Михаил Гвор - Прорыв выживших. Враждебные земли
– Три у меня предположения, и все фантастические.
– Про инопланетян можешь пропустить.
– Пропущу. Это реалистическое.
– А фантастическое?
– Первое. Сержанту Рахманову все же удалось за одиннадцать лет натаскать группу бойцов с необходимым уровнем. Фантастика заключается в том, что сам сержант этой подготовки не имеет и иметь не может. Только стандартные навыки десантника, отслужившего срочную. А это все же совсем не то.
– Мда… – скептически протянул Метанов.
– Второе, – не обращая внимания, продолжил Махонько, – что Матча наняла группу наемников-диверсантов высшего класса. Только все известные нам отряды на такое не способны. И более того, само ее существование невероятно. Они давно служили бы какому-нибудь баши. Масштабом не меньше Сарыбека. Или сами были баши. Услуги таких скорохватов стоят дороже всей Матчи.
– Тоже не версия, – согласился Рюмшин.
– И последнее. Появилась новая сила. Новый игрок на политической карте Таджикистана. Опять же совершенно неясно, кто это такой, где прячется, чем занят и так далее. Для подготовки интересующих нас отрядов нужна неплохая база. А нам прекрасно известно, кто и где находится в стране.
– Да? – скептически хмыкнул начштаба. – А скажи, Паша, сколько у тебя бойцов уровня Галочки? То есть старшего лейтенанта Андреевой?
– Галки? – удивился Махонько. – Да считай, что и нет. Пара мужиков, может, и справятся, но благодаря грубой силе. Она уникум.
– Так вот, твой уникум утверждает, что сегодняшний гость – боец ее уровня.
– Что? – Вопрос был задан хором. Оно и понятно…
– Старший лейтенант Андреева утверждает, что «язык» Ирбиса – очень сильный боец. А если учесть, что за все время деятельности Посредника не известно ни об одном «несчастном» случае с его людьми, есть основания полагать, что подобная подготовка – типовая для всей группы.
– Ни фига ж себе, – выдавил Махонько, уже ожидая очередного разноса. Однако Рюмшин и сам был ошарашен.
– Это еще не все, – продолжил Пилькевич, – ни один человек Посредника не приходит к одному адресату дважды. Сколько людей должно участвовать в работе для выполнения данного условия? – Он оглядел присутствующих и договорил: – Минимум полсотни. С учетом возможностей изменения внешности. Скорее, больше. И еще. Все «глаза и уши» очень молоды, не старше восемнадцати. А это что означает?
– Не тяни, Андрей! – воскликнул полковник. – Любишь ты театральные эффекты!
– Это означает, что готовить их начали лет в шесть. Сразу после Войны. И база у Ирбиса есть.
– Может, ты еще скажешь, где она находится?
– Не скажу. Но где-то же прячется сам Ирбис. Вот там и база. И Сангистанская операция ему вполне по силам.
– Предположим, ты прав. Но смысл Ирбису помогать Матче?
– Например, сохранение напряженности. И, соответственно, необходимости в его услугах.
– Но это означает, – задумчиво сказал полковник, – что в случае нашей войны с Ахмадовым на его сторону может встать еще одна сила. Причем достаточно серьезная.
Рюмшин некоторое время сидел неподвижно, потом покрутил головой и произнес:
– Мда… Ладно. Какие будут предложения по сути полученных предложений. По младшинству. Капитан?
– Хорошо бы придавить гниду, – сказал Метанов, – но воевать нам сейчас не с руки. Да и с Ирбисом разобраться надо. И с матчинской историей.
– Согласен, – поддержал Махонько.
– Андрей?
– Я бы ответил Рахманову так: в настоящий момент мы готовы заключить договор о взаимопомощи. Но не более. Амонатову сказать спасибо за сообщенную информацию. А Ахмадова поставить в известность о договоре с Матчой и предупредить о недопустимости… ну и так далее.
– Ага! Поставить на вид с занесением в грудную клетку, – пошутил Рюмшин. – Ну что ж, наверное, так и поступим.
Окрестности Астрахани
Ждать пришлось недолго. Минут пятнадцать пристального изучения рисунка трещин на полу и прочих узоров, в дверь скребнули.
– Заходи. Открыто.
Спиной вперед в кабинет вошел солдат с подносом, уставленным всякими тарелками. Посередине гордо красовалась емкость литра на два с половиной. Юринов обреченно сглотнул. Рядовой, занесший поднос, испарился и материализовался через несколько секунд с парой стульев, таких же древних, как и остальные, и с длинным тубусом. Карты принес, догадался Борис. Тут же, прямо из воздуха, наверное, посреди стола оказался большой армейский термос и несколько кружек.
– Э, полковник, ты только чай обещал, а тут дастархан целый! – прокомментировал появление «подноса-самобранки» Урусов.
– Одно другому не мешает, – заявил прямо из дверного прохода невысокий худощавый человек, одетый в серый «городской» камуфляж. Определенно, начальник… Никто не будет таскать такой в местных степях. Если, конечно, бегает по округе, а не сидит в штабе.
– Здравия желаю! – Встал с продавленного стула Урусов. И скосил глаза на погоны. – Товарищ майор!
– Взаимно. – Кинул ладонь к берету вошедший. Еще один звоночек… Береты – вещь хорошая и местами престижная. Но понимающие люди кепки таскают. Или что другое, менее форсистое, но более удобное… Если они, конечно, не капитан Урусов… – Присаживайтесь, товарищи гости, присаживайтесь. Разговор долгий будет.
– Что, расстреливать не будете? – решил все же уточнить Юринов. Собственное нахальство лезло прямо-таки через край…
– Если очень надо, то всегда пожалуйста, – особо не чинясь, майор сел на подоконник за спиной Урусова. Капитан дернул плечом, но возмущаться вслух не решился.
– Но, думаю, лучше просто поговорим. Так ведь, капитан?
– Так точно! – не оборачиваясь, ответил Урусов. – А вы на брата похожи.
– Знаю.
Ох, не выделывайся, майор. Плохой из тебя подпольщик. Голос дрогнул. А мы тебе еще и контрольный. В голову.
– Погиб он. В Новосибе. По штабу округа сразу три прилетело.
– Кто сейчас?
– Пчелинцев. – А ничего, хорошо держится…
– Знаю. Хороший офицер. Брат хвалил.
Якимчук спрыгнул с подоконника и присел с торца стола на ловко подставленный бойцом стул. Рядовой, выполнив свою задачу, отступил в угол и застыл там недвижимой статуей.
– Раз обнюхивание прошло успешно, предлагаю приступить к делу. Никто не против? – спросил подполковник, отодвигая поднос в сторону и разворачивая на столе карту России, изрядно потертую на сгибах. Не всю свою жизнь она в тубусе хранилась…
Все промолчали. Бессонов, недолго думая, отвинтил крышку термоса.
– Чай все?
– Все, – кивнул Урусов.
Кружки, наполненные черной ароматной жидкостью, издавали неописуемый запах…
– С чаем проблемы? – понимающе кивнул Якимчук в сторону блаженствующего Юринова.
– И не только, – подтвердил Урусов.
– Это плохо… – задумчиво сказал подполковник. – Ладно, капитан, вводи в курс дела. А мы с майором подпоем. Так ведь, Алексей Егорович?
– Как иначе, Евгений Львович.
Урусов подсел поближе к Якимчуку, чтобы карту по столу зря не таскать.
– Так, стоим мы примерно тут…
Таджикистан, окрестности Айни
Молодые жизнерадостные парни чувствовали себя хозяевами жизни. Уверенности добавлял новенький, только со складов, камуфляж, толком еще не обмятый по складкам.
Вежливость? Уважение к старости? А на хрена? Они – джигиты хозяина. Всесильного баши. Что с того, что последнего набора? Главное ведь, кому служить, а не когда пришел…
Еще в родных кишлаках можно было бы подумать, но здесь? Старой развалине лет сто, отпор, что ли, даст? Да тут даже оружие не понадобится. А оно есть, на плечах висят вчера выданные автоматы. То, что посланный с ними старший, побледнел, увидев вырезанный на воротах знак, их лишь рассмешило:
– Ты что, боишься рисунка на дереве, Баходур? – спросил его Кохир, верховодивший в троице.
– Этого – боюсь. Это знак Ирбиса.
– Ну и сиди в машине. Мы не собираемся говорить баши, что не притащили мальчишку из-за того, что испугались глупой деревяшки.
– Наша задача лишь пригласить в гости. Это можно сделать и вежливо.
– Можно. А зачем? Рассыпаться в просьбах перед каждым декханином? Раз ты трус – сторожи тачку.
Кохир первым пошел к воротам. Мирзо и Амон отправились следом.
– Эй, дед! Ты будешь старый Шамси?
– А вежливости вас отцы не учили? – вопросом на вопрос ответил Абазаров.
– Ты не выпендривайся, – прикрикнул на него Мирзо, – где мальчишка? Его хочет видеть баши. Три минуты на сборы, с нами поедет!
– Если вашему баши надо поговорить с моим правнуком, пусть приедет сюда сам. Правнуку это не нужно.
– Что??? Да ты охамел, дед! – Богатырь Кохир навис над сидящим стариком, как медведь над бараном. – Ты-то баши не нужен, да я на тебя даже пулю тратить не стану…
Ручищи, вполне способные свернуть шею человеку, потянулись к старику, но неожиданно джигит захрипел, опрокидываясь назад. Его друзья не успели даже понять, что произошло, как свистнувший в воздухе нож вонзился в глаз Мирзо, а начавший скидывать с плеча автомат Амон выронил оружие: в его правом плече торчала стрела.
