Верховный жрец (СИ) - Старый Денис
— А скажи мне, мэр, что это за продукты⁈ — спросил я, указывая на горку.
— Так это Шарир на последней проповеди назвал тебя доказанным воплощением Бога и призвал людей не только повиноваться твоей воле, но и делиться излишками. Это же ты договорился с Богом, чтобы у людей были излишки⁉ — последние слова Вара прозвучали, то ли, как вопрос, то ли утверждением.
Да, приезжал Шарир, как и Краст, два жреца. Один, как известно, из Рысей, ну а Краст — это теперь жрец огневиков, пришедший на смену убитому, который оказался единственным, кто не предал Динокла и оставался с ним до конца, приняв даже смерть.
Я две недели рассказывал про Бога, читал, на ходу несколько изменяя сюжет, детскую библию. Не обошлось без того, что люди рассказали про воскрешение женщины, которую я просто спас, после того, как та тонула. А то, что я принес в этот мир металл, да о котором вообще никто не слышал, железо, подняло меня на недосягаемую высоту. Примерно туда, откуда боги управляют этим миром, ну или мой единственный Бог.
Я пытаюсь жить в своем мирке, коконе, и уже несколько боюсь того статуса, который получил, или которого могу затребовать. Раньше думал, что это круто, когда ты обладаешь большой властью над умами людей. Сейчас, нет. То ли повзрослел, когда увидел множество смертей, то ли просто не был готов стать воплощением Бога и лишь баловался.
А Шарир — молодец, отрабатывает оставленную ему жизнь.
— Так, мэр, ты скажи людям города, что скоро будет моя воля! — сказал я и сам, своими полубожественными ручками, перетащил продукты в дом.
Стояла неимоверная жара и мясо с рыбой уже к вечеру могут и протухнуть и червяками обзавестись. В погребе же прохладно, хоть поставь туда кровать, да спи.
Вар стал мэром моего города. Я объяснил ему значение слова и он согласился. У Глебска должен быть свой правитель и исполнительный мэр. Не скромно называть город своим именем? Нет, вполне даже. Это мой город. Не появился бы я на этом месте, да еще и с пристройками, так померли бы изверги на своих болотах, а Рыси перестали существовать. Так что имею право, тем более, что строительство крепостной стены — тоже мое детище.
Кстати, стену мы продолжаем обустраивать. Теперь уже есть помосты у стены и строятся по углам не просто стрелковые вышки, а полноценные башни. Благо, сковать грубые железные скобы не сложно, чтобы плотно вложить бревна. Скоро взять Глебск будет невозможно даже для десятикратно большего числом противника. Не сдюжат огневики остановить Ворон, будь их нашествие, это сделаем здесь.
Ну что? Обход владений? И первым пунктом, где я поторгую своим симпатичным лицом с обгорелым на солнце носом, будут железоделательные мастерские. Да, это теперь целый комплекс, который в итоге пришлось вынести за пределы города, а после мучительно строить укрепления вокруг мастерских, да соединять их с городскими.
Причина элементарная — места не хватало. Три стационарных домны и каждый день не менее пяти разрушаемых — это те объемы, на которые мы вышли недавно. Мануфактура, где каждый болт накручивает свою гайку –вот принцип производственного цикла. Одни специализируются только на подготовке домниц, иные занимаются углем и только им. Далее есть те, кто следит за огнем и работает мехами. Вот где скоро культуристы получатся. Ну и ковали, что куют. Работа не прекращается и ночью, когда жгут домны, чтобы уже с самого утра была работа для ковалей. Рабочее законодательство? Нет, не слышали.
В производстве железа сейчас задействовано одиннадцать человек и не все мужчины. Четыре девицы проявляют такую проворность и сообразительность, что в пору открывать новую кузню, чисто женскую и объявлять социалистическое соревнование за получение вымпела. Как раз в доме парочка вымпелов были, правда там за лучшую доярку. Да кто умеет по-русски читать?
Получается в день изготовить два топора, десять скоб, двадцать гвоздей, ну и десять-пятнадцать наконечников на арбалетные болты. Все изделия, конечно, вариативны.
Не все гладко получается. И сейчас я даже не столько про то, что брака хватает, что люди работают на износ, что многие охотники вырваны из процесса добычи еды. Я про то, что на наших болотах становится сложнее добыть хороший лимонит. Уже нет того, что просто на глаза попадается, приходится копать, очищать, лезть в воду. Но, ничего, идет геологическая разведка окрестностей.
Постоял, посмотрел, послушал, как Фелик по-русски материт кого-то за что-то, пошел дальше.
Следующим пунктом моего обхода владений была арбалетная мастерская. Тут трудилось четыре человека, которые так же были распределены по отдельным процессам. Мы никак не выйдем на прогресс в деле усовершенствования арбалетов, у меня на это не хватает фантазии и знаний, местные умельцы руку набили и только и клепают старые модели. Впрочем, упор делаем на массовость применения в ходе боя.
Есть в том, что производим арбалеты и весьма положительные тенденции. Так, иногда, но добычу в виде косули, или даже молодого лося, приносят женщины, которые теперь без арбалетов не ходят в лес. По крайней мере, зайцев в округе уже нет, всех бабы-амазонки повыбивали.
Что касается амазонок, то тут не так, чтобы много места для шуток. Половина женщин нынче вполне себе умело обращается с арбалетами. Сложно им, конечно, заряжать свое оружие, но учатся и этому. Так что, при необходимости, на стены Глебска встанут не только мужчины, но и женщины, девушки, подростки. Так мы добьемся колоссального увеличения огневой, стрелковой мощи. Ну а мужчины-воины, по большей степени, будут прикрывать места вероятного прорыва.
Гончары наши так же теперь не в городе, их мастерская оборудована у реки. Я вот думаю, чтобы попробовать соорудить водяное колесо, дабы круги гончарные от водного привода крутились. Но пока такое кажется очень сложным, может только на следующий год.
Все это просто нонсенс, который, кроме как чудом и покровительством Бога, для местных людей не объяснить.
В производственных процессах, включая добычу соли на геологическом разломе задействовано более тридцати мужчин и женщин, что составляет половину от всех жителей Глебска. Остальные приписаны к сельскому хозяйству, рыбной ловле, пчеловодству, скотину доглядывают. В лес за грибами нынче ходят только в условно выходные дни. Хотя это не значит, что все многочисленные грибы в округе не собраны и сейчас не сушатся.
Остаются только звезда воинов, что занимается строительством, две звезды, которых никуда не привлекают и они ответственные за разведку и, если есть на то нужда, сопровождение добытчиков соли.
Несколько помогают, живущие в менее четырех часах пешком, Большие Рыбы. Этому роду я отдал одну из рыболовных сетей из будущего, им же передается часть соли. Вот они и солят рыбу на зиму, а так же их молодняк приходит на работы в город.
Было два случая за последний месяц, когда приходилось останавливать производств и большей частью мужчин устраивать загонную охоту. Но нельзя было упускать стадо зубров и табун лошадей. Зато, сейчас в нашем загоне даже четыре небольших зубренка и еще жеребчики. Ну и мяса была гора, пришлось еще больше людей отправлять на добычу соли. Не спасли все мясо, даже с тем, что часть скармливали свиньям.
Даже еще до сбора урожая, без учета заготовок на зиму, Глебск не только не голодает, а чуть ли не жирует, если бы не постоянная изнурительная работа. Мы больше не отдаем произведенные у нас изделия за бесплатно. Все имеет свою цену и эквивалент. К примеру, нож обходится в добрую тушу кабана, или что-то с этим сравнимое. Отдаем и за шкурки, готовимся одеться в шубы зимой.
Рачительные мы, когда в июне готовимся к зиме, но так и нужно жить, иначе ни к июню готов не будешь, ни к январю.
*…………*……………*
Конуг племени Ворона, Харит, пристально рассматривал всех людей, которые пришли по его зову на Совет. Это были старейшины родов, главные воины племен и родов, жрецы. Редко Харит собирал Совет, и никогда ранее, для того, чтобы действительно принимать решения. Конуг всегда считал себя умнейшим человеком, полагал, что ему удается управлять своим союзом племен хитростью и интригами. И ранее все получалось, даже при минимальном насилии и терроре.
