Владимир Контровский - Конец света на «бис»
– А что толку-то? – отозвалась Энн, стоявшая на стремянке с другой стороны и старательно стыковавшая разъемы проводки блока дистанционного управления хвостовой шестиствольной 20-мм пушки M61 «Вулкан». – Ни один замуж не зовет. Может, они вообще тогда подрались из-за каких-то своих, мужских причин.
Новенький бомбардировщик B-52H с серийным номером 61-0040 выглядел уже почти готовым. Энн вздохнула: та история, с дракой, стала на заводе уже легендой и обрастала все новыми и новыми подробностями. Все началось год назад, когда, по случаю сдачи заводом последнего в серии B-52G, доблестные парни из Air Forse пригласили работников завода (ну не всех конечно, а только молоденьких девушек) в бар при заводском аэродроме. Все начиналось вполне пристойно – тосты, поздравления. На входе в бар повесили огромный плакат с силуэтом B-52 и цифрами 59-2602 – последним номером серии G. А потом все набрались, кавалеры кинулись приглашать девушек танцевать. К ней подлетели сразу двое – Стивен, инженер эскадрильи, и Питер, второй пилот. Ну и, соответственно, дело в итоге кончилось грандиозной дракой между летным и техническим составом.
– Да уж, из-за своих причин. Думаешь, я не видела, как они на тебя смотрели? Тебе самой кто больше нравится, Пит или Стив?
– Ох, Сью, конечно же Пит! Стив совсем не красивый, да и староват уже.
– Дура ты, Энн. Не обижайся, но Стив гораздо лучшая кандидатура. Но это даже лучше, тогда ты Стива отдаешь мне, когда он снова здесь появится. Или напишет тебе.
Сборочный цех компании Боинг на заводе в Уичите.
****27 октября 1962 года, московское время 04–00, местное время 17.00 26 октября 1962 года
Авиабаза 8-й воздушной армии Уайтмэн, штат Монтана, США
– Экипаж к взлету готов? – спросил по внутренней связи капитан Гриссом, командир В-52G из тринадцатой эскадрильи 509-го бомбардировочного авиакрыла стратегических бомбардировщиков. Получив утвердительный ответ, он произнес в ларингофон: – Вышка, я «Дарк-22», разрешите взлет.
– «Дарк-22», взлет разрешаю. Удачи, парни.
– О.К., принято.
И «бафф»[76] Гриссома стал тяжело разбегаться по полосе.
Тяжело оторвавшись в самом конце почти трехкилометровой взлётной полосы, В-52 стал медленно набирать высоту. Предстоял долгий полет на боевое патрулирование – почти рутина, если бы можно было привыкнуть к находившимся на борту четырем мегатонным бомбами Mк-28Y3. Но за такие полёты экипажам платили дополнительно, и очень неплохо.
Предстояло, набрав высоту, пересечь Атлантику, дозаправится от взлетевшего с базы Милденхолл в Британии заправщика из 100-го авиакрыла, затем пройти над Северным морем до Дании. А дальше – самый нервный участок маршрута: над Данией, Западной Германией, Францией, Италией, Грецией вдоль границ Восточного блока, иногда всего в ста милях от кучи красных перехватчиков, которые наверняка будут в воздухе пасти самолет Гриссома – а вдруг он полетит не туда? Капитан был знаком с командиром RB-47, сбитым советским МиГ-19 в июле 1960 в Баренцевом море. Два члена экипажа спаслись, а его приятель замерз насмерть «в советских территориальных водах», как утверждали коммунисты. А потом полет пойдет опять вдоль границ с Советами – над Турцией, Ираном, Пакистаном. Там разворот, опять рандеву с заправщиком из Пешавара или Иджирлика и обратно, по тому же маршруту.
Над США и Атлантикой весь экипаж дремал, дежурил только капитан и то включив автопилот. Потом, после заправки, он передаст управление второму пилоту. Тот пройдет маршрут над Европой – парень он амбициозный, пусть набирается опыта, не вечно же ему летать в правом кресле? Дозаправка прошла как по маслу, хотя экипаж вспотел, и сон с них как рукой сняло (все помнили Голдсборо). «Бафф» повернул от Англии к Северному морю.
– Эй, Пит, когда мы вернемся, в отпуск ты, наверное, помчишься к своей красотке в Уичиту? – подначил второго пилота штурман. – Что такое тысяча триста миль для любящего сердца?
– А ты никак не можешь простить себе, что первый не подошел к такой девушке? – отпарировал Пит.
– Лично я, когда вернусь, сниму себе подружку где-нибудь поближе к гнезду нашей птички, – заявил стрелок, сидевший на «первом этаже» кабины спиной к пилотам.
Капитан Гриссом улыбнулся – начался обычный для многочасового полета треп. «Бафф» уже набрал высоту, расходясь с заправщиком. Командир довернул машину и откинулся в кресле:
– Пит, бери управление. Парни, разбудите меня, когда обсудите всех знакомых девок. Ну, или когда поступит приказ для нашей птички отложить свои четыре яйца.
Он даже не догадывался, что очень скоро его шутка обернется страшной правдой.
****16–05, время местное, авиабаза Витмундсхаффен, Западная Германия. Кабинет дежурного 71-го истребительно-бомбардировочной эскадры «Рихтгофен»
– Да, господин майор, так точно. Команда пришла из второго ЦУВО последовательно через все наши инстанции. И оперативное командование ВВС, и командование «Север» в Калькаре, да, и штаб нашей четвертой авиадивизии тоже. Все правильно.
Заместитель командира гешвадера 71 майор люфтваффе Юстин Гюнтер неверяще смотрел на бланк телетайпа. Наконец он стряхнул оцепенение и начал командовать:
– Дежурное звено, взлет! Готовить первый штаффель – хорошо, что они уже заправленные стоят, вешать бомбы и по два «Сайдуиндера». Второй штаффель тоже готовить, полная заправка, вешайте на него, что у нас там будет под рукой, как только техники выпихнут первый с площадок вооружений! Черт, как же не хватает Эриха, вечно он в самый нужный момент не там, где он нужен…
Подполковник Эрих Хартманн, лучший ас второй мировой войны, час назад взлетел вместе с ведомым – как он сказал, «проветриться» в патрульный полет. А в эскадре вторая эскадрилья еще не успела до конца освоить новый самолет, только-только переучившись с F-86. И поэтому целых три десятка новеньких «Старфайтеров» стоят, не рассредоточенные по запасным площадкам, на бетонке основой базы.
– Дежурный! – крикнул Гюнтер. – Узнай у техников, которые выпускали командира, с чем он взлетел! Уже узнал? Только подвесные баки? И все? А, все-таки, М61 зарядили… Так, свяжись с ним немедленно – сообщи, что тут у нас Третья Мировая началась. Пусть обратно не торопиться, база все равно сейчас будет работать только на взлет. Пускай поболтается где-нибудь, с одной пушкой много не навоюешь, даже если она шестиствольная… И пусть готовят мой самолет, я с первым штаффелем пойду. Все, я одеваться.
F-104G «Старфайтер» ВВС ФРГ
****14–30, время по Гринвичу, 15–30, время местное, в небе над Данией, борт бомбардировщика В-52G из 13 эскадрильи 509 бомбардировочного авиакрыла
– Сэр, подтвердите код. Да, принято, приступил к исполнению.
Капитан Гриссом, казалось, постарел на десяток лет. По его вмиг посеревшему лицу катилась струйка пота. Он повернулся к притихшему экипажу:
– Парни, у нас приказ. Тот самый. Штурман, вскрой конверт – что за цель?
Бомбардировщик на патрулировании должен был атаковать различные цели, в зависимости от точки, где он находился. Штурман, с которого слетела обычная его улыбка, нервно разорвал нужный конверт, бегло просмотрел его и бросил одно коротко:
– Минск, Борисов, Орша, Смоленск. Потом я бы советовал уходить через Прибалтику, над Ботническим заливом и через Швецию в Норвегию.
– Ты сначала доживи до этого «потом». Я бы хотел сначала услышать от тебя курс до Минска.
– Сейчас мы над Данией, потом идем над морем, вроде как нейтральные воды. На траверсе Клайпеды поворачиваем курсом на Минск.
****18–15, московское время, На северо-западе ГДР. Позиционный район 3-го дивизиона 159-й ракетной бригады.
– Товарищ капитан! – срывающимся голосом закричал радист-оператор ЗАС.
Капитан Живодеров посмотрел на него и сразу, не слушая доклад, понял. Вот оно. Началось. Он только хмуро спросил:
– Цели не изменились?
– Прежние, – ответил оператор, стараясь не выглядеть слишком испуганным.
– Ну, хоть что-то хорошее. Батарея, к бою!
– Сбросить термочехол! Убрать приборы наведения! Заправить ракету пусковым горючим! – скомандовал Борис. Увидев, что второй и третий номера вдвоем складывают треноги вешек и теодолита, он подошел к ним: – Где Негруца!?
– Сейчас будет, он отдыхал после дежурства.
Все это время, с утра двадцать пятого и до сегодняшнего вечера расчеты дежурили посменно, отсыпаясь после смен кто в кузове грузовика, а СО и мехводы – прямо в пусковой.
– Я уже здесь командир, – Негруца бежал от здания котельной, на ходу застегивая комбез. А из окна, предательски спалив его, выглядывали растрепанные Марта с Хильдой, причем Хильда даже пыталась изобразить что-то вроде воздушного поцелуя. Старшина обернулся, увидев, куда устремлен насмешливый взор лейтенанта, и прокричал что-то по-немецки. Девушки вмиг скрылись.
