Михаил Маришин - Дизель решает всё
Слава богу, до вопроса «Кто виноват?» пока не додумались, поэтому действовать надо быстро и решительно. В первую очередь — выяснить причину произошедшего. Во вторую — спихнуть с себя вину, если она есть. В третью — оперативно исправить положение. Классика.
— Я со своими выезжаю на место. Прошу выделить необходимый транспорт.
— Дежурку возьми, я распоряжусь. Будут новости — звони, я на месте.
Эпизод 2До Дмитрова ехали чуть ли не четыре часа, мне еще как руководителю было относительно комфортно в кабине, а вот «студенты» тряслись в кузове. В таком тревожном состоянии спать я не мог, постоянно гонял в голове конструкцию мотора и пытался умозрительно представить, что оказалось в нем «слабым звеном». Убедившись в бесплодности попыток, стал думать на отвлеченные темы, чему способствовали удары кулаками по крыше кабины, когда ЗИЛок потряхивало на ухабах. Да автобус был бы здесь более уместен, но проблему подвески, работающей мягко при любой нагрузке, пока не решить. Пневматика нужна.
При въезде на территорию лагеря нас остановили. Из документов при нас были только заводские пропуска, да записка-предписание директора ЗИЛа. Пока все проверяли, отправляя гонца к ближайшему телефону, подъехал легковой автомобиль-кабриолет, весьма антикварного вида, из которого вышел Берия с сопровождающим. И лагерная охрана, и мы затихли, ожидая, что скажет нам грозное начальство.
— Здравствуйте, товарищи! Прибыли значит… — Берия осмотрел нас оценивающим взглядом. — Представляю вам товарища Меркулова, моего заместителя по линии ОГПУ. В его компетенции все вопросы, связанные с противодействием шпионажу и другой вражеской деятельности. А также саботажу.
Последние слова Лаврентий Павлович выделил особо, отчего присутствующие инженеры глубоко задумались.
— По машинам! Следуйте за мной, — видимо, начальник ВОБД бывал здесь уже не раз.
Лагерная охрана распахнула каркасные, опутанные колючкой ворота, и наша колонна вкатилась на территорию всесоюзной стройки. Проехав всего пятьсот метров, петляя между бараками, мы выкатились на край котлована, где сотни, нет, скорее тысячи человек-муравьев махали лопатами, нагружая тачки, толкали их по мосткам наверх. Кое-где была видна техника — три наших ЗИЛа, сильно просевших под грузом грунта, ревя двигателями и выбрасывая черный выхлоп, поднимались из котлована. Вот уже две недели стояла жара, дождей не было и все вокруг тонуло в клубах пыли, поднимавшейся при каждом взмахе лопаты, при каждом шаге рабочего, при проезде каждой машины.
Увидев такую картину, я начал догадываться, что могло послужить причиной массового выхода техники из строя, но следовало окончательно убедиться. Наш путь лежал дальше, туда, где под временными навесами застыли мертвые грузовики. Пара машин стояла с открытыми капотами, и возле них скучковалась группа в робах, тут же стояли и два чекиста в форме. Здесь мы и остановились.
— Товарищ начальник всесоюзного объединения, группа шоферов-механиков автоколонны Дмитлага занята поиском причин неисправности двигателей. Начальник автоколонны Смирнов! — доложил подскочивший чекист.
— И что, нашли? — Берия был предельно серьезен.
— Копаются, но пока не докладывали.
— А сам-то что видишь?
— Так это… Рано судить еще, надо внимательнее смотреть.
— Понятно, — с усмешкой подвел итог Лаврентий Павлович. — А товарищи инженеры какое мнение имеют?
Обращался он в первую очередь ко мне, поэтому и ответ за мной.
— Инженеры имеют предположение, которое требует уточнения. Разрешите подойти пообщаться с водителями и осмотреть технику?
— Сколько вам времени нужно?
— Час.
— Много.
— Мало. Может возникнуть необходимость разобрать мотор полностью.
— Работайте.
Разговор под конец стал весьма жестким, поэтому наша группа, не теряя даром времени, направилась к машинам. На одной из них двигатель почти уже разобрали, а из моторного отсека другой торчали сразу три задницы, больше туда не помещалось.
— Ну что? — спросил я как бы у всех присутствующих разом.
— Ничего, гражданин начальник, работаем, — отвлекся на меня всего один человек, задумчиво протиравший ветошью вынутый из котла поршень, остальные даже ухом не повели.
— Я — конструктор этого двигателя. Как у людей, работавших на этих машинах, спрашиваю, что с мотором?
Народ оживился и на меня стал посматривать с интересом. Мой собеседник отложил поршень и, глядя мне прямо в глаза, сказал:
— Хороший мотор. Мощный. Вот только сделан непонятно из чего и непонятно чем смазывался. Сдох за месяц.
— Мотор испытан и осенью-зимой показал хороший ресурс. Не надо грешить почем зря. Давайте лучше предметно и по порядку.
— А что по порядку? Масло, вон, слили — грязнее грязи. Фильтр масляный весь загажен. Поршневая ни к черту — износилась за месяц так, что компрессии для пуска не хватает. Даже с эфиром не завести.
— А что, с эфиром раньше заводили? И кто же это додумался?
— Моторы еще три дня назад сдавать начали. Если не завести — с тачкой бегать придется, вот впускной коллектор от компрессора отсоединяли, капали эфир, собирали обратно и заводили, но сейчас уже этот номер не проходит. А додуматься — так у нас здесь почти все инженеры бывшие. «Дело промпартии» слышали? Специально в шоферы отбирали технически грамотных.
— Значит так. Я пока тут посмотрю, что уже разобрано. Вы заканчивайте со второй машиной. А мои — примутся за третью. Если у всех трех будет одно и то же — значит, причину мы нашли. Ибо один раз — случайность, два — совпадение, три — закономерность.
— Так, а причина-то в чем? Как думаете, гражданин конструктор?
— А вы, гражданин заключенный?
— А вы, случайно, не еврей?
— Нет, не угадал. Хочу посмотреть, на что ты годен, гражданин заключенный инженер.
— А давайте на бумажке напишем и потом сравним.
— А давайте.
Я вырвал из блокнота пару листков, один оставил себе, а второй вместе с карандашом отдал зеку. Сравнив через минуту две записки, убедился, что у дураков мысли сходятся. В одной значилось: «Нужен противопыльный барьер в конструкцию», во второй: «Не хватает воздушного фильтра, из-за этого абразивный износ».
— Фамилия?
— Заключенный Селиверстов, гражданин инженер.
— Пока все три машины не посмотрим — молчи.
Эпизод 3— Как вы могли так провалиться?! А что, еще в моторе не хватает? Может, вы еще что забыли? — Берия был зол неимоверно, ведь все дело находилось под нешуточной угрозой. — Вы хоть понимаете, что от вас множество людей зависят? Да что там! Вся страна! Уже планы на следующую пятилетку составляются в расчете на вас! Ленинградцы так и не смогли сделать путевый мотор для своего танка, будут ставить наш, уже испытания идут, с трудом, правда. Ярославцы готовят шасси под удвоенный мотор — это будет самый мощный грузовик в мире. У-2 будут строить с нашими дизелями вместо М-11. И что теперь? Все зря?!
— Я, товарищ Берия, ошибки признавать могу, а вот оправдываться не умею. Не ошибается только тот, кто ничего не делает, а получить идеальную технику прямо «с листа» — невозможно. Недостатки все время будут вылезать в процессе эксплуатации, и их надо будет оперативно устранять. Чем и предполагаю заняться. А ЗИЛы, которые пока еще живы, надо вывести из эксплуатации, чтоб совсем не ушатать.
— У вас уже есть план решения?
— В первую очередь, конечно, нужен воздухоочиститель. С «мультициклоном» проблем не будет, возможно, этого хватит на первое время. А непосредственно сам масляно-воздушный фильтр пойдет во вторую очередь, для тонкой очистки. Параллельно будем решать с сепаратором перед топливным фильтром. Соляр, что здесь заправляют, сильно отличается в худшую сторону от того, с каким машины испытывались.
— Сколько вам нужно времени, чтобы снова ввести машины в эксплуатацию?
— Честно сказать — не знаю. Поэтому прошу месяц. Потребуется и еще кое-что, кроме времени.
— И чего же вы хотите, товарищ Любимов? — хитрость с переключением внимания на следующий вопрос удалась, и Лаврентий Павлович, как бы молча, одобрил обозначенный мной временной отрезок. А мог и урезать, в качестве наказания.
— В лагерной автоколонне все шоферы — сплошь инженеры, а это почти три сотни человек. У меня в КБ — вчерашние студенты под руководством самоучки. Я в институт в июле только поступать буду. Предлагаю усилить состав КБ за счет заключенных, использовать их по специальности.
— А не боитесь, что от инженеров-вредителей толку меньше будет, чем проблем?
— А мы их проверим самостоятельной работой, есть от них толк или нет.
— А ты, Всеволод, что думаешь?
— Мысль не новая, есть в нашей структуре уже подобные КБ. Если товарищ Любимов лично будет отвечать за эффективность работы заключенных, мы все организуем. Потребуется время для устройства этого контингента неподалеку от ЗИЛа, заодно и личные дела проверим и определимся, какие люди нужны персонально.
