Война и миръ (СИ) - "Пантелей"

Кайзер Вильгельм Второй, после возвращения из Нью-Йорка, взял переговоры под жёсткий контроль. Настолько жёсткий, что адвокатами британцев и американцев невольно стали Канцлер Российской Империи, генерал-адмирал, Светлейший князь Дубасов-Босфорский и министр Иностранных дел, граф Извольский.

Нет, насчёт суммы контрибуций и репараций они не возражали, но вот ограничивать Британию и САСШ в военных силах не соглашались. Запрети мы им строить линейный и авианосный флот, как предлагал Вильгельм, они обязательно додумаются до флота подводного, дешёвого (относительно) и эффективного, и хуже того, научатся такому флоту противодействовать, а нам это зачем?

Пока подводные лодки у всех, кроме нас – это ныряющие миноносцы, оружие сугубо оборонительное, для защиты своих портов, вот пусть так и остаётся. Тут как с бронетехникой, удивить можно только один раз. А чтобы эффект получился не хуже, чем с танками во Франции, этот один раз нужно тщательно готовить.

В общем, в Лондоне нас ждут. Ждут и верят, что союз с Рейхом у России был ситуативным, а сейчас наступает время разногласий. Верят и надеются на этом сыграть. Пусть пробуют, мы только за, даже подыграем по возможности. Война закончилась, мир наступил, как минимум, на две пятилетки и нам из этого мира нужно выжать всё до капли. Ничего личного, только интересы Империи. Российской Империи и Великой Орды, Цивилизации Севера.

Глава 22

В Лондоне, у сестры, гостила Вдовствующая Императрица Мария Фёдоровна. Прилетела на самолёте, разумеется.

- Спасибо, Ники.

- Взаимно, Маман. Благодаря вам, война не перешла в стадию озверения и тотального истребления врага. А могла, вполне могла. Мы были к этому уже очень близки.

- Мы, или тевтоны?

- Это, конечно, провокация? – улыбнулся матери Николай, - Все мы были на грани, которую лучше никогда не переходить. Озвереть не сложно, а снова стать человеком, после такого - практически невозможно. Вы спасли мою Империю от появления в ней пяти миллионов псов войны, которые мне точно не нужны. Ради этого стоило похлопотать за вашу сестру, моего кузена и этот мерзкий город Лондон.

- Лондон бы правда разрушили?

- С Лондона мы бы только начали, Маман. Если враг не сдаётся – его уничтожают. Я очень рад, что до этого не дошло.

- С французами дошло.

- Не помню таких. Наверное, они сами виноваты.

- А итальянцев помнишь? – усмехнулась Мария Фёдоровна.

- Помню. Итальянцам повезло, в Рейхе они заживут намного лучше. Со временем, как баварцы, или датчане – каждый день пиво и сосиски. Зачем вы это ворошите, Маман?

- Хочу тебя понять. Ведь именно ты всё это затеял. Альянс этот противоестественный, великую Орду с тамгами для Императоров, мужиков с жидами в министрах, самолёты и танки эти ужасные. Ты коварнее любого варвара, но умудряешься при этом выглядеть благородным и великодушным. Какая у тебя цель, Ники?

- Луна, Маман. Потом Марс, но я до этого вряд ли доживу. «Кавалергарда век недолог».

- Паяц. И романсы все эти твой денщик сочиняет.

- Не все и не денщик, а Обер-камергер. Французов мне не жалко. Эти твари, на милость Александра Первого, ответили нам Крымской войной. До подобной подлости ни один варвар никогда бы не додумался. Они вышли за пределы человеческого, перешли грань. Надо было приказать сжечь Париж, но я слишком добрый. Пока добрый. Посмотрим, чем нас отблагодарят британцы за спасённый Лондон.

Что нам нужно от британцев? Чтобы они явили людоедский англосаксонский нацизм без ретуши, и в своём реваншизме стали пугалом для всего мира. Чтобы сами себя расчеловечили (освободили от химеры совести) и заразили этим САСШ. Чтобы Вторая Великая война стала в понимании людей борьбой с самим Злом, чтобы Победа в ней сплотила человечество и предотвратила Третью мировую. Ради этого мы готовы отказаться от части трофеев этой войны и союзников убедить в правильности такого хода.

Впрочем, полномочный представитель Японской Империи, премьер-министр, дайме Ито Хиробуми в убеждениях не нуждался, он получил от Божественного Тенно указание двигаться в фарватере русской политики, даже если ему что-то покажется странным. На всё воля Богов! Тенно хейка банзай!

Рейху пришлось умерить аппетит, хотя Канцлер фон Бюлов публично обещал немцам навсегда устранить угрозу с запада. Он и стал главным объектом критики – как самих немцев, так и западной, в том числе и нейтральной (латиноамериканской) прессы. Германию, после атлантического рейда Вилли, бомбёжек Нью-Йорка и Вашингтона, в Латинской Америке боялись гораздо сильнее, чем Британию и САСШ. Те, конечно – мерзавцы, но привычные и понятные, а вот чего ждать от тевтонов, если они даже Францию государственности лишили? А ведь Франция была Великой державой, в отличии от Бразилии, или Аргентины. И эта боязнь толкала их к отношениям с Россией. Именно в России сейчас все видели силу, способную защитить от наглых притязаний Рейха, при этом договороспособную и благожелательную силу. Миру-миръ, да. Мы именно такие.

Потусоваться в Лондон съехались важные люди со всего мира – Императоры, короли, президенты и премьер-министры со свитами военных, промышленников и торгашей. Оно и понятно, не каждый день подписываются такие эпохальные договоры, меняющие само мироустройство.

Организовать учредительный комитет Лиги Наций, графу Извольскому труда не составило. Мирового гегемона больше нет, но порядок-то как-то нужно поддерживать, обеспечивать статус нейтралов, свободу торговли и безопасность судоходства. Идея коллегиального управления миром зашла всем. Не у всех, разумеется, будет равный голос, но этот голос будет услышан всеми, что уже немаловажно. Это поможет уберечься хотя бы от откровенно бандитских притязаний. Не вызвало возражений и предложенное Извольским место, для размещения «мирового правительства» - шведский Гётеборг.

Почему именно Гётеборг? Он принадлежит нам. Не город Российской Империи, а городская недвижимость Русско-американскому и Русско-китайскому банкам, которые скупали её всю войну. Гётеборг, несмотря на нейтральный статус Шведского королевства, во время войны потерял три четверти грузопотока, в связи с понятной ситуацией в Северном море, да ещё и подвергался угрозе нападения. Может, и не подвергался, но нам так показалось, а шведы в это поверили. Цены на городскую недвижимость обрушились вдвое, рухнули бы и ниже, но мы спасли, выкупили её у паникёров практически оптом. Поделом им, паникёр – пособник врага. Хорошие люди не пострадали, а Шведское королевство так ещё и выгоду получит. И моральную, и материальную. И немалую, нужно отметить.

Накануне подписания мирного договора, в отставку подал Военный министр, генерал-фельдмаршал, граф Гриппенберг. Отставка была согласована заранее, как и дата, а всё равно ощущалось чувство утраты. Оскар Казимирович Гриппенберг был Императору человеком близким. Подельником ещё со времён «подлого манифеста». Понятно, что он, по нынешним меркам, уже глубокий старик (семьдесят два года), но всё равно, вместе с ним, для Николая уходила целая эпоха.

Гриппенберг ведь воевать начал ещё в Крымскую, он последний ветеран ещё той войны. И наградить его уже нечем, все ордена Оскар Казимирович получил, а его доли в Русско-китайском и Русско-американском банках сейчас стоили около пятидесяти миллионов рублей. Город в его честь уже тоже назван (бывший Порт-Элизабет в ЮАР теперь Порт-Гриппенберг), есть университет Гриппенберга в Йоханнесбурге, его именем названы проспекты в Берлине и Токио.

Можно было отдариться дворцом, их хватало - и в Колпино (резиденции послов утративших государственность стран), и в Греции, и в Ливане, но и этого мало. Больше, чем символические подарки, вроде императорского портрета с бриллиантами, или иконы, но всё равно мало. Так что быть Оскару Казимировичу Гриппенбергу первым, после светлейшего князя Суворова, русским генералиссимусом. Достоин, без сомнений, никто до него пятимиллионными армиями у нас не командовал и таких значимых побед не одерживал.