Михаил Ланцов - Русский медведь. Царь
— И как же тогда воевать? — С некоторым недоумением, поинтересовался генерал.
— Ну…. Совсем, к сожалению, схватки избежать не удастся. Это очевидно. Но ее всегда нужно стремиться сводить к минимуму. Закидывая противника гранатами и поливая пулями. Если можно — минами подрывать, травить, хитрить и так далее. То есть, максимально реализуя свое преимущество в развитии. В конце концов — историю пишут победители и только победители. Евдокимов не ответил.
Умом он понимал, что граф прав. Но сердце его противилось такому подходу. Ведь эти воины, которых они побили в проходах были храбры и отважны. И сердце его не могло принять тот факт, что на войне трезвый ум и холодный расчет, о которых уже не первый раз говорит Александр Данилович, да и сам Государь, намного важнее личной храбрости и лихости.
Для Меньшикова эти терзания генерала были давно и хорошо известны. Так что он лишь усмехнулся, глядя на угрюмое выражение лица своего подчиненного. Не зря, ой не зря Петр Алексеевич не отправил Евдокимова воевать одного, без присмотра. Как чувствовал, что старые привычки, въевшиеся в юности на старой службе, его никак отпустить не могут. Умный, толковый… а поди ж ты — время от времени вылезает романтика и дурость, пристойная лишь мальчишке….
Маньчжуры спешно отступали, бросив обоз и все, что им мешало. Даже раненых, что сковывали отход добили.
Однако русские войска даже не пытались их преследовать. Людям требовался отдых, да и павших похоронить нужно было по — человечески. Не самая приятная работа, но предписания Государя звучали вполне однозначно по этому поводу: для работы Генерального штаба требовалась статистика по ранениям. Так что, погребение останков как своих павших, так и противника шло руку об руку с подробным освидетельствованием того, от чего человек погиб. Ну и занесения в общую ведомость. Чем личный состав русской дивизии и занялся.
Казалось бы, глупость? Кому вообще может понадобиться статистика в такой обстановке? Но на все был определенный расчет.
Дело в том, что у Цин было довольно много войск, за которыми можно было гоняться годами. Если наступать быстро. Поэтому Петр избрал тактику генеральных сражений, нарочно наступая не спеша и позволяя Императору стягивать все новые и новые силы для разгрома вторгшихся войск. Хотя со стороны это выглядело излишним благородством, граничащим с откровенной дуростью. Впрочем, на то и был расчет.
Однако, нужно отдать должное командиру маньчжурского корпуса — он смог навести порядок в своих отступающих войсках. И стал раз за разом предпринимать атаки из засад малыми группами на маршевые колонны русских войск. Эти нападения легко отражали, благодаря грамотно организованному боевому охранению с дозорами и походными заставами, дальними разъездами и так далее. Хотя, как считал, что Евдокимов, что Меньшиков, целью нападений было не нанесение ущерба, а замедление продвижения русской дивизии. А значит все шло по плану. Император принял предложенные правила игры.
3 апреля 1708 года. Москва
Петр шел по коридору недавно построенного здания научно — исследовательского института вычислительной техники. Первого в мире научно — исследовательского института, не считая совершенно уникальной и необычной для тех лет направленности. В сущности, это комплекс из пяти зданий на окраине Москвы был построен специально для Готфрида Вильгельма Лейбница.
Дело в том, что после 1698 года жизнь у Готфрида пошла наперекосяк. Взошедший на престол Ганновера Георг — Людвиг не любил Лейбница и всячески стремился его унизить, почитая не как великого ученого, а всего лишь историографа его семьи… стоящего, к тому же, слишком дорого. Как он только его не называл. От бездарности и растяпы до откровенного лентяя. И это, говоря о человеке, чья пунктуальность, тщательность и трудолюбие вошли в легенды. Петр же решил сыграть на этом, сделав Готфриду предложение, от которого тот не смог отказаться…
И вот теперь Государь шел по коридору НИИ ВТ с легким трепетом предвкушая увидеть плоды пятилетней работы — электромеханическую счетную машинку, собранную на телефонных реле…
— Государь! — Голос Лейбница вырвал Петра из задумчивости. — Государь, все готово для демонстрации.
— Прекрасно, друг мой, — произнес царь, приветственно пожав руку и похлопав по плечу уже не молодого ученого. — Поспешим же. Признаться, мне не терпится посмотреть, что вышло из нашей задумки.
— О! Получилось все просто удивительно! Это… этот прорыв открывает невероятные перспективы и возможности!
— Да, друг мой… — мягко улыбнулся Петр, продолжив слушать восторженные возгласы престарелого ученого.
Так они и дошли до образца, стоявшего в центре небольшого зала, с толпой наблюдателей вокруг.
Что мог сказать Петр, глядя на ЭМСМ 'Анна 1'?
Небольшой деревянный шкаф двухметровой высоты. Причем, надо отдать должное старику — оформил все толково. Считай законченный товар. На передней панели небольшая клавиатура с набором цифр от нуля до девяти и несколько функциональных клавиш. А также три электромеханических табло барабанного типа для визуального контроля как обрабатываемых чисел, так и результата. Плюс целая россыпь лампочек — детекторов, позволяющих отслеживать процесс выполнения операций.
Лейбниц бережно взялся за рубильник и подал напряжение на электромеханическую счетную машину. Раз и все — она готова к работе. После чего его ассистенты принялись производить расчеты по перечню задач, что принес Петр с собой. Специально для проверки работоспособности. Вторую папку, с правильными ответами для сравнения, царь держал в руке до конца эксперимента, дабы соблюсти его чистоту.
ЭМСМ работала не очень быстро, выполняя операцию сложения аж семь секунд. И это было бы очень плохо. Ведь счеты, логарифмические линейки и упрощенные таблицы Брадиса уже активно использовались в России 'птенцами гнезда Петрова'. Но их преимущество раскрывалось только при работе с малыми числами. Как только речь заходила о пяти — шестизначных выражениях указанные семь секунд сразу оказывались весьма неплохим результатом. Ведь у ЭМСМ было тридцать два разряда! Двоичных, правда. Но это позволяло работать с огромными по тем временам числами. Особенно это преимущество усиливалось, если речь шла не о единичной операции, а о серьезных расчетах, характерных для статистики и математического моделирования.
Петр стоял и молча смотрел как ассистенты Лейбница споро нажимают на клавиши, производя расчеты, оперируя шести — семизначными числами с десятичным основанием. Прошло не больше четверти часа, как все было готово….
— Друзья! — Произнес Государь, когда обрадованный решительным успехом персонал НИИ немного по остыл. — Сегодня произошло знаменательное событие! Я уверен, что оно войдет в анналы истории. Но… я вас очень прошу — не расслабляться. Эта счетная машина — лишь первый шаг большого пути…. — Петр замолчал, обводя немного притихших сотрудников этого небольшого НИИ, практически полностью, собравшихся в зале. После чего продолжил заранее подготовленную речь о перспективах развития вычислительной техники и ее высокой роли в жизни людей будущего. В сущности, получилось что‑то вроде выступления Остапа Бендера в Нью — Васюках… ну, за тем исключениям, что ему не пришлось врать….
Глава 6
21 апреля 1708 года. Бохайское море
Владимир стоял на квартердеке своего флагмана и с нарастающей напряжением наблюдал за фантасмагорией, происходящей в море. Они уже третий раз шли 'пошалить' в эти воды и даже набирали иной раз целый караваны 'улова' из торговцев. Но сейчас же, ему казалось, что китайские корабли сами бегут к нему в руки, сковывая гигантским 'хвостом' и удерживая в глубине этого небольшого моря.
— Очень странное поведение, — согласился Федор Матвеевич Апраксин.
— Знаешь… — после нескольких минут тишины. — Поднимай‑ка пары в машинах.
— Что? — Удивился контр — адмирал.
— И прикажи отпустить пленников.
— Я не понимаю. Зачем?
— Бесплатный сыр, Федор Матвеевич, бывает только в мышеловке. А это значит, что в проливе нас ждет флот Империи. Я не большой мастер морских сражений, но, полагаю, большой хвост из вяло плетущихся джонок будет для нас обузой. Да и вообще — прорваться бы. Там очень узко.
— Право руля! — После нескольких секунд стопора крикнул Апраксин. — Сигнальщики. Делай как я. Разводить пары.
— Не переживайте, — улыбнулся Владимир. — Судя по тем кораблям на горизонте, у нас еще есть время.
— Проклятье! Ведь обвели вокруг пальца как мальчишку!
