Александр Сигачев - Иное средневековье
- Дурак ты, коль считаешь, что это так! – он задрал свой подбородок, посматривая свысока. – Все эти правила созданы для единственной цели: психологический контроль над обществом и отдельной личностью в целом. Весь мир не стоит и слезинки ребёнка? Не смешите мои «тапочки» ( он произнёс это слово на своём языке, явно переходя эмоциональную грань). Это, как и множество других похожих выражений, существуют лишь для того, что бы отдельная личность чувствовала себя комфортно, функционируя в коллективе. Прекрасная иллюзия того, что отдельным человеком не пожертвуют в случае чего. Однако это не так! Коллектив без малейших сомнений пустит в расход своего отдельного члена ради общей выгоды и сему найдутся множественные оправдания и лазейки в тех же моральных принципах. Это не более чем разумное лицемерие! – завершил он свою плеяду. Передо мной стоял истинный оратор и софист, трактующий труды крупного средневекового учёного. Как он, однако, опасен! Его идеология заразительна, а у самого неплохая харизма.
- Какой извращенный взгляд на исторический процесс! Это ступень становления человечества на лучший путь.
Скорее Бертран, придумай, как выкрутиться из опасного положения.
- На ступеньках легко споткнуться. Проще всего воспользоваться лифтом. Мы и есть лифт для всего населения этой планеты. Какой глупец пойдёт по ступенькам в небо? Это просто глупо! Пора завершать наш никчёмный спор. Свяжу я вас, пожалуй.
- Обожди немного, – попросил его Бертран.
Тот остановился.
– По-твоему, это не опасно?
Что он имеет в виду?
- Связывать вас? Нет, я умею.
- Я о твоей способности? Вдруг у тебя в памяти случайно всплывёт образ нейтронной звезды или ещё чего похуже или она тебе приснится? Не верится, что ты до сих пор спокойно жил.
Ясненько, мой партнёр обнаружил изъян в словах нашего врага. Быть может, он лгал.
- При активации требуется немного больше концентрации, чем кажется. А все мои сны запрограммированы на многие годы вперёд. – Программирование снов? Их технология зашла так далеко?
- Тогда ты проиграл! – весело заявил ему Бертран.
Он уже сообразил, как нейтрализовать его?
- Хватит болтать! – он схватил верёвку. – Пора обездвижить вас.
- Для начала представь, как ты ешь тухлое мясо с отвратительным запахом разлагающейся плоти и мерзкими и копошащимися в нём белыми личинками мух.
О чём это он заговорил ни с того ни с сего? – Вообрази, как ты медленно кладёшь его на язык, ощущая шевеление червей, а в твоём носу отдаётся трупная вонь.
- Опять… - наш противник тяжело задышал и нагнулся вперёд. – Подлец…
- Дальше ты глотаешь эту активную биомассу и в полной мере ощущаешь, как она проходит по твоему пищеводу. А когда она достигает желудка, ты понимаешь, что черви пожирают тебя изнутри! Продолжай думать об этом!
Вдруг его начало рвать. Блевотные массы зелёного цвета полились наружу. До меня, наконец-таки дошло. Со столь живым воображением человек становится более уязвимым к психологическим атакам. У нас появилась возможность сбежать. Скинув его с телеги, забрызганной блевотиной, мы собрались удирать. Как же от неё неприятно пахло!
- Ах, вы… - рассердился он. – От меня не убежишь.
Он уже успел оклематься? В таком медленном темпе нам не удрать. Кто-то должен остаться и задержать возможного преследователя.
Но кто? Кто бы это ни был, его ожидает незавидная участь. Я или Бертран? Кто из нас двоих достойнее? Совсем я вжился в средневековье, уже и размышляю здешними понятиями и категориями. К тому же я всего-то скромный историк, мало знакомый с техникой, а уж тем более её производством. Он военный и обязательно разгромит их, и тогда будет не важно, что станется со мной, ведь время восстановится. Решено!
- Аа-а-а-а… - с криками я бросился на него, повалив на землю. – Беги Бертран, я задержу его!
- Ты что?! Не проще ли убить его?
- Это займёт слишком много времени, и к тому же, кто знает, что он ещё выкинет. Беги и спасай себя, ты сможешь их одолеть.
Я уже понимал, что он согласится. Не в духе военных идти на безумные поступки.
- Я еще вернусь за тобой! – крикнул он на прощание и стеганул вожжами. Телега медленно стартовала и поехала прочь от нас. Тут же я получил кулаком в нос.
Нельзя сказать, что боль от удара была нестерпимой, она скорее шокировала, и я ослабил хватку, за что тут же поплатился. Второй удар пришёлся мне в челюсть. Зубы клацнули, и я прикусил язык до крови. Решив последовать примеру предыдущего противника, я плюнул кровью в глаза врагу. Тот замотал головой и убрал руки к лицу, дабы вытереть глаза. Незамедлительно я отвесил ему удар по печени. Тот тихо застонал, но не прекратил сопротивление, а лишь усилил его, ответив ударом в глаз.
Это окончательно разъярило меня, и я со всей дури стал молотить его руками во все открытые области. Мы принялись кататься по земле, поднимая пыль и то и дело сменяя позиции. Таким образом, он не сможет ни на чём сконцентрироваться от боли наносимых ему увечий.
Тут я почувствовал сильный удар по затылку. В глазах зарябило и задвоилось. Спустя секунду я провалился в непроглядную тьму. Я не ощущал ничего, кроме собственных мыслей.
Все закончилось? К нему подоспела подмога? Сколько же времени выиграл Бертран, благодаря моему благородному поступку? Надеюсь, он успел далеко уйти. Я сражался минут пять, не больше. Если он хорошо гнал лошадь, то из деревни однозначно выехал.
Что же происходит со мной? Никогда не терял сознание от удара по голове. Как же я продолжаю мыслить? Определённо, это не кома. Мозговая активность при ней минимальная. И при потере сознания в мозгу не наблюдается активных процессов. Странно всё это.
«Эй»!! – я попытался закричать, но никаких звуков, к великому сожалению, не издал. Где я нахожусь?
А если предположить, что меня искусственно ввели в некое состояние, подобное коме, но при котором сохраняется способность к активному мышлению? Или же это все мои галлюцинации или сон? Никак не могу разобраться. Вокруг сплошная темень. Как же я хочу очнуться!
На удивление медленно мои глаза открылись и сразу же прищурились от яркого дневного света. Немного поморгав, я приспособился к освещению. Вот что значит отсутствие всяких стёкол в окнах. Я уже успел привыкнуть к ставням. Закрываешь их, и день превращается в ночь.
Попытка встать на ноги не увенчалась успехом, поскольку я был полностью связан. Единственным местом свободным от пут являлось моё лицо. Словно меня очень плотно укутали в одеяло и забетонировали. Вроде и одеяло, а давит как каменная плита. Куда же я попал?
Комната, в которой я лежал, не походила на темницу, поскольку в ней имелось остеклённое окно, из которого и лился дневной свет. Решётки на нём отсутствовали.
Оглядевшись тщательнее, я заметил широкий и длинный стол, уставленный различными колбами, пробирками, банками с разноцветными порошками и какими-то горелками. На стене висел щит с белыми халатами и защитными масками.
Меня держат в химической лаборатории? Выходит, у них нет мест для заключённых. Плохо, очень плохо. Отсутствие темниц означает низкую преступность или то, что от провинившихся членов их сообщества они избавлялись сразу, не сажая их под замок.
Издалека послышались тихие шаги. Кто-то определённо шёл сюда. На данный момент я ничего не могу предпринять, остаётся покорно ждать, хоть это мне и не по душе. Постепенно шаги становились всё громче и отчётливее. Наконец кто-то подошёл к двери. Раздался тихий звон ключа, проворачиваемого в замке, и дверь со скрипом отворилась.
На пороге стоял один из них. Было совершенно неясно, Второй это или тот, с кем я дрался. Присмотревшись, я не увидел на его лице никаких синяков и ссадин. Однозначно, это не он. Оставался только Второй.
- Второй? – тихим голоском спросил я.
- Нет, я Третий. – Он переступил порог и зашёл внутрь, закрыв за собой дверь.
- Сколько же вас всего? – задал я наивный вопрос.
- Четверо, – коротко ответил он. – И через пару минут тебе доведётся увидеть всех остальных.
Их четверо, но почему они одинаковые? Это что, клоны?
- Позволь поинтересоваться, – поёрзав, я лег на спину, для лучшего обзора обстановки. – Вы что, клоны, раз так идентичны?
- Ответ отрицательный. Так сложно проявить смекалку и сделать единственный логический вывод о том, что мы – один и тот же человек, только из разных вариативных реальностей.
- Что? – я не на шутку удивился сказанному. – Вы из отличных миров? Впервые приходится наблюдать подобное. Что вы собираетесь со мной делать?
Сейчас это волновало меня больше всего остального. Желания идти под пыточный нож я не испытывал.
- Мы решим позже. Тем не менее, смерть тебе пока не грозит. Ты на удивление необычный экземпляр. Особенно твоя неработающая машина времени.
