Борис Громов - Терской Фронт
— Спасибо, отец родной! Как скажешь, так и сделаю! — я отвешиваю ему шутливый поясной поклон.
— Не подлизывайся, — широко улыбается в ответ он, — я тебе «эксплуататора» не простил еще.
Разрядив и разобрав пистолеты и автоматы, закинул их в ванночку и залил соляркой. А вот СКСы в нее не влезли. Это с автоматом хорошо — сложил приклад, и все дела. С карабином так не получится. Ну, что поделать, заливаю им в ствол машинного масла, из стоящей рядом с дизелем канистры. Не думаю, что Кузьма возражать станет. А масло хоть чуть-чуть, да «отожрет» грязь и ржавчину. Но, все равно, чистить карабины я усажу Толю. Опять же, есть у меня подозрение, что он в них разбирается куда лучше меня. Так уж вышло, что я СКС видел только на плакате в армейском учебном классе при тире, да и то, шибко не приглядывался, потому как плакат был старый, выцветший и порченый плесенью. А мне и не сильно-то было интересно, в моей родной ОБрОН симоновские карабины были только у парадной знаменной группы[77] и у часового на «посту номер раз»[78] в штабе Бригады. И, если честно, я до сих пор не очень уверен, что они были в рабочем состоянии. Одним словом, кто у нас «туземец-абориген»? Анатолий! Вот пусть с непривычными «белому сахибу» «туземными стволами» и возится. А мне и автоматов хватит.
Разобравшись с трофейным оружием и закинув гранаты в свою комнату, я захожу в подсобку, нахожу там Зину и отдаю ей в стирку изгвазданную в крови и плохо застиранную в ледяной грязной воде Аргуна куртку от «горки». Та, увидев все это безобразие, только руками всплеснула, но обещала все отстирать. Снова захожу к себе, натягиваю чистую футболку и маскхалат, на улице сегодня прохладно, но замерзнуть не должен, застегиваю на поясе пластиковую клипсу кордурного ремня с набедренной кобурой, упаковываю в РД рукава с «волчьими головами», злосчастный, разбитый пулей трансивер, сверху закидываю чехол с фотоаппаратом и отправляюсь в гости к Коменданту. Отчетность — она превыше всего.
Умаров, похоже, на этот раз Костылеву не позвонил. Ну, тем лучше, сюрприз будет. Пройдя в кабинет, веду себя, как и обычно, здороваюсь, расспрашиваю, как это принято на Кавказе, о здоровье, житье-бытье и родственниках. Только собираюсь переходить к делу, как в кабинет входит Исмагилов. Отлично! Как говорится, на ловца и зверь бежит, я ведь и сам с ним хотел немного пообщаться. Здороваюсь и с Олегом. Потом, жестом фокусника, достаю из РД фотоаппарат и протягиваю им.
— Господа офицеры, прошу ознакомиться. А отчет — в устной форме.
А потом, писев на полюбившийся мне с первого раза стул у окошка, начинаю рассказывать. Сначала Игорь и Олег слушают спокойно и расслабленно, но постепенно на их лицах проступает крупными буквами нецензурное ругательство, самым близким приличным аналогом которого по значению является слово «врешь», а по звучанию — «звездишь». Когда я перехожу к рассказу о мосте, они одновременно хватают лежащую перед ними «цифру». Следующие пять минут в кабинете тихо. Игорь с Олегом разглядывают фотографии на маленьком дисплее, я, с подчеркнуто спокойной и равнодушной физиономией, пялюсь на пейзаж за окном.
— Так, я сейчас, — отрывается, наконец, от фотоаппарата «особист». — За ноутбуком сбегаю, все это срочно скопировать и в Ханкалу передать надо!
— Да уж, Миша, ну ты ловкач! — восхищенно восклицает Костылев, когда Исмагилова вихрем выносит из кабинета. — Красиво нохчей урыл!
— Ну, допустим, не урыл, а урыли, — поправляю я. — Напарник у меня — парень толковый, хоть и молодой еще. А вот почему этот блок-пост урыли именно мы, а не ваш ОсНаз? Что у вас тут за война такая странная, что в двух десятках километров от вашей основной базы бандиты себя чувствуют, как на пляже с пивом и девочками? На кой черт тогда вам вообще этот ОсНаз нужен, вместе с разведкой?
— А ты, — резко и довольно зло обрывает меня Игорь, — в ситуации сперва разберись, прежде чем претензии кидать! Хреновая у нас тут война, если уж по совести. Как ни стараемся, всех «кротов» так и не выловили. Информация уходит к Непримиримым все время И из Ханкалы, и из СБ, и даже от нас. В обратную сторону, правда, тоже идет кое-что, но меньше. Как не секретим выходы разведки и ОсНаза, и их цели, все равно часто бывают срывы. Или «пустышку тянем», или, что куда хуже, последний крик в эфире: «Попали в засаду, ведем бой…» И все, была группа, и нет группы!!! Это тебе проще, ты сам по себе, о твоих делишках мы только задним числом и узнаем. И то — от тебя. А промолчишь — так и не узнаем. А каждая войсковая операция, — Костылев безнадежно машет рукой, — сам знаешь… Связь, боеприпасы, продукты, «вещевка», строевая часть с бухгалтерией, мать их! И на любом участке может быть утечка… Да, даже не в утечках дело! Мы ведь тут не сами по себе! Да, автономия у Терского Фронта широкая, но центральная власть один черт в Ростове. А что им наши здешние проблемы? — от избытка чувств Комендант вскакивает из-за стола и начинает нервно расхаживать кругами по комнате, продолжая говорить. — У нас тут, очень все похоже на то, что у вас там творилось году в 98-м примерно. Официально боевых действий нет? Нет! Ну, значит, и войск в помощь не ждите. А с мелкими, мать их, эксцессами справляйтесь своими силами. Представляешь Миша! — голос Игоря в какой-то момент срывается на крик, видно, давно в душе накипало, а тут прорвало мужика. — Три десятка убитых за один месяц — эт для них «мелкие эксцессы»!!! Своими силами справляйтесь! Да какие там, к едрене матери, силы?! В Ханкале разведбат и батальон ОсНаз, да два батальона охраны. «Спецура» на БТРах, пехота на БМП. Да танковая рота, в которой половина машин, скорее всего из боксов не выйдет: старье убитое! Артиллерии — кот наплакал. Авиации — вообще нет! Ну, еще Дорожная Стража и Охранные Роты при каждой Комендатуре. И местное ополчение, которое свою станицу оборонять, разумеется, рванет, но не дальше. Если им прямо сейчас ничего не угрожает, то остальное их не касается. У них, семьи, хозяйство, мля! Ну, и чего тут навоюешь?! Генерал-Губернатор, думаешь, почему тебя в Ростов не сдал?..
— Не понял! — резко обрываю его я.
Игорь уже осознал, что в запале явно сказал лишнего, но назад сдавать уже поздно.
— О тебе, Миша, кроме нас и Генерал-Губернатора никто не знает. В Ростов мы о тебе доложить были обязаны, операция по твоему задержанию ведь официально оформлена. Ну, мы и доложили: так и так, за вражеского агента был ошибочно принят нештатный сотрудник СБ наемник Михаил Тюкалов, ранее внедренный в ряды бандгрупп, раскрытый, но сумевший вырваться. В связи с раскрытием дальнейшее его использование не представляется перспективным. Все, дата-подпись. Мы, узнав, кто ты, решили, что нам тут такой человек нужнее, чем этим крысам тыловым в Ростове. Что ты, с твоим-то опытом, нам реальную помощь оказать сможешь.
— Ну, а я по-твоему, сейчас чем вообще занимаюсь?
— Так о том и речь. Вот закончим, и буду в Ханкалу ШТ[79] отправлять, что не ошиблись мы в тебе.
Прерывает монолог Коменданта, вернувшийся Исмагилов с тем самым, уже знакомым мне по допросу в местных «застенках кровавой гэбни», ноутбуком в руках.
— Так, Миша, провод у тебя есть?
— Есть, — я передаю ему чехол от фотоаппарата, — в том же кармашке, где и зарядка.
Олег только кивает в ответ и начинает подключать «цифру» к ноуту.
— Слушай, Игорь Василич, — снова переключаюсь я на Коменданта, — уж коли Олег у нас занят, так может, ты подскажешь, а что у вас за вот такое полагается.
С этими словами я достаю из РД увечный трансивер. Тот сначала оживляется, но, увидев пулевое отверстие, тускнеет взглядом.
— Варвары, вашу мать! Вы что ж сотворили-то? Из автомата, да по электронному прибору…
— Подонки! — с совершенно серьезной физиономией поддакнул оторвавшийся от монитора Исмагилов. — Быдло и хамы! Расстрелять у ближайшей стенки! Но сначала — напоить чаем и, обязательно, с сахаром.
Отсмеявшись, я только развожу руками.
— Ну, простите, мужики, так уж вышло! Ей-ей, не хотел. Но ведь не совсем она мертвая. Наверняка, кое-что использовать можно еще, ту же тангенту с проводом, микросхемы какие…
— Нет, товарищ майор, — поворачивается Игорь к Исмагилову, — ты видал хама! Значит, как почти новую Р-159, так зажал и помалкивает! А как всякий хлам, пулями побитый, так возьмите, будьте любезны, да еще и взамен что-то, по-любому, клянчить будет.
— Так я ж говорю — расстрелять подлеца, и все дела! — снова отрывается от ноутбука «особист».
— Ах, вот вы как?! Я тут, понимаешь, ночей не сплю, мосты за них, паразитов, взрываю. А они вот так! Ну и фиг с вами, — я начинаю засовывать радиостанцию назад в РД., — вам не надо, других покупателей найду.
— Эй! — в два голоса обрывают меня «господа офицеры». — Прибор на место положи! Мы еще не сказали «нет».
— Ну, так и нечего понты корявые гнуть! А «сто пятьдесят девятая» мне самому нужна. В машину установлю и всегда на связи. Радиус-то у нее даже со штатным «хлыстом» — более чем приличный. Не то, что у портативок.
