Александр Шуваев - ГНОМ
- Хараше. Ми предъявим ультиматум, и если его отвергнут, будем дэйствовать па-плахому. Ми сосредоточим, при нэобходымости, до трех тысяч самолетов. Уничтожим Хельсинки, другие мало-мальски заметные города, мосты, порты, электростанции. По городу в дэнь, пока они нэ войдут в ум. Если нэ поумнеют, ми уничтожим всо. Павтаряю: это - запасной вариант, крайний вариант, толко если ви нэ найдете хорошего военного решения, а они - заупрямятся и не паймут прэдупреждения. Но, если нэ будэт другого вихода, ми пойдем и на нэго. На чьто ми нэ пойдем ни в коем случае, - так это на операцию в стиле Зимней Войны. На упорные баи, даже если в них будэт дастигнут успех. На мэдленное прадвижение вглубь финской территории. На значительные патэри в живой силе, даже если оны будут сапаставимы с финскими. У них нэ должно даже мисли остаться о том, что они могут ставить какие-то там условия. Нужьно, чтоб они нэ только капитулировали, но и сламались. Сдаться навсегда. Или сгинуть. Ви всо поняли?
Акцент в его речи был заметен больше, чем обычно. Как правило, это обозначало, что тема небезразлична Вождю, как-то задевает его. Похоже у него, помимо всего прочего, еще и личный счет к финнам. Такое с ним бывало, хоть и нечасто. Впрочем, в данном случае требования его носят очень справедливый характер и вполне рациональны: все-таки это не немцы где-нибудь под Вязьмой. Не к ночи будь помянута.
- Так точно, товарищ Верховный Главнокомандующий. Уже сейчас можно наметить ряд мер подготовительного характера, равно необходимых при обоих вариантах. Разрешите приступить?
- Какого рода мер?
- Прежде всего - всестороннюю разведку, товарищ Сталин. С учетом полученных сейчас указаний, она будет несколько расширена.
- Чьто ви имеете ввиду?
- Ко всему прочему, обратим внимание на выявление самых крупных бомбоубежищ. С зимы авиаторы добились… заметных успехов в применении управляемых бомб…
- Хараше. - Задумчиво повторил Вождь. - И дополните вашу подготовку… ударами с воздуха, имеющими в большей степени… паказательный характер.
Казалось, - а такая иллюзия неизбежно возникает в ходе успешного наступления, - что еще один нажим, и будет освобождена Украина с Белоруссией, и оккупанты покатятся дальше и дальше, в Польшу, в Германию, - до самого Берлина. Вот только сил на это не было. От полнокровных в начале ноября дивизий Красной Армии за три месяца остались тени, по пятьдесят, сорок, и даже тридцать процентов штатного состава, но и находившиеся в строю бойцы от нечеловеческой усталости тоже напоминали тени. Глядя на худых, оборванных, словно спящих на ходу людей, командиры из числа понимающих тихо паниковали. Им казалось, что, найди немцы какие-никакие силы, толкни покрепче, - и не выдержим. Но контрудара не было. Во-первых - нечем наносить. Если советские дивизии истаяли, то многие, многие германские, румынские, итальянские попросту исчезли. Тем же, что уцелели, тоже досталось по полной программе.
Ну, а во-вторых - перестало получаться. Каждый раз импровизированный бронированный клин как будто ждали: он непременно натыкался на какую-никакую противотанковую оборону. Немногочисленные вроде бы артиллеристы при толково размещенных орудиях. Там, где еще полгода тому назад вермахт снес бы жалкий заслон, не заметив, теперь полумертвые от усталости защитники, казалось, от той же усталости забыли о самой возможности бегства и действовали, как автоматы. Без страха и пощады. Танки расстреливались с самоубийственных дистанций, попадали в танковые засады, контрудар замедлялся, увязал, его бронированное острие крошилось, а потом к русским поспевал какой-нибудь тактический резерв, подтягивалась артиллерия. Ударные части истощались в бесплодных атаках, продвигаясь на какие-нибудь сотни метров, местность не позволяла сделать глубокий обход, а потом застрявшие в заснеженных лесах войска подвергались разгрому ударами с воздуха и подошедшими резервами. Атаковать оказывалось себе дороже. Как и вся эта война.
- Этот образец техники был захвачен нашими войсками в боях под Духовищами, в значительной мере случайно. Если кого-то интересуют подробности, то на нем приехали, прорвавшись из окружения в распоряжение германских войск, фельдфебель Густав Виланд и рядовой Курт Бауэр. Утверждают, что живая сила противника была полностью истреблена в ходе короткого боя и в плен никого захватить не удалось. Еще большей случайностью следует считать, что на данное устройство вообще обратили внимание. К счастью, один из офицеров ремонтной базы оказался специалистом в области химического машиностроения… Что вы говорите? Почему на фронте? Да, действительно доброволец, воюет в "Великой Германии" с самого начала. Так вот, его квалификации хватило только на то, чтобы обратить на машину самое пристальное внимание, но отнюдь не на то, чтобы детально разобраться в устройстве и предназначении. Однако он предположил, что это - устройство для производства жидкого топлива из древесины в полевых условиях. Этого оказалось достаточно, чтобы мы привлекли к исследованиям крупнейшего специалиста в производстве синтетического горючего, профессора Гюнтера Чельвецки. Прошу, профессор…
- Господа! Прежде, чем приступить к изложению технических подробностей, обнаруженных в ходе исследования нашей группой, мне хотелось бы привести вам два вывода, носящих общий характер. Это против моих принципов, но, в данном случае, представляется целесообразным.
Во-первых, наши исследования и наши технологии в области каталитической химии органических соединений отстали от передовых англо-американских лабораторий на целую техническую эпоху.
Во-вторых, судя по всему, сотрудничество англо-саксов с русскими на самом деле носит значительно более тесный характер, чем мы предполагали. Вероятно, британцы напуганы успехами германского оружия куда сильнее, чем показывали. Ничем другим поставку оборудования такого класса в другую страну объяснить нельзя.
Чей-то дьявольский ум безошибочно определил, какая техника будет иметь ключевое значение именно в условиях Восточного фронта, с его бесконечными расстояниями, безмерными пространствами, дурными дорогами и дикими дебрями. Я утверждаю, что, имея что-то подобное к началу Восточной компании, мы достигли бы в прошлом году решающих успехов до наступления зимы. Увы! Ничего подобного у нас нет, и я не вижу реальных способов хотя бы скопировать данный образец или даже отдельные его технические решения. Больше того: я неожиданно убедился, что не в состоянии даже поставить правильных вопросов или внятно сформулировать суть стоящих перед нами затруднений. Зачастую нам совершенно ясен химический состав того или иного соединения, но структура, им образованная, остается полной загадкой. Тем более непостижимо, каким именно способом эти структуры созданы. Тут имеют место фильтры, способные отделить спирт от воды. Даже такие, которые способны разделить воздух на азот и кислород. Я не говорю уже о катализаторах: по сути, речь идет о системах, расположенных в определенном порядке одна за другой, так, что на них осуществляются последовательные превращения. В результате из чего-то, что выглядит как простая труба, выходит готовый продукт. При этом на исследование одного изделия такого рода нам могут потребоваться годы. Мне нечем порадовать вас, господа. Поэтому еще раз увы!
- Герр профессор, откуда у вас такая уверенность, что данный реактор поставлен русским союзниками? Там есть торговые знаки американских фирм?
- Ничего подобного там, разумеется, нет. Кроме того, это, без сомнения, британские изделия, а вовсе не американские. Достаточно посмотреть двигатель машины, господа. Он собран рабочими, которые оттачивали свое мастерство десятилетиями, из деталей, изготовленных с исключительным совершенством. Русские работают по-другому: у них есть удачные образцы техники, это надо признать, но сильные стороны лучших их машин - это, скорее, остроумная конструкция, технологичность, простота, прочность, ремонтопригодность, но они никогда не будут отделывать то, что можно не отделывать. У них нет на это ни времени, ни возможности. Это англичане, господа. Без сомнения. И столь тесный союз грозит нам большой бедой. Теперь русские смогут поддерживать высокий темп наступления куда дольше, чем когда-либо прежде. Чем какая-либо механизированная армия вообще вплоть до настоящего момента.
- Ваша логика безукоризненна, профессор. Только вы, скорее всего, ошибаетесь.
- Вы можете как-то обосновать свои утверждения?
- К сожалению, довольно основательно. Самолеты.
- Боюсь, не совсем вас понял, бригадефюрер.
- Мы имели возможность ознакомиться с новыми истребителями русских. Точнее, с тем, что от них осталось после падения с высоты нескольких километров. Выводы, в общем, сходные с вашими, и реакция экспертов почти такая же эмоциональная. Вот только у них, в отличие от вас, не было возможности приписать машины бриттам или янки.
