал охотник, появилась фигурка, выбралась из руин и к нам направилась. Чем ближе Адар подходил, тем большее удивление на лицах бойцов проступало. Не выдержал прапор:
– Это что, тащ майор, все местные тут такие?
– Ага. По развитию – раннее средневековье. Привыкайте, мужики, много чудес еще увидите. Придем назад, расскажу. Да, Михалыч, давай уже на 'ты', что ли. Не на плацу.
– Добро, Иван Палыч, давай на 'ты'. А чудеса эти, ну их, мне бы поспокойней что, не мальчик.
Подошел следопыт мой, карабин передал, представил я его окружающим. У самого спросил, все ли вокруг спокойно было. А потом опять к прапору обратился:
– Александр Михалыч, мы вон до той кривой вышки сможем дойти? Люди, про которых говорил я, на той стороне пустоши в доме сидят, и за обстановкой окружающей с крыши наблюдают. Оттуда им только эту вышку и видно. Договорился с ними, что, если дойду, и все в порядке будет, сигнал им с нее подам, ждут.
– Дойдем, что не дойти. Только, лес там рядом, аккуратней надо, были уже случаи.
Без происшествий смогли мы сходить и вернуться обратно. На вышке я минут пять копьем размахивал. При выходе специально деда предупредил, что бы следили, сигнал ждали. Пусть знают, что есть теперь надежда.
