Четверги мистера Дройда - Борисов Николай Андреевич

Пауза.

— Вы выпустили его? — снова начал Дройд.

— Нет.

— Но он сидел там?

— Да.

— Но где же он теперь? Не мог же он растаять в воздухе, Корнелиус.

— Тише, ни звука о нем. Ни звука! — испуганно хрипел Крок.

Хриплый голос таинственного, невидимого собеседника, мрак удручающе действовали на Дройда. «А вдруг он сумасшедший?» И Дройд испуганно прижался к стене.

— А я знаю, знаю, — почти радостно захрипел Крок. — Поймали тебя, поймали. Ну, вот и посиди, проклятый, посиди, изверг… Умеешь других сажать — посиди сам.

— Я, честное слово, никого не сажал.

— А кто меня в Карантине держал, кто?

— Вы ошибаетесь, я Дройд, честное слово, Дройд, — энергично зашептал он.

— Жаль, очень жаль. Я не верю никому. Не знаю, может быть, он сейчас. Арчибальд Клукс. Он все может… все…

«Что, “он” — Арчибальд Клукс? Какая сенсация, боже, какая будет статья! Большевик — начальник Комитета».

У Дройда все путалось в голове. Он стал прислушиваться к голосу Крока, и ему показалось, что он знает этот голос, что он слышал его в другой обстановке, и он почти закричал:

— Знаю, знаю. Это вы, вы, проклятый большевик! Я знаю ваш голос. Вы — Энгер, я помню вас очень хорошо. Вы сейчас притворяетесь. О, я знаю ваши хитрости, знаю; я вас выведу на чистую воду! Не приближайтесь, буду стрелять! — закричал Дройд, услышав шорох Корнелиуса.

— Господи, да он с ума сошел, — прохрипел в ответ Крок.

Его голос немного отрезвил Дройда, и он почти спокойно срросил своего собеседника, кто он.

— Я Корнелиус Крок, и клянусь вам, что если бы у меня был аппарат, я бы в один момент обратил вас в человека, годного для общежития.

— Не увильнешь! Сейчас же, как придут за нами, я скажу, кто ты.

— Тише, ради бога, они идиоты, они ничего не понимают, что им ни говори. Ведь они машины, сделанные мною. Они слушаются только приказа своих ближайших начальников, и в этом ужас, Дройд, ужас: вся эта армия машин находится в руках сотен начальников, которых они слушаются беспредельно. Им все равно. И это сделал я сам: себе на голову.

— Так вы, значит, Корнелиус Крок? — успокоившись, пробурчал Дройд.

— Да, да. Вы, Дройд, дайте слово, что вы никому ничего…

— Клянусь.

— Тогда слушайте.

И Корнелиус Крок, подползши к Дройду, стал рассказывать свою историю.

Глава VIII

ЭТО ОН

Страх гнал мысли Арчибальда, мешая соединить в одно целое все найденные им звенья одной цепи. Он уже не чувствовал торжества, не чувствовал упоения при мысли о своем ослепительном открытии, он был в страхе, что Корнелиуса в тюрьме нет, что он скрывается в городе.

Прямой, ни на кого не глядя, он четко вошел в контору тюрьмы и, не глядя на испуганное лицо капитана Хода, приказал:

— Провести меня к камере Корнелиуса Крока.

Капитан Ход заметно замялся, чем еще более усилил и без того сильные подозрения Арчибальда Клукса.

— Может быть, будет лучше, сэр Арчибальд, если я прикажу привести его сюда.

— Нет, я хочу видеть его сам, и сию же минуту.

— Слушаюсь.

Долго Арчибальд шел по разным коридорам. Глухие стены, мрачные закоулки навевали на него подозрение, что, бытъ может, он более не выйдет отсюда. И невольно его рука нащупывала тогда револьвер, и он успокаивался.

— Пришли, сэр Арчибальд, — произнес капитан Ход. — Откройте люк!

Арчибальд невольно отступил, когда перед его ногами разверзся мрак.

— Эй, Корнелиус Крок! — позвал капитан.

Из люка ответа не последовало. Арчибальд усмехнулся и как бы случайно вынул револьвер из кармана.

— Я уверен, Корнелиуса Крока там нет.

— Не может этого быть, — заволновался капитан. — Эй вы, вниз! Живо! Вытяните сюда Крока.

Солдаты спрыгнули вниз и словно растаяли внизу, исчезнув в поглотившем их мраке.

Арчибальд в упор смотрел на капитана Хода и щелкал предохранителем револьвера.

Прошло несколько томительных минут; внизу послышалась борьба, и через минуту из тьмы раздался голос:

— Посветите, капитан, да посмотрите. Одного взяли, а кто он — не разберешь.

Капитан Ход зажег электрический карманный прожектор и направил в люк.

Арчибальд, не упуская из вида капитана, заглянул вниз. На него снизу смотрело перепуганное лицо Дройда.

— Это не он, — закричал капитан Ход. — Давайте другого!

— Сэр Арчибальд, помогите, — только и успел закричать Дройд, снова скрываясь во тьме.

Арчибальд сурово взглянул на капитана.

— Вы уверены, что там есть другой?

— Еще бы, сам сажал. А отсюда не убежишь, — заметил капитан. — Вот только этот как туда попал, — не знаю… Смотрите!

Арчибальд взглянул и увидел вызванное светом из тьмы лицо Корнелиуса Крока.

Измученный, он со страхом смотрел на Арчибальда.

— Это он, — прошептал Арчибальд Клукс. — Он… Странно… Я ничего не могу понять.

— Прикажете закрыть? — спросил капитан, прерывая размышления Арчибальда.

Из тьмы с трудом вылезли солдаты.

— Сэр Арчибальд, освободите меня. Неужели вы меня не узнаете? Я Дройд, Виллиам Дройд.

— Почему вы сюда попали и за что?

— Спросите их. Я пришел сделать интервью…

— Сделали?

— Конечно, это будет сенсационная статья, — послышался восторженный ответ.

Это его и погубило. Интервью, сенсация… Арчибальд поморщился: совсем в его планы не входили журналисты в тюрьме. Он понимал, что Дройд попал сюда случайно, но не желал его освободить сейчас.

— Когда напишете статью, пришлите прочесть. А пока сидите, пишите. До свидания, Виллиам.

Но любезность Арчибальда совсем не дошла до Дройда, который вполголоса выругался.

Люк тщательно закрыли.

Арчибальд, успокоенный, вернулся к машине.

«Все в порядке, и, конечно, надо капитана Хода представить к производству», — подумал он, садясь в машину.

Флаугольд и Крег кончали ужин, когда к ним подошел веселый Арчибальд.

— Ну и задержались вы, — недовольно произнес Флаугольд.

— Я надеюсь, вам не было скучно с мистером Крегом.

— С ним не соскучишься. Откуда вы его выкопали? У него удивительно трезвый ум.

— Вы успели это заметить?

— Мистер Флаугольд мне льстит, — чуть улыбаясь и смотря на Арчибальда, проговорил Крег, а сам старался решить вопрос, что успел сделать Арчибальд. По веселому виду последнего можно было догадаться, что он, наверное, успел, но Крег не хотел верить этому. Он ведь послал с предупреждением своего шофера.

Арчибальд, рассматривая лицо Крега, удовлетворенно думал о том, что он все-таки расшифровал его, и втайне поражался изумительной выдержке этого большевистского эмиссара.

— Как думаете, Арчибальд? Я с ним спорил целый вечер, стараясь доказать целесообразность желания Англии объявить войну Союзу, но он с этим не соглашался, доказывая, что это раньше времени, не только приведет к разгрому Англии, но может потрясти и все европейские державы.

— Я и сейчас стою на этой точке и докажу, что подобный шаг — безумие, — небрежно заговорил Крег. — Начинать войну, когда всем известно, что настроение рабочих масс за Союз и против войны, вообще против войны…

Слушая Крега, Арчибальд поразился этой дерзости, но старался понять сокровенную, скрытую мысль. Прищурившись, он силой воображения надел на голову Крега шляпу Корнелиуса и закрыл глаза очками — и вздрогнул. В таком виде лицо Крега сделалось похожим на лицо Корнелиуса Крока. И если это так, если это возможно, то, значит, Корнелиус Крок ни в чем не виноват, и его необъяснимое преступление сделалось вдруг ясным сэру Арчибальду.

«Он был Корнелиусом, и он испортил аппараты…» Все звенья сомкнулись, и все стало для Арчибальда ясным, как день.

Крег под пристальным взглядом Клукса чувствовал себя неловко и уже стал путаться в разговоре.

Бросив политику, заговорили об анекдотах, о театральных новинках. Воспользовавшись моментом, Крег откланялся обоим и вышел из ресторана.

Флаугольд и Арчибальд Клукс, досидев немного, тоже отправились по домам.