Терри Пратчетт - Финт
И Финт о том не умолчал. Соломон не сдержал улыбки.
– Ммм, однажды, мой мальчик, я назову тебе имя августейшей особы, вручившей мне эти регалии. И позволь отметить, Финт, ты, как всегда, отлично смотришься; прямо-таки за настоящего джентльмена сойдешь.
Оставалось лишь аккуратно накормить Онана ужином и столь же аккуратно вывести пса наружу по его надобностям. Онана оставили в собачьем раю, одарив еще одной косточкой; теперь предстояло лишь найти кеб и в сгущающемся вечернем тумане вновь ехать на запад, к дому номер один по Страттон-стрит в Мейфэре.
Глава 12,
в которой Финт вращается в высшем свете, Дизраэли принимает вызов, а Финт оказывается способным учеником
Кеб с громыханием катился на запад; Финт завороженно глядел в окно, и на сердце у него запечатлевались письмена: «Я снова увижу Симплисити» – во всяком случае, так ему казалось. Внезапно он представил, что Симплисити мертва. Мертва и никому не мешает – и нет никаких причин для войны, и злонамеренным негодяям рыскать по улицам тоже незачем.
Должен же быть какой-то выход! Прямо сейчас эта девушка никому не нужна; ну, то есть никому, кроме него, Финта. Туман, насквозь пропитанный вонью Темзы, защекотал ему ноздри, и в голове что-то перещелкнулось: удачное решение было найдено, теперь остается только продумать мелкие детали. Кой-чего он пока еще недопонимал, но Госпожа на его стороне, а значит, все само собою уладится.
– Незаурядная женщина эта мисс Бердетт-Куттс, – рассказывал Соломон. – Богатая наследница и щедрая благотворительница – то есть отдает деньги бедным и нуждающимся, – и заруби себе на носу, молодой человек, к тебе это таки ни разу не относится, потому что ты и не беден, и не в нужде, просто иногда по колено в дерьме.
Соломон, похоже, остался очень доволен своей шуточкой, так что не поаплодировать ему было никак нельзя – все равно что пнуть ногой Онана. Финт усилием воли отвлекся от мыслей о Симплисити и похвалил:
– Ха-ха, ну ты скажешь! А какого шута она раздает свои деньги?
Кеб как раз проезжал через Лестер-сквер. Соломон принялся объяснять:
– Потому что ей это кажется правильным. Она содержит школы для бедных, где дети получают хотя бы начальное образование, и финансирует, ммм, стипендии и пособия, а это, скажу я тебе, дает самым способным ученикам шанс поступить в университет и получить образование не в пример лучшее. Вот что про нее знают в синагоге, кроме еще того, что она держит пчел, и вот что я тебе скажу: кто попало с пчелами не управится, тут требуется, ммм, немалое здравомыслие – нужно принимать в расчет то и это, планировать наперед и думать о будущем. Словом, очень дотошная дама, и, я так понимаю, умереть богатой в ее намерения не входит. Что лично я всегда почитал, ммм, благороднейшей амбицией. Необыкновенная дама и притом обладает огромным влиянием.
Соломон помолчал.
– Любопытно, кто еще будет на этом ее маленьком суаре, учитывая, что она водит дружбу со столькими важными персонами. В некотором смысле, сдается мне, ты сегодня окажешься, ммм, в самом центре политического влияния. Безусловно, лорды и выборные члены, чтоб они были здоровы, обсуждают злободневные вопросы в самом парламенте, но я сильно подозреваю, что здесь, в Лондоне, исход дебатов во многом зависит от того, что одни люди скажут другим людям за бокалом вина. Процесс ратификации того, что они уже решили промеж себя, возможно, и является неким вариантом так называемого, ммм, «пропорционального представительства», но в целом система как-то работает, хоть и, ммм, с перебоями.
Соломон явно вошел во вкус.
– Что мне нравится в англичанах, так это то, что они не строят теорий. Ни один англичанин не скажет: «Я мыслю, следовательно, я существую». Хотя, вероятно, он мог бы сказать:
«Я мыслю, следовательно, я существую, как мне кажется». В мире слишком много порядка, увы ему. А, вот мы и приехали. Следи за своими манерами и не забывай, что я тебе рассказывал об использовании при еде столовых приборов[20], – каковые, повторно подчеркиваю, даже не пытайся стибрить. Я знаю, что намерения у тебя самые добрые, но временами ты таки делаешься немного, ммм, рассеян в отношении мелких и легких предметов; Бога ради, воздержись от многолетней привычки хотя бы на этот вечер, будь так любезен!
– Я не вор! – возмутился Финт. – Я разве виноват, что вокруг столько всего плохо лежит? – Он пихнул Соломона в бок. – Да шучу я, шучу. Я буду пай-мальчиком, к чести своих чудесных неназываемых – так удобно в паху сидят, в жизни ничего подобного не носил. Когда б я только знал, как здорово быть джентльменом, так я бы давным-давно билет купил!
Кеб притормозил, чуть-чуть не доезжая до места; частные кареты и экипажи учтиво подталкивали друг дружку, выгружая пассажиров, и даже возчики переругивались не больше обычного. Друзья вышли и поднялись на крыльцо очень симпатичного особняка – вчера вечером Финт даже не разглядел его толком. Соломон поднял было руку, чтобы постучать, но не успел он даже прикоснуться к двери, как она волшебным образом распахнулась, явив взору дворецкого Джеффри.
Главное, думал Финт, держаться рядом с Соломоном: тот явно чувствовал себя в своей стихии. Гости прибывали и прибывали, и большинство знали друг друга, а главное, знали, где тут напитки, так что на Финта с Соломоном внимания никто не обращал до тех пор, пока Чарли и мистер Дизраэли – уж где бы они там ни обменивались с глазу на глаз ценной информацией – не возвратились наконец в зал.
Дизраэли направился прямиком к Соломону и воскликнул:
– Как приятно вас здесь видеть!
Джентльмены обменялись рукопожатием, но по их лицам Финт видел: эти двое друг другу ни на йоту не доверяют. Затем Дизраэли, блеснув глазами, обернулся к Финту:
– О чудо, юный тошер преобразился в джентльмена! Превосходно!
Эта фраза Финта слегка царапнула, хотя он не смог бы в точности сказать почему. Тем не менее он ответствовал:
– Да, сэр, в самом деле, сегодня вечером я джентльмен, а завтра могу снова стать тошером!
Но едва Финт сам себя услышал, в мозгу вновь что-то щелкнуло, подсказывая: это твой шанс, не упусти его! Широко усмехнувшись, он добавил:
– Я умею быть и джентльменом, и тошером; а вот вы умеете быть тошером, мистер Дизраэли?
На мгновение – и, скорее всего, мгновение это прошло незамеченным для всей прочей толпы гостей, за исключением их четверых, – мир оделся в лед и тут же снова растаял, как только мистер Дизраэли решил, что делать – а именно улыбнуться как утреннее солнышко с ножом в зубах.
– Милый мой мальчик, вы думаете, из меня получился бы тошер? Признаться, не совсем та профессия, о которой я когда-либо помышлял!
Он поневоле умолк: Чарли хлопнул его по спине со словами:
– Всего-то и надо, что рыться в грязи в поисках спрятанного сокровища, друг мой; по мне, так политики занимаются ровно тем же самым! На вашем месте я воспользовался бы возможностью узнать о мире что-то новое и ценное. Я вот так всегда поступаю!
Дизраэли покосился на Финта.
– Что ж, если задуматься, возможно, и впрямь настало время познакомиться поближе с лондонским дном.
– Более того, – подхватил Чарли, сияя так, словно уронил шестипенсовик, а подобрал крону, – сдается мне, вы тем самым продемонстрируете, что внимательно прислушиваетесь к общественному мнению в том, что касается канализационной системы этого города, мягко говоря, допотопной и очень нездоровой. Я уверен, дальновидный политик не преминет выказать озабоченность столь постыдным положением дел. Наши друзья в «Панче» всенепременно изобразят вас передовым государственным деятелем, который неусыпно радеет о городе в целом.
Дизраэли с торжественным видом потеребил бородку клинышком, словно погрузившись в мысли, а затем ответствовал:
– Да, действительно, Чарли, думается мне, ты прав.
Юноше показалось, что каждый из этих двоих вынашивает собственные планы: у Финта был нюх на авантюриста, почуявшего хорошую возможность и прикидывающего, как бы ее использовать себе во благо, – ведь он и сам из таковских. А ведь хитрая лиса Чарли заранее знает – неважно, вылезет ли мистер Дизраэли из канализации в сиянии славы или по уши в дерьме, – сам он разживется отличным материалом для статьи.
Дизраэли просиял, точно свечка-энтузиастка, улыбнулся еще шире, обернулся и заявил:
– Хорошо, мистер Финт, да не скажет никто, будто я отклонил вызов. Если вы готовы, подобно скупцу Харону, доставить меня в подземный мир, я охотно прогуляюсь с вами по туннелям во имя общественных интересов. Дайте подумать… как насчет послезавтра? В конце концов, политик и впрямь обязан служить стране не столько словом, сколько делом!
