Олег Шушаков - И на вражьей земле...
Оказалось, что снаряд попал в кранец волнореза для хранения продовольственных запасов перед первой башней. Там лежало три мешка муки, которые, понятное дело, взлетели в воздух, окутав белой пеленой носовую часть корабля. Узнав в чем дело, Александр вздохнул с облегчением и усмехнулся. Теперь кроме боцмана самураев будут костерить на чем свет стоит, еще и кок с баталером.
Решив, что это уже слишком, он приказал дать полный ход и выйти из зоны огня. «Сун-Ят-Сен» рванулся вперед, стремясь укрыться за крутым скалистым изгибом Сунгари, но не успел.
В район ходового мостика попало еще два снаряда, один из которых вывел из строя левый зенитный автомат. При этом осколками было ранено три краснофлотца из его прислуги. А второй угодил в ящик с тридцатисемимиллиметровыми патронами для зенитных автоматов… Яркое пламя горящего пороха вырвалось наружу! Взрыв мог произойти в любую секунду!
Как потом доложил Ревякину старпом, от серьезных разрушений родной корабль спасли командир расчета правого зенитного автомата старшина Гундобин и краснофлотец Жалейко. Голыми руками они подхватили пылающий снарядный ящик, подтащили его к борту и столкнули в воду! А потом, не взирая на полученные ожоги, вновь встали к автомату и продолжили огонь по врагу.
Монитор и бронекатера миновали наконец самурайскую засаду и укрылись от огня противника в нескольких километрах за изгибом реки. Ревякин приказал осмотреться и доложить о повреждениях.
«Видно, расслабился ты, Шурка, за эти дни, вот и получил!» – думал Александр. Ему надо было бы сразу догадаться, что это засада. А он такой весь бронируванный! Ничего не боится! Правый плутонг, заряжай! Левый плутонг, пли! Вот и схлопотал по морде!
Ладно! За одного битого двух не битых дают!
Старший лейтенант Ревякин доложил командующему флотилией о сложившейся ситуации радиограммой и получил приказ не дергаться и ждать подхода основных сил.
«Сун-Ят-Сен» встал на якорь и взял под прицел дорогу из Хуньхэдао на Саньсин. Чтобы ни одна самурайская сволочь от заслуженной кары не ушла!
К вечеру к Хуньхэдао подтянулись остальные мониторы. И под прикрытием дымзавесы (случай с мукой натолкнул на хорошую мысль!) на берег было высажено два батальона. К полуночи сопротивление противника было сломлено.
Самураи потеряли до роты убитыми. Были подавлены две открытые артиллерийские батареи. Уничтожено три пулеметных дзота, две открытых пулеметные точки, одно орудие, десять автомашин с горючим и склад боеприпасов.
Корабли встали на ночь на якорь. Головко привез с собой целую дивизию на мониторах и канлодках. Танкисты собрали в кучу все, что можно. Получилось почти два батальона. За ночь, глядишь, и подойдут.
Александр смотрел на карту. До Саньсина оставалось всего ничего. Завтра они его пощупают за вымя. Повреждения у него были небольшие. Перебитый магистральный кабель ПУС – самое крупное. Но старпом уже доложил – устранено! Трое раненых. Гундобин и Жалейко здорово обожглись, но остались в строю. Молодцы!
И вдруг он решил пойти и доложить командующему о мелькнувшей у него вчера идее насчет прорыва на Харбин. А что?… И пошел… И доложил…
Капитан первого ранга задумался. А потом вызвал начальника штаба. Стали думать втроем. И, в общем, что-то стало вырисовываться.
Головко знал, что на Харбин бросали воздушный десант. Знал он и то, что этот десант стоит насмерть там уже шестые сутки. И дело даже не в том, что там погибают отличные смелые ребята. Хотя, конечно, это тоже важно. А дело было в том, что если они не успеют, ему, его ребятам придется брать этот самый Харбин заново!
Ревякин сегодня прорвался через засаду и стоял полдня, их дожидался, как ему, собственно, и было велено. А что если действительно, пока основные силы будут брать Саньсин, отправить передовой отряд, скажем, два монитора и шесть бронекатеров с десантом прямо на Харбин?… Пехоты ему привезли… Должно хватить. А танки… Ну что ж придется им в Харбине обойтись без танков. Парашютисты вон обходятся же!
Тогда… Тогда они там будут уже послезавтра поутру, если не станут задерживаться в пути!.. А задерживаться они не станут!
– Так, Иван Федорович! – сказал он начальнику штаба. – Составляй боевой приказ. Передовой отряд прорыва. Мониторы «Ленин» и «Сун-Ят-Сен», бронекатера… номера укажешь. Командир отряда капитан-лейтенант Николаенко. Боевая задача. Утром девятнадцатого выход из Хуньхэдао. К утру двадцать первого быть у Харбина! С ходу им овладеть и удерживать до подхода основных сил! Вызови Николаенко. Еще раз все прикиньте, посчитайте, и ко мне! А ты, Ревякин, на корабль! Все! Давайте, действуйте, времени совсем не осталось на подготовку!
Что в армии, что во флоте, инициатива наказуема исполнением. Но Александр был доволен. Завтра они рванутся к Харбину! Помогут своим парашютистам! А он заодно с канлодками местными переведается. Большой счет у него уже к самураям вырос! И за Лешку Стрекалова, и еще за пятерых краснофлотцев, отличных ребят, на которых после Фуцзиня извещения подписывал. За родной корабль снарядами побитый, посеченный. И, само собой, за ВКП (б) и за товарища Сталина!
Глава 3. «На земле, в небесах и на море…»
Владивосток, 16 августа 1939 г.
В глубоком бетонном бункере командного пункта Тихоокеанского флота собрался командный и начальствующий состав ТОФ во главе с флагманом первого ранга Юмашевым. Группу представителей Главного штаба ВМФ возглавлял флагман второго ранга Галлер. Совещание проводил народный комиссар Военно-морского флота Николай Герасимович Кузнецов.
Нарком ВМФ, на вид еще слишком молодой для своей высокой должности, внимательно оглядел присутствующих. В отличие от них у него уже имелся солидный боевой опыт современной войны на море… В прошлом году он вернулся из сражающейся Испании. И морские бои там были не шуточные! Топили и линейные корабли, и тяжелые крейсеры!.. Одним словом, пороху пришлось понюхать изрядно… Ордена Ленина, Красного Знамени и Красной Звезды, отсвечивая золотом и эмалью на его темно-синем кителе с нашивками флагмана первого ранга на рукавах, молчаливо свидетельствовали об этом.
– Иван Степанович, доложите свои предложения по проведению воздушно-морской операции, – обратился он к командующему Тихоокеанским флотом флагману первого ранга Юмашеву.
На груди Юмашева также сверкали ордена – Красного Знамени и Красной Звезды. Однако, в отличие от Кузнецова, после Гражданской войны в боевых действиях он не участвовал и оба ордена получил за успехи в боевой, политической и технической подготовке.
Заметно волнуясь, комфлота решительно подошел к плакатам со схемами и расчетами, развешанным на стене, и взял указку.
– Товарищ нарком! Товарищи командиры! – начал он взволнованно. – По данным агентурной разведки в состав оперативного соединения японского императорского флота под командованием вице-адмирала Иноуэ, так называемой «эскадры возмездия», входит до сорока крупных надводных кораблей! В том числе: третья дивизия линейных кораблей – линкоры «Фусо», «Конго», «Кирисима» и «Харуна» (все совсем недавно прошли модернизацию); седьмая дивизия крейсеров – тяжелые крейсеры «Кумано», «Могами», «Микума» и «Судзуя»; двадцать первая дивизия крейсеров – легкие крейсеры «Тамма» и «Кисо»; четвертая флотилия эсминцев – легкий крейсер «Сендай» и двенадцать эсминцев типа «Асасио»; пятая флотилия эсминцев – легкий крейсер «Натори» и восемь эсминцев типа «Муцуки» и «Камикадзе»; вторая дивизия авианосцев – новейшие авиаматки «Сорю» и «Хирю» и седьмой дивизион эсминцев в составе четырех эсминцев.
Время выхода соединений эскадры на внешний рейд военно-морской базы Хакодате и построение в походный ордер – вечер шестнадцатого августа. То есть сегодня! По расчетам штаба флота завтра на рассвете эскадра окажется в пределах досягаемости нашей авиации и подводных лодок, – командующий налил себе из графина стакан воды и несколькими большими глотками осушил его.
– Замысел воздушно-морской операции по разгрому японской эскадры заключается в нанесении ряда последовательных, согласованных по времени ударов силами военно-воздушных и подводных сил флота.
Для обеспечения своевременного обнаружения и уточнения ордера вражеской эскадры в районы предполагаемого маршрута японцев будут заблаговременно направлены экипажи летающих лодок шестнадцатого и сто пятнадцатого морских разведывательных авиаполков. В дальнейшем их основной задачей помимо разведки и информирования штаба флота о ходе боя будет являться подбор с воды подбитых или выработавших горючее экипажей.
После обнаружения эскадры противника в готовность раз переводятся все наличные силы и средства ТОФ, включая надводные корабли и подводные лодки, ВВС, ПВО, а также части и соединения Береговой обороны.
Первый удар по кильватерным колоннам линкоров и тяжелых крейсеров наносит тридцать четвертый бомбардировочный полк двадцать девятой тяжелобомбардировочной авиабригады с высоты четыре с половиной тысячи метров, в колонне звеньев с полуминутным интервалом между звеньями. Мы осознаем, что бомбардировка с горизонтального полета движущихся кораблей недостаточно эффективна, поэтому основной целью данного удара будет являться отвлечение ПВО противника.
