Александр Конторович - Черный снег
Сооружение ее велось не один год, и наполнялись тоннели по мере постройки. Их дорабатывали, укрепляли и расширяли. Это два.
Завозило грузы НКВД. И это три. Почему они, а не армия? А черт его знает… тут тоже не все чисто.
Мины на подходах. Вообще из серии ненаучной фантастики. Не минировали так склады. Могли поставить парочку, но не более. А тут… Подобную схему многослойного минирования я даже и в наше-то время почти не встречал. Ладно уж, подходы заминировать, но чтобы еще и тоннели! Уже четыре.
Тоннели… Электросвет…
Так…
— Демин!
— Я, командир!
— Иди-ка сюда…
* * *Минную сеть мы нашли через час.
При включении света напряжение подавалось и на систему взрывания. Провода, внешне неотличимые от проводов освещения, уходили во все помещения. Часть из них скрывалась в распределительных коробках, некоторые провода вообще были никуда не подключены и висели на изоляторах, выставляя заизолированные концы. И во многих местах к этим проводам были подсоединены небольшие металлические коробки, издали похожие на распределительные. Вскрыв одну из них, мы нашли там три двухсотграммовые тротиловые шашки. Отыскался также и рубильник, который выключал всю эту сеть.
Вот теперь — все! Размыкаю рубильник и устало сажусь на пол. Отходняк… Водки бы тяпнуть…
— Ну, что, командир — включаем? — Лацис вытер руки куском ветоши. — Вроде бы работает все…
— Давай!
Негромко затарахтел движок.
Лацис еще раз осмотрел генератор и решительно перевел рычаг. Движок слегка сбавил обороты. На щитке загорелись лампочки. Поворот выключателя…
Под потолком загорелись тусклые лампы. Двигатель заработал увереннее, и лампы стали понемногу разгораться.
Только теперь мне удается разглядеть весь тоннель, и я еще раз убеждаюсь в мысли, что тут что-то не так.
— О, гляди-ка — телефон! — восклицает Гришанков.
Действительно, в небольшой нише стоит обыкновенный полевой телефон. Раньше сюда падала тень, и аппарат был совершенно незаметен. Это куда же по нему звонить собирались, интересно знать? На посты, что ли?
Не успеваю я додумать эту мысль, как Гришанков берет в руку трубку и крутит ручку на боку телефонного аппарата. Подносит трубку к уху.
— Алло! — важно говорит он.
Бойцы хохочут — уж больно у него несуразный вид. Перепачканный маслом, в затасканной гимнастерке и с закатанными рукавами, Олег менее всего выглядит серьезным персонажем.
— Ладно, хорош хохмить! — говорю ему я. — Положи трубку да гимнастерку себе отыщи получше. Кстати говоря, это всех касается!
Он протягивает руку, чтобы положить трубку на место, и в этот момент мембрана телефона издает какой-то звук. Что-то трещит, и незнакомый голос произносит.
— Да! Кто это говорит?
Глава 9
— Герр гауптман! Прибыл обер-лейтенант Леман.
— Отлично! — Кранц поднял голову от бумаг. — Зовите.
В приоткрывшуюся дверь вошел обер-лейтенант. Его форма выглядела явно не лучшим образом. Камуфлированная куртка была вымазана смолой.
— Иоганн! Ты словно из леса вылез только что! Что с тобой? Сколько я тебя помню — ты даже и там ухитряешься выглядеть аккуратно.
— Извините, герр гауптман, я очень спешил к вам, вот и не успел сменить одежду.
— Ничего страшного, Иоганн. Вилли! — окликнул гауптман своего секретаря. — Примите у обер-лейтенанта его куртку и приведите ее в должный вид. Распорядитесь, чтобы нам накрыли стол, ты не возражаешь, Иоганн?
— Буду очень вам обязан, герр гауптман. С утра во рту ни крошки…
Кранц покачал головой.
— Дружище, я все понимаю! Сам был таким в молодости. Азарт, чувства охотника — все так! Но о себе забывать все же не следует… держите!
Гауптман достал из шкафа бутылку коньяка, две рюмки. Поставил рюмку перед гостем и плеснул в нее коньяка.
— Это французский! Настоящий «Камю»!
— Благодарю вас… — Леман медленно и с видимым наслаждением выпил. — Хорошо… даже на душе потеплело.
— Держите еще. Чуть позже я угощу вас кофе. Но только после того, как вы пообедаете!
— Слушаюсь, герр гауптман.
— Я вижу, что вы прямо вне себя от нетерпения. Так и быть — рассказывайте!
— Мы проверили лес, русские действительно базируются в указанном квадрате. У них есть даже пушки!
— Вот как?
— Не знаю, что там говорил ваш перебежчик, но с вооружением у них все в порядке. Я не видел ни одного безоружного человека.
— Хм… печально… это может стать проблемой. Сколько их там?
— Трудно сказать… но не менее трехсот человек.
— Так. Понятно. А Особый отдел, их вы нашли?
— Там есть один человек в похожей форме. По описанию он похож на этого… старшего лейтенанта-особиста, как его описывал ваш перебежчик.
— Хорошо!
— А вот других людей в аналогичной форме там нет!
— Даже так… Успели уйти? Или они где-то в другом месте?
— Примерно так я и подумал. Мы продолжили наши поиски. И в итоге все-таки отыскали всех остальных!
— И где же они?
— В монастыре.
— Пожалуйста, Иоганн, поподробнее. Этот монастырь был проверен нашими солдатами, и там никого не нашли.
— Ничего удивительного. Мы тоже там никого не нашли. Монастырь пуст.
— То есть?
— В самом монастыре никого нет. Тем не менее, туда регулярно прибывают связные, и оттуда выходят люди. На колокольне располагается наблюдательный пост. Однако, когда мы вошли на территорию монастыря, там не было никаких признаков жизни. Все здания покинуты, и в них давно уже никого не было. Колокольня тоже оказалась пуста, хотя следы сапог мы все же обнаружили.
— Так, где же они там сидят?
— Вот это нам и предстоит установить.
— Хм… — гауптман встал и прошелся по комнате. — Иоганн, то, что вы мне рассказали, чрезвычайно интересно! Я просто нюхом чую крупную рыбу! Тут что-то нечисто в этом вашем монастыре. Мне довелось прочитать рапорт офицера, командовавшего проверкой этого объекта. Так вот, он пишет примерно то же самое. Монастырь пуст и давно заброшен.
— Все так.
— А вот и нет! Его солдаты отыскали там несколько пустых катушек из-под телефонного провода.
— Ну и что? Мало ли их повсюду валяется?
— Возможно. Но согласитесь, Иоганн, что пустые катушки на передовой или в тридцати километрах от ближайшего населенного пункта — это разные вещи.
— Не спорю, герр гауптман. Но их могли и просто выбросить за ненадобностью?
— И для этого поехали за тридцать километров, в густой лес? Другого места не нашлось?
— Да… — задумчиво повертел в руках пустую рюмку обер-лейтенант. — Жаль, что я про это не знал…
— Отчего же?
— Мы бы там перевернули все вверх дном!
— И я не имел бы удовольствия с вами беседовать…
— Отчего же?
— А вы забыли про триста русских солдат между вами и мной? При необходимости они быстро блокируют дорогу, и ваш взвод будет отрезан. Это единственная дорога к монастырю. Обитатели этого загадочного места связали бы вас боем, а подоспевшие солдаты ударили вам в спину. Вот отчего они и стоят именно в этом месте!
— Боевое охранение?
— Из трехсот человек? Вы хоть представляете, что же они там охраняют?
— Сложно сказать…
— Там есть нечто, очень для них важное. К сожалению, нам пока мало что об этом известно. Но, тем не менее, работу надо делать, и времени у нас с вами немного. Сколько вам нужно на подготовку к следующему выходу в лес?
— Сутки. Это минимальный срок, герр гауптман.
— Даю двое суток. Достаточно?
— Более чем, герр гауптман!
— Очень хорошо. Я сообщу руководству о начале операции. Ваша задача — перехватить одного из курьеров, которые идут в монастырь. Полагаю, у вас имеются специалисты, способные развязать ему язык?
— Разумеется!
— И помните, Иоганн, сейчас, — Кранц особо подчеркнул это слово, — мне нужно знать только одно — где скрываются русские чекисты. Не пытайтесь их штурмовать, они могут снова уйти в лес. Для этого мы подготовим роту гауптмана Крамера, у них есть опыт взятия зданий и укреплений. Усилю ее огнеметчиками. Они будут находиться в полной боевой готовности и выступят вам на помощь по первому же сигналу. Одновременно я передам данные о местонахождении русских солдат в комендатуру. В конечном итоге — это не дело военной разведки. Гонять окруженцев должны подразделения охраны тыла. Вот пусть они и занимаются своими прямыми обязанностями. Заодно скуют боем этих русских, чтобы они не ударили вам в спину.
— А отчего бы не накрыть их лагерь авиацией? Мы могли бы обеспечить наводку…
— Увы, но полной гарантии уничтожения это не даст! Хотя, безусловно, мысль правильная, подумаю и над этим…
* * *Радиограмма
