Вячеслав Коротин - Адмиралъ из будущего. Царьград наш!
А ещё через неделю в строй вошли подводные лодки «Тюлень» и «Нерпа». После наскоро проведённых испытаний, обе отправили к устью Босфора, чтобы турки убедились, что теперь на Чёрном море существует опасность и подводная…
А вдоль анатолийского побережья уже патрулировал дивизион «Ж»: «Жуткий», «Жаркий», «Живой» и «Живучий». Не зря патрулировал: пусть ни одного крупного парохода на зуб эсминцам и не попалось, но, пытающихся прорваться с грузами к кавказским портам шхун, они угробили четырнадцать экземпляров.
А ещё три — подлодки. И одну шхуну «Тюлень» приволок на буксире в Севастополь. Вместе с грузом табака, который она везла.
А когда, в начале апреля в состав Черноморского флота вошли «Счастливый», «Быстрый» и «Громкий», а до этого отремонтировали «Дерзкий» и «Беспокойный», то для Андрея вообще исчезла проблема в плане контроля выхода из Босфора в Чёрное море.
Проблема обозначилась совсем в другом месте: флот Антанты начал бомбардировку Дарданелл…
К устью пролива собрали шесть английских и четыре французских броненосца, линейный крейсер «Инфлексибл» и супердредноут «Куин Элизабет» — последний, явно для того, чтобы англичане смогли проверить в хоть каком-то бою свои новые пятнадцатидюймовые пушки. Ещё, имелись четыре лёгких крейсера, шестнадцать эсминцев и подводные лодки в количестве семи штук. Кроме того, в состав эскадры адмирала Кардена входил авиатранспорт «Арк Ройал» с семью аэропланами на борту. Авиация, понятное дело, предназначалась для корректировки стрельбы с линейных кораблей.
Первый выстрел прозвучал с линейного корабля (броненосца) «Корнуолис» по форту Оркание…
Дарданелльская операция англо — французского флота началась…
Сначала англичане решили, что и тройки броненосцев достаточно, чтобы разгромить турецкие батареи с их практически допотопными пушками. Форты действительно замолчали. И аэропланы доложили об эффективности стрельбы. Однако, когда «Вендженс» подошёл поближе, чтобы присмотреться к фортам, Кум — Кале, Оркание и Седд — эль — бахир, немедленно ожили. Чуть позже к ним присоединился форт Хеллес.
То есть, шестичасовая бомбардировка так и не сломила огневого сопротивления фортов. Со спустившимися сумерками огонь союзного флота был прекращён.
Ещё пять дней обстрел турецких позиций не производился из-за дурной погоды, но впоследствии англо — французские корабли взялись за батареи всерьёз: четыре броненосца обрушили шквал снарядов, стреляя на ходу, а еще три плюс сам «Куин Элизабет» били с якоря, с дальней дистанции.
После того, как по фортам были выпущены около полутора сотен двенадцатидюймовых снарядов и, вдобавок, три десятка пятнадцатидюймовых, артиллерия турок замолчала, и началось траление у входа в пролив. Однако, собственно перед входом в Дарданеллы мин обнаружено не было, и флот адмирала Кардена осмелел: на следующий день броненосцы «Маджестик» и «Альбион» начали расстреливать оставленные форты с близкой дистанции, но все карты англичанам спутала подошедшая полевая тяжёлая артиллерия противника. Необнаружимая, с близкой дистанции, она засыпала корабли англичан таким плотным градом снарядов, что те вынуждены были прекратить обстрел и отойти.
Кроме полевых батарей к месту боевых действий подошла и собственно турецкая пехота. Она не напрягаясь вышвырнула немногочисленные английские десанты, которые по мелочи пытались напакостить на батареях, но пакости успели получиться исключительно мелкие.
Стало понятно, что одним флотом захватить Дарданеллы не получится. Стало понятно, что крайне желательно синхронизировать атаки южного и северного проливов…
Из Уайт — холла в Петербург полетели телеграммы. Из Петербурга в Севастополь…
Вице — адмирал Плансон с ещё несколькими офицерами штаба отбыли в Ставку, чтобы представить планы действий Черноморского флота в предстоящей операции…
А адмирал Карден всё-таки согласился с необходимостью привлечения войск для взаимодействия с флотом. Но теперь приходилось сделать паузу, подождать подхода корпусов из английских колоний, и из метрополии.
Хотя из последней обещали выслать только королевскую морскую дивизию в одиннадцать тысяч штыков, но её можно было использовать в качестве «наконечника копья» для всего остального десанта, числом более шестидесяти тысяч человек…
Глава
Андрей прекрасно помнил, чем кончится попытка союзных эскадр сунуться в Дарданеллы. Нет, нет, никакого пиетета к союзникам, которые внаглую использовали Россию и русские войска в той войне для решения собственных проблем он не испытывал, но ситуацию, несомненно, нужно было использовать.
Своей властью командующий Черноморским флотом издал приказ о мобилизации всех судов, которые были пригодны для перевозки десантников и выброске солдат на берег. Не на любой, конечно. Но, в окрестностях Босфора имелось немало пляжей, куда десантироваться и удобно, и несложно. И любые полевые батареи в такой местности подавить не проблема, а «стационарные» форты — вообще «орешки на один зуб». То есть те, которые прикрывали предполагаемое место высадки десанта — в устье Босфора батареи стояли совсем другие, сами вполне «зубастые». Так что решаться всё должно было на суше, силами десанта. И успех операции зависел в первую очередь от того, какие силы сможет оторвать от себя армия, чтобы высадка смогла состояться.
Плансон удивил телеграммой, что Государь своей властью приказал отменить наступление в Галиции и направил аж целый корпус в Одессу. Туда же должен был прибыть Гвардейский экипаж.
Командующий флотом уже много раз про себя матернулся, что морской пехоты не только ещё нет, но и уже нет. И очень удивлялся, что даже опыт русско — японской войны не заставил ни одну армию мира задуматься о создании столь необходимого вида вооруженных сил. Конечно, Эбергард не мечтал о полках лихих морпехов своего времени, но почему были упразднены морские полки в русской пехоте около восьмидесяти лет назад? Неужели Великой Державе не требовались солдаты, которые умели не только сражаться в поле, но и обученные бросаться в бой, спрыгнув с палубы корабля?
Но имеем то, что имеем… Придётся выбрасывать на «берег турецкий» вчерашних крестьян, большинство из которых не видели в своей жизни водоёма крупнее речки возле родной деревеньки. Имелась проблема и с артиллерией. С десантной. Без пушек не повоюешь ни на море, ни на суше. А в армии уже давно царствовал снарядный голод. И орудийный, кстати, тоже. Но, тем не менее, ограбить армейцев всё равно придётся. Как на предмет собственно пушек, так и на предмет боеприпасов — флотом Босфор не взять, только с берега.
И с авиацией рисовались проблемы — можно было использовать исключительно гидросамолёты с авиаматок, то есть до захвата существенного плацдарма на анатолийском побережье можно рассчитывать максимум на полтора десятка крылатых машин, что, учитывая масштабы предстоящей операции, весьма немного. Да и проигрывали летающие лодки своим сухопутным собратьям чуть ли не по всем лётным характеристикам.
Чтобы хоть как-то подготовить своих комендоров к стрельбе по босфорским фортам, Эбергард вывел флот на бомбардировку Трапезунда. Стратегического значения на данный конкретный момент операция не имела, но лучше потренироваться в стрельбе по вражескому порту, чем гвоздить снарядами по собственному побережью. Прошло всё без особых проблем, но и без таковых же успехов, на которые, впрочем, командующий Черноморским флотом и не рассчитывал. Отстрелялись пристойно, наблюдались пожары на складах в порту, утоплен плавучий кран, пара батарей при порте достаточно быстро была подавлена огнём.
На обратном пути заглянули к Зонгулдаку, убедились, что серьёзных попыток разблокировать ворота порта не предпринимается, постреляли средним калибром по порту, и вернулись в Севастополь.
Как раз в это время прибыл из ставки Плансон.
Передал Эбергарду все околоматерные комментарии сухопутных генералов по поводу того, что их наступление на Венгерской равнине сорвал какой-то «водоплавающий» …
Но поскольку сам император присутствовал на совещании, то он повелел выделить на операцию по захвату Босфора не один пехотный корпус, а ещё и «Старую Гвардию» — Преображенский и Семёновский полки.
Все назначенные войска должны были прибыть в Одессу и Херсон в течение трёх месяцев. Надлежало должным образом подготовить их транспортировку к турецкому берегу.
Однако пришлось отвлечься на незапланированную операцию.
Англо — французский флот предпринял ещё одну попытку форсировать Дарданеллы, и потерпел сокрушительное поражение: в устье пролива союзные броненосцы встретил такой плотный огонь, что у кораблей не оказалось никакой возможности встать на якорь для организации обстрела берега. Корабли заметались по бухте Эренкиой, где турки заранее выставили заграждения. Эта пляска на минах закончилась так, как и должна была закончиться: подорвались и затонули английские линейные корабли «Иррезистибл», «Альбион», «Оушен» и французский «Буве». Ещё несколько получили повреждения различной степени тяжести.
