Алексей Федорочев - Начало (СИ)
И последнее, излечение Григория — с одной стороны громкое заявление моим "опекунам" о возвращении источника, которое все равно требовалось сделать, но с другой стороны — глупость. Можно было бы и приберечь, как козырь, но этого уже не вернуть и не изменить, так что и говорить тут нечего. Будем надеяться, на том конце цепочки люди умные, реверанс оценят.
Григорий зашевелился, разминая затекшие от неудобной позы конечности, и проснулся.
— Егор Николаевич, как вы?
Ого, опять до Егора Николаевича вырос!
— Нормально. Сам как?
Вот не буду менять стиль общения. Были почти два года по именам и на ты — так и нечего теперь интересничать, а то опять до лапотного слога скатится, я этого не перенесу.
Гриша мой посыл, похоже, понял, и любезных ноток в голосе поубавил:
— Не понял еще, если честно. Хожу, как пьяный. Координация ни к черту, зацепляюсь за все.
— Это пройдет, привыкнешь. Только тебе все равно обследование надо пройти у нормального целителя, есть там места, которые мне не нравятся.
— Егор… — гвардеец мучительно пытается подобрать слова.
— ..? — не собираюсь ему помогать.
— Скажи… — опять мнется, — А вернуть источник получится?
Зовите меня Бог, просто Бог. Я тут, знаешь ли, только что совершил невозможное, собрал его, как кубик Рубика, а он сразу же дальше метит. Не-е-ет. Если у его боссов нет своих наработок в этой сфере, то хотя бы этот туз я попридержу.
— Не знаю.
— Но ты же?..
— Не знаю. Все кости у тебя теперь на месте, шанс есть.
— Понятно… Спасибо, Егор, — он протягивает мне руку, которую я осторожно пожимаю. Способ лечения был, конечно, экстремальный, повторить в трезвом уме ни за что не рискнул бы, но результат, как говорится, налицо.
— На здоровье. Дальше лучше не обращайся, из меня, как видишь, тот еще лечила.
— Это пройдет, привыкнешь, — моими же словами отвечает Григорий.
— Раз уж мы так хорошо говорим, скажи, у тебя с Наташкой серьезно, или так?
Мимолетная гримаса гвардейца говорит лучше всяких слов. Это раньше шрамы не давали читать его мимику, а теперь он для меня, как открытая книга. Придется ему теперь работать над своим образом, чтоб не попадать впросак, как сейчас.
— Ясно… — не даю ему времени соврать, чтоб не портить себе настроение. — Тогда просьба — отстань от нее. Ей замуж надо выйти, детей нарожать, а пока ты здесь крутишься, она так и будет за тобой бегать.
Взгляд Григория виновато виляет.
— Не могу. Крутиться перестать не могу. Ты ж понимаешь…
Да уж, точно рано вылечил. Остается надеяться, что с новой внешностью Осмолкин перестанет вызывать у Наташки жалость, и она сама к нему поостынет. Ведь бывает же, что ждешь чего-то, желаешь, добиваешься, а получаешь и думаешь, а на фига оно мне надо было? А у Наташки прямо идея-фикс была — вылечить Гришу. Ладно, люди взрослые, сами разберутся.
— Я долго валялся?
— Сутки проспал. В архиве мы предупредили, что заболел. Врача, кстати, вызывали, но тот ничего не нашел. Сказал, что ты видимо, перенервничал, вот и свалился. У тебя что-то случилось? Неприятности? Может, я могу чем-то помочь?
Ага, знаем мы вашу помощь. И так уже, как оказалось, весь в долгах перед вашей организацией, чем расплачиваться буду — непонятно.
— Нет, просто перенапрягся. Больше не буду, — еще ножкой шаркнуть, да взгляд потупить, и полная картина раскаяния.
— Ну, нет так нет. Вставать будешь? Там Ван за дверью караулит. Хотел здесь, но места не хватило, я его выгнал. Бушарин приходил, интересовался, как ты, — при упоминании профессора Григорий заметно кривится, точно придется навык невозмутимости по новой прокачивать, — сказал сегодня еще зайдет.
— Встану, нечего вылеживать, тем более, если все волнуются.
И с этими словами решительно покидаю кровать. Дела без меня делаться сами собой не будут, а времени у меня остается все меньше. Конец июня не за горами.
Остаток недели проходит в обычном режиме, как будто ничего и не случилось. Только Наташка попыталась подержать меня в постели, но быстро отстала, поняв, что меня не переубедить. Григорий ожидаемо смылся к своим боссам на доклад, но это и к лучшему: чем больше проходило времени, тем лучше я понимал, что только чудом его не убил своим лечением.
Стыдно.
Сам он мне ничего плохого не сделал и в идиотском моем положении ничуть не виноват. Вот его начальству хотелось бы вопросы вдумчиво задать, да деду покойному, но и то, и другое, увы, невозможно.
В архивах опять зарылся в исследования, искал предполагаемого папочку. Мне он был не нужен, отправляться с ним знакомиться я однозначно не собирался, но раз такие турусы на колесах из-за этого развели, стоило быть в курсе.
Зато парни, не знавшие о моих приключениях, относились ко мне по-прежнему и с нетерпением ожидали новых полетов. Нам еще предстояло испытать смонтированное вооружение перед делом, чтоб не случилось накладок. Для этих целей на понедельник я арендовал целый сектор полигона — глухих мест вокруг Москвы было не сыскать, а лететь куда-то за тридевять земель — это тратить драгоценный ресурс, эти костюмчики мне и так недешево обошлись, чтобы сломать их еще, так ни разу и не применив.
Полигон представлял собой несколько участков вдоль реки, просто разделенных толстыми кирпичными стенами высотой около семи метров. Стрелять разрешено было исключительно в сторону речки, противоположный берег которой круто уходил вверх, а сам склон был весь в воронках и рытвинах.
Пилоты сначала отстрелялись из штатного вооружения, а потом стали красоваться передо мной, показывая свои любимые техники. Помимо прочего, система накопителей в МБК позволяла усиливать воздействие пилота, так что дистанция поражения и разрушительная мощь возрастали в разы. Это было круто. Смотреть, как водные лезвия Шамана режут речную гладь и исчезают в стене противоположного берега, было завораживающе. Слегка взревновавший Земеля тут же изобразил плазменный резак и испарил несколько кубометров воды вместе с частью обрыва.
На соседнем полигоне за стеной попытались повторить, но явно неудачно. Клубы пара над водой получились значительно слабее, а на берегу вместо оплавленной воронки остался только слабый пшик. Рисующийся Олег тут же засадил в это же место новый плазменный плевок, показывая как надо. Впечатлило.
— И сколько ты так сможешь? — интересно же знать пределы этих терминаторов.
— Смотря как, если именно такими порциями, то около сотни выдам. Еще и молнией могу.
Слова не расходятся с делом, в тот же миг над поверхностью воды проносится белоснежный росчерк, с громким треском впиваясь в изуродованное место.
— Молнией неэффективно. Силы тратится много, а результат гораздо слабее. Ею лучше накопители заряжать перед вылетом, ну, или в совсем ближнем бою пользоваться. На объектах обычно молниезащита стоит, а по мелкой цели еще попасть нужно. Огнем лучше.
И снова на склоне появляется дымящаяся дыра.
С соседнего полигона проносится еще один огненный снаряд, но, как и раньше, это лишь слабое подражание мощи Земели. Немного подзабытый Леха включается в демонстрацию и добавляет разрушений, попеременно работая то брандспойтом, то запуская лезвия, взрезая водную гладь и склон. Пробую повторить, но без усиливающего контура МБК мое лезвие доходит только до противоположного края речки, осыпаясь веером брызг.
— Силен! — уважительно тянет по рации Алексей, — У меня без МБК тоже только до берега дотянет, долго тренировался?
Неопределенно пожимаю плечами. Не говорить же ему, что я просто как мог, скопировал его потоки силы. Оказывается, если есть у кого подсматривать, то видение — это такое читерство! Откуда-то из прошлой жизни всплыло выражение "копирующий ниндзя" — точь-в-точь про меня. Но тратил силу я явно нерационально, отрабатывать прием еще придется. Кастую еще несколько лезвий, пытаясь нанести склону хоть какой-то урон, но ощутимого успеха не добиваюсь, только зря расходую резерв. Как уменьшить потери еще предстоит понять.
Соседи прекратили бесперспективное соревнование, и теперь только наша секция вела огонь по противоположному берегу. Мы с Метелицей тоже включись в процесс разрушения, но если я худо-бедно доставал своими техниками до дальнего края воды, то Ваня едва пересекал линию нашего берега. Зато комбинируя воздух и воду, он создавал из речной воды причудливые фигуры невиданных зверей, которые мы азартно расстреливали кто чем. Так было даже интереснее. Забавляясь, мы провели не меньше часа и уже собирались прекращать веселье, когда соседи неожиданно проломили к нам стену.
