Ревизор: возвращение в СССР 14 (СИ) - Винтеркей Серж

– Сорок два будет в этом году, – ответил Григорий.

– Это ты какого года рождения? – почему-то обратил своё внимание полковник на этот момент.

– Тридцатого.

– Постой, постой… Подполковник Гончаров Григорий Андреевич 1930 года рождения… Это ты, что ли?! – смотрел он на подполковника, начиная почему-то смеяться.

– С утра был я, – не понимая, что тут такого, ответил Григорий.

Воробьёв расхохотался в голос.

– На совещании сегодня рассказывали… – сквозь смех проговорил он. – Бабка какая-то вчера всё министерство обороны обошла… – продолжал хохотать командир части, – искала, кто тебя от загранкомандировок отстранил… Не виноват он!.. Помогите!.. Так это, значит, ты и есть? А я сразу и не сообразил…

– Похоже, что я, – мрачно подтвердил Григорий.

– Ой, не могу… – вытирая слёзы, начал успокаиваться полковник. – Знал бы, сразу бы этот вопрос решили. Претензий точно теперь не будет. Все Министерство обороны в курсе, что тебя оговорили… Ты, наверное, теперь самый известный всем чиновникам в высоких кабинетах полковник.

Сказав это, Воробьев снова, не удержавшись, рассмеялся.

– В каком смысле, решили? – насторожился Григорий.

– Ну, поговорю, с кем надо, восстановим всё, как было. – махнул рукой полковник. – Полетишь к себе после майских.

– Слушай, может не надо уже, – тут же возразил подполковник. – Я лучше на курсы.

– Да? – удивился полковник. – Почему?

– Сын растёт, как сирота со стариком моим, я ж в разводе. Да и хватит уже смерть за усы дёргать… Случайно вышло с этой бабой, и я расстроился сильно поначалу, но попсиховал и задумался…

– Понимаю, – серьёзно ответил командир. – На курсы до сорока двух принимают. Тебе надо до дня рождения успеть поступить. Когда ты родился?

– Пятого сентября.

– Успеем.

***

После пар поехал сначала домой. Потом собирался в НИИ на лекцию к назначенному времени. Тут идти минут пять. Галии не было дома, у неё сегодня рабочий день. Сам разогрел себе поесть и наслаждался спокойной обстановкой, глядя в окно. Вот, всегда бы так. Приехал, не спеша поел, передохнул и дальше пошёл работать. Так нет же, вечно ношусь по всей Москве… С другой стороны, знаю я себя – больше двух дней тяжело мне без дела сидеть. Заскучаю…

Тут внимание моё привлекла мадам из четвёртого подъезда со своими половиками. Она что же, и днём их выбивает? Каждый день за ней наблюдаю по утрам, и всё думаю: когда же ей надоест или, когда у неё весеннее обострение, наконец, закончится? А тут, похоже, всё гораздо серьёзнее… И что делать? Галия права, тепло станет, невозможно же спать будет с открытыми окнами. С раннего утра со двора будет доносится это бесконечное шлёп, шлёп, шлёп… Блин!

В НИИ был пропускной режим. Строгий дедок расспросил меня, кто я и откуда. Позвонил куда-то, и вскоре за мной спустился председатель профкома.

– Борис Львович, – представился он. – Очень рад. Вас рекомендовали мне, как самого лучшего лектора общества «Знание», – снисходительно и с улыбкой сказал он. В голосе чувствовался явный скепсис.

Сделал вид, что не заметил этого. Привык уже к такой реакции, ох, привык! Посмотрим, как ты после лекции заговоришь.

Он привёл меня в уютный зал, скорее, большую аудиторию. Вместо сцены невысокий подиум, за ним большая школьная доска из трёх частей. Похоже, они тут защиты проводят. Пока я оглядывался по сторонам, в центр подиума вынесли небольшую тумбу-трибуну. Встал за ней и оглядел собравшихся. Большинство были в белых халатах. Похоже, реальные учёные, что-то изобретают, изучают… Ну, тем интереснее для них будет тема лекции «Роль научных исследований в развитии народного хозяйства СССР». Опробовал ее в Курчатовском институте, реакция там была самая позитивная, думаю, и им понравится.

– Ни для кого не секрет, – начал я после отмашки местного профорга, – что научный и технический прогресс влечёт за собой изменения во всех сферах жизни человека. Развитие технологий, в свою очередь, развивает экономику и улучшает качество жизни людей.

Рассказал им про особенности выбора направлений научных исследований в разное время: в мирное, военное и во время холодной войны.

– Экономические ресурсы любого государства не бесконечны и приходится выбирать приоритеты. Но наука, в какой бы период она ни развивалась, в любом случае, является локомотивом технологического прогресса.

Говорил о роли и значении учёного сообщества для народного хозяйства и для страны в целом. Вспомнилось, как многие наши учёные поехали на Запад в девяностых, оправдывая себя тем, что у науки нет национальности. Поэтому говорил о развитии национальной научной школы, о сохранении традиций, преемственности поколений.

Видимо, удалось зацепить их. Несколько секунд после того, как я закончил, в зале висела тишина, а потом мне начали потихоньку аплодировать.

Вопросов было много, но хорошо, что понимали, что я гуманитарий, и по слишком узким техническим темам меня на вшивость не проверяли. Как и ожидал, клюнули на мои слова о неизбежности домашних компьютеров в будущем – самая горячая дискуссия была именно по этому поводу. Не верили, и все тут! Но и мои доводы слушали с интересом. В целом, нормально пообщались.

Насколько я понял, они, как филиал Института силикатов, занимаются техническим стеклом. Закономерно, что у них в сарае брошена бракованная партия стеклянной плитки. Форсировать вопрос сейчас не стал. Всему своё время, буду следовать плану. Главное, что Борис Львович, местный профорг, познакомил меня со всем местным начальством.

– Очень приятно, Павел. Очень приятно… – даже не старался я запомнить такое количество новых имён. Мне только парочку и нужно знать. Профорга и директора.

– Впечатлён. Не ожидал. – признался директор, пожимая мне руку.

– Кстати, я тут совсем рядом живу, – вставил я, выбрав момент. – Приглашайте еще. Буду очень рад.

Меня позвали в столовую, где был накрыт один сдвоенный стол. Собралось всё институтское начальство, с вопросов науки переключились на внешнюю политику. От меня захотели услышать экспертное мнение об угрозах мирового империализма для СССР. Нашли, короче, повод собраться тёплой компанией. Посидел с ними для приличия и сбежал под предлогом того, что у меня жена беременная, надо её с работы встречать. А они остались и дальше отмечать моё выступление.

Провожал меня профорг. Контакты его у меня теперь есть. Так что через недельку приступим ко второй части операции «Роза на стекле».

Пришёл домой и нашел на столе на кухне записку от жены, что она у художников. Просьбы подойти не было, и я остался дома заниматься.

***

Гагаринский райком. Кабинет второго секретаря РК КПСС.

Все уже давно собрались и сидели молча.

А что тут скажешь, – мрачно думал Самедов. – Облажались, так облажались. По полной программе и на самом высоком уровне.

– Так. Ну что, так и будем в молчанку играть? – недовольно спросил второй секретарь.

– А что говорить, Герман Владленович? – посмотрел исподлобья на него Гончарук. – Сели в лужу…

– У любой проблемы есть фамилия, имя и отчество. – с угрозой в голосе продолжил Володин. – Я хочу знать, по чьей вине меня сегодня в горкоме мордой об стол возили? Вы хоть представляете, какими проблемами чреват для нас сегодняшний провал! Наши контакты в ОБХСС можно считать потерянными. Надо начинать формировать новые связи фактически с чистого листа. Терещенко с нами точно больше сотрудничать не станет, если вообще удержится на своем месте после всего произошедшего.

– Кстати! Терещенко мне угрожал! – воскликнул Гончарук.

– Насчёт чего угрожал? – обеспокоенно поинтересовался Самедов.

– Что шкуру с меня спустит, – возмущенно объяснил Иван Николаевич. – Говорит, я его подставил. Представляете?

– А чего вы хотели? – рявкнул на него Володин и шарахнул кулаком по столу. – Вы хоть понимаете, в каком положении он оказался, экстренно организовав провальный рейд на фабрику по нашей наводке? Да еще и начальство прихватили с собой, как назло…