Стартовая площадка – Земля (СИ) - "Генрих"

Попытались провезти бесплатно. За рулём, то бишь за поводьями сидел Санёк, парень из «Всадников». Не хотел брать за проезд.

— Саша, ты просто не понимаешь, как мне приятно заплатить тебе, — возражал я очень горячо. — Почувствовать, что наша идея — вот она, в реальности. Прямо глазам не верю, вроде недавно только мечтали об этом, и вот оно, передо мной.

Так что всучил ему двести рублей, двукратно против тарифа. И доехал весело, чуть ли не под песни весёлых березняковских тёток. В селе Саня в свою очередь отвесил мне жест уважения, отвёз до самого места, хотя конечная остановка у сельсовета.

Оставшаяся пара тёток, коим оказалось по пути, немедленно зычнейшими воплями вызвала бабушку Серафиму. И еле успевшего спрыгнуть с подножки меня утопили в своих объятиях бабуля и незаконная жена Алиса.

Тряхнув головой, изгоняю из неё картинки жаркой встречи. Алиска немедленно затащила меня в баню. Как в анекдоте, заодно и помылся…

— Дом отдыха не организовали ещё?

— Пока разворачиваем. Там у нас сейчас как бы вторая база. Потренируемся, коней выгуляем, что-нибудь построим. Конюшня есть уже. Сейчас второй домик достраиваем. Они у нас четырёхместные, плюс детская.

— Ты надолго к нам, Вить? — встревает Егор.

— На недельку вырвался. У студентов сейчас сессия, так что мои дела встали. Потом не знаю, когда приеду, у меня лето обещает быть очень горячим.

И непредсказуемым, это я про себя добавляю. То заседание ЗПИФ под конец поперчил Бушуев.

— Зря ты так с ними, Виктор, — такое мне замечание сделал уже на выходе. — Ты по сути вроде прав, но чересчур резко с ними обошёлся.

— Правительственные круги — незнакомая мне тусовка, Станислав Алексеевич. Кто там знает, какая стратегия самая выигрышная? К тому же они первые начали. Вы же понимаете, что они хотели развести меня?

— Понимаю, понимаю, — проректор похлопал меня по плечу. — Поэтому и говорю, что ты прав по сути. Форма отказа подкачала.

Немного поразмышляв, выдвинул версию:

— Надо было сказать: «мы вам позвоним» или «зайдите через месяц»?

Отсмеявшись, проректор согласился.

Намёк ясен. Минфин может затаить на мои показавшиеся им грубыми слова. Посмотрим. Министерство финансов — не единственный свет в окошке.

Отбрасываю воспоминания, возвращаюсь к парням:

— Вам надо собственное производство открывать. Для начала простую мебель: табуретки, кресла. Можно какие-нибудь корзинки плести, вдруг выстрелит. А я о чём-нибудь серьёзном для вас тоже подумаю.

Парни тут же вцепляются, о каком производстве речь, но молчу как партизан. Сказанное вслух сильно увеличивает риски провала. Не знаю почему, но суеверный страх сглаза, наверное, не на пустом месте родился.

— Кое о чём я забыл. Прорекламировать вас киностудиям, как конных всадников для киносъёмок. Ладно, хорошо, что хоть вспомнил. Займусь этим, когда в столицу вернусь. Надо вам визитки сделать, я их просто раздам, а там ждите запросов.

24 июня, суббота, время 19:30.

Село Березняки, дом бабушки Серафимы.

После бани — разумеется, на пару с Алисой — и последующего чаепития, развлекаюсь с сыном. По-русски он уже болтает, хоть и смешно, по-английски никак не фурычит. Привёз ему разные игрушки, но никаких машинок. Попался на глаза детский конструктор старого типа, ещё с советских времён, вот с ним и развлекаемся. Там довольно сложные манипуляции пальцами надо делать — насаживание болтиков, наживление и закручивание гаечек, — хорошо мелкую моторику развивает. К моменту, когда мы собрали маленькую тележку — самая простая конструкция, — сынуля уже уверенно манипулировал тремя простыми фразами «Yes, I do», «No you can’t» и «This doesn’t fit».

Мои женщины общаются между собой и глядят на нас улыбчиво. Басима, однако, свою любимую тему «ах, как хорошо было бы, живи мы вместе всегда» не поднимает. Отучил. В прошлый раз сказал, что Алиса никогда не полетит со мной на Луну, а жить и работать я буду там. Давлю приступ смеха, когда вспоминаю выражение её лица. Так сокрушительно её в тупик никто никогда не ставил. Алиска тоже глядела с лёгким испугом и огромным уважением. С испугом из-за того, что ей даже Москва кажется не совсем реальной, а уж Луна… хотя её каждый день можно увидеть.

Вижу, что Мишанька устал от сложной игрушки. Осторожно всё складываем в коробочку. После завершения акта обучения аккуратности, нахальный ребёнок залезает мне на спину и требует покатушек. Ничего против не имею, кроме одного:

— Спик инглиш! — это он слышал уже много раз.

Ребёнок размышляет и вдруг выдаёт:

— Лет’с гоу!

Ладно, будем считать, выкрутился. Поднимаюсь и с гиканьем и прыжками курсирую по периметру не такой уж большой комнаты. Затем по другим комнатам и коридорам. Спугнув по дороге кота, который только что пальцем у виска не покрутил. Видимо, потому, что когти для этого не годятся.

Мишанька от таких развлечений никогда, наверное, не устанет. По крайней мере раньше меня и женщин точно. У них тоже терпение не бесконечное — выслушивать наши крики. Да и дело к девяти подходит, надо его спать укладывать. Эту повинность Алиска радостно сваливает на меня. Покоряюсь. Беру книжку и читаю русскую сказку на английском. На ходу перевожу.

— Ловко у тебя получается, — хихикает Алиска. — Только до половины дошёл, а он уже. У меня так не бывает.

— Я ему мозг перегрузил, вот он и отключился.

Не только в этом дело. Слегка заунывным и нудным тоном читал. Что оказывает самое сильное усыпляющее воздействие? Скучная лекция, любой студент это знает.

Теперь Алиса тащит меня в спальню. Чувствую себя отданным близким людям на растерзание или в мощном потоке, когда от тебя мало что зависит. Но ничего против не имею… особенно того, что Алиска надевает на себя что-то короткое и прозрачно призрачное.

Утром, в те несколько блаженных минут неги в постели, набираюсь смелости сказать Алисе неприятное. Самый удобный момент, на ночь нельзя, сна может лишить. Сейчас может только оборвать утренний постельный тёплый уют, но вставать всё равно надо.

— Алис, этим летом я, наверное, женюсь.

Замирает. Мгновенно понимает, что речь не о ней. Всё знает, всё обговорено, но всё равно удар.

— Завёл себе кого-то? — морщит носик.

Пропускаю вопрос. Он риторический. Следующий уже конкретный:

— Она красивая?

— Пожалуй, ты красивее будешь. Только она, как бы это сказать… короче, она двенадцать лет танцами занимается, у неё фигурка обточенная, как фарфоровая статуэтка.

Жду негатива, но парадоксальным образом Алиса успокаивается. Будто её утешает, что достаюсь не какому-то крокодилу, а незаурядной красотке. Которая — нет, вы только подумайте! — может даже с ней конкурировать!

— Ты банковскую карту завела? — мой вопрос получает утвердительный ответ. — С июня у меня доходы немного повысятся, сколько-то смогу тебе перечислять ежемесячно. От пяти до десяти тысяч, там посмотрим.

— А она с тобой на Луну полетит? — ого, до какого вопроса додумывается.

Гляжу на неё с уважением.

— Это будет первым условием, которое выставлю. Не согласится — не женюсь. Ладно, вставать пора.

Пора вставать и гнать на зарядку, уже пять минут должен ею заниматься.

— Только учти, Витечка! Я тебе за это отомщу! — несётся вслед угроза, и в голосе не на шутку пугающее меня ехидство.

Убегаю и от этих слов и от пустоцветных предположений.

Окончательно всё смывает прохладная вода, мягко принимающая в свои объятия моё разгорячённое получасовым бегом тело.

20 июня, вторник, время 10:45.

МГУ, ГЗ, сектор А, комната 901.

Проректор по учебной работе Бушуев С. А.

— Я не могу вам ничего рассказывать, Станислав Алексеевич. Это банковская тайна, конфиденциальная информация, — Валерьян Романович явно возмущён вопросом.

Подумаешь, банковская тайна. Тайны мадридского двора, ага, усмехаюсь ему прямо в лицо. Ты уже пришёл ко мне, не я к тебе, а ты! Что с того, что причина основательная? Всё равно ты в моём кабинете, а не я в твоём. С какого-то момента это становится ясно любому, кто достигает определённого уровня.