Ревизор: возвращение в СССР 34 (СИ) - Винтеркей Серж
Главное, что Галия не предательница. Не жеманная стерва. И что учится хорошо всему. Как вспомню, как она радостно болтала в офисе о чем угодно, не подозревая, как рядом исходит ядом Белоусова. А теперь вот каждое слово свое продумывает наперед. Думаю, наше с женой взаимопонимание с каждым годом будет только углубляться…
Сидел, думал. Вот оно как бывает в жизни. Оксана открылась мне с неожиданно приятной стороны. По Загиту у меня и так вопросов не было. Приятно было видеть, как бережно он брал в свои огромные лапищи наших малышей. Какой пикантный момент — пожарный с супругой, оба родом из провинции, руки в отношении своих детей никогда не распускали. А соседка-москвичка из интеллигентной семьи сына, будущего кандидата наук, вот как, оказывается, воспитывала… Вот тебе и столичная интеллигенция.
Так… и самый важный вопрос. Кто же и с какой целью это письмо отправил? С Галией я это, понятное дело, под прослушку из КГБ не стал обсуждать. Так что теперь молча взял лист бумаги и стал записывать.
Регина. Могла? Без всякого сомнения. Уж у этой кобры яд так с клыка и капает…
Теща моя обожаемая… Как жаль, что это чувство так взаимно… Могла, конечно, хотя ее почерк Галия бы узнала сразу.
Самедов? Запросто. Не знаю, в каком чуме он там сидит, но явно не переполнен радостными чувствами из-за смены климата и работы. И женщину найти, которая письмо напишет, ему тоже не проблема. Придумает что-нибудь, типа, что переживает за хорошую подругу, которую муж бьет, да еще и обманывает. Ему это письмо быстро из женской солидарности напишут… только, конечно, Севера и Гомель между собой плохо сочетаются. Но в чем проблема запечатанное письмо в другом конверте старому другу в Гомель отправить, попросив, не вскрывая, с почты в Москву отправить?
А ведь есть еще и Дружинина Екатерина Андреевна с кожгалантерейки… Такая милая профорг, создавшая для работников фабрики филиал ада, и моими усилиями низвергнутая оттуда. Куда-то, не знаю куда, но явно не в такое хорошее место, как у нее было. Есть у нее мотивация? О да. Такие особы очень мстительные, этот типаж мне прекрасно знаком по прошлой жизни…
Ну а двоюродный дядя Галии Епихин? Сейчас, конечно, мы с ним чуть ли не в приятельских отношениях. Но есть люди, которые улыбаются тебе только с целью ближе подобраться и нож под лопатку увереннее загнать… Хотя все же на него подумаю в последнюю очередь.
А есть же еще и Светочка Костенко! И это письмо как раз в ее стиле. Уж очень она тоже в Кремль хотела попасть тогда…
М-да… ну а с другой стороны, если у тебя нет врагов, то ты, получается, ничего в жизни и не сделал… Буду утешаться этим, ведь, судя по списку недругов, который я тут навскидку за пару минут накатал, сделать я успел уже немало.
Москва, Лубянка
Только вернувшись с совещания, полковник Третьяков был вызван к своему начальнику. Генерал Комлин, с которым он пока что общался только дважды, сразу его спросил:
— У тебя же майор Румянцев в отпуск в Ленинград собирается?
— Да, с понедельника.
— Отлично. Давай его ко мне, двумя днями раньше отправим в Ленинградское управление. Там как раз за пару дней и управится, и сразу и в отпуск уйдет.
Генерал мог бы и позвонить, — раздраженно подумал Третьяков, возвращаясь в свой кабинет, — он, получается, из полковника посыльного устроил, чтобы майора найти…
Румянцев никак не ожидал такой подставы. Мало того, что и так весь в мыле бегал, пытаясь успеть все до отпуска, так еще и внезапно оказалось, что выезжать придется на два дня раньше по служебному поручению. Какая-то дамочка, которую во время войны немецкая военная разведка завербовала шпионить против СССР, с повинной пришла. А причина — она в толпе во время короткой поездки в Москву своего куратора увидела бывшего из Германии. Давно война была, но необязательно тот капитан, что ее в 1943 завербовал, уже в отставке… Немцы сейчас в ФРГ холят и лелеют бывшие гитлеровские кадры. Так что вот и дело ему нашлось перед отпуском, показания у нее снять, да побольше информации собрать. Фоторобот уже местные коллеги сделают в Ленинграде, и пока Румянцев будет в отпуске, его товарищи начнут тщательно проверять всех немцев, что в указанные даты в Москве были. И начнут с сотрудников немецкого посольства, на случай, если он по его линии столицу посещал.
Да еще и Третьяков на него почему-то вызверился, словно он сам себе это дело попросил. А дома жена наверняка разозлится, узнав, что в Ленинград одна с тяжелым чемоданом поедет… Вот сто процентов не успеет она собрать свои вещички, чтобы он его с утра прихватил с собой.
Едва успел вспомнить перед тем, как домой бежать, про кубинскую поездку Ивлева. Третьякова на месте не было, он сам видел, как тот уходил домой. К счастью, Соловьев еще не ушел…
— Глеб, завтра к Третьякову зайдешь, скажешь, что мой Ивлев запрос сделал по поводу поездки на Кубу, что мы ему обещали. На него, жену и двоих детей.
— Тот самый Ивлев, что лекции читает у нас? Ничего себе запросы!
— Не тебе, старшему лейтенанту, такие вопросы решать, кому и что у нас положено, ясно? Твое дело сходить к полковнику и напомнить, что мы взяли перед ним на себя такое обязательство при Воронине. Он просил ноябрем, на три недели. Не забудь!
— Обижаете, Олег Петрович!
И что буду делать по поводу этой анонимки? Сначала нужно с Мещеряковым переговорить. А там видно будет…
Вышел погулять с Тузиком, привычно пробежался до дальнего телефонного аппарата.
Мещеряков был дома, и я быстро описал ему ситуацию. С особым акцентом, что хотелось бы убедиться, что это не очередной ход со стороны Регины Быстровой, или первый ход со стороны Дружининой Екатерины Андреевны. Потому что ни та, ни другая, явно этим не ограничатся…
— Да уж, Павел, бурная у тебя жизнь… Я думал у меня в молодые годы была бурная, но ты явно забрал у меня майку лидера…
— Можно подумать, я сам счастлив, когда на меня анонимки присылают, — сказал ему.
— Да я все понимаю…
— Тем более нам в любом случае нужно бы держать в поле зрения обеих этих… девушек.
— И ведь тоже верно, одна уж точно себя проявила по полной программе! Ладно, озабочусь и сообщу тебе о результатах.
— Доброй ночи, Андрей Юрьевич!
Позвонил еще и Некредову, пока не забыл. Начало десятого, конечно, но сомневаюсь, что он расстроится из-за моего звонка. Так оно и оказалось, антиквар был очень любезен, и согласовали с ним доставку сейфа ко мне домой с самого утра.
На следующий день начал дела со звонка Карнабеде прямо на завод. Услышал ответную заинтересованность, и назначил встречу через два часа. Как раз успею сейф принять.
Сейф привезли ровно в девять тридцать, как и договаривались. И как я и просил, обернули его старыми газетами так, что и не понять, глядя в окно, что же такое четыре здоровенных мужика, пыхтя, тащат к лифту. Весь подъезд и так знает, что у меня одного телефон и дверь железная. Хотя нет, такую же дверь наш моряк еще поставил. Но мне точно не нужно, чтобы обсуждали еще и огромный сейф, что ко мне занесли… Нечего будоражить воображение деятелей криминального мира.
Освободил в кабинете место под сейф, убрав тумбу, как раз он туда и стал, даже пару сантиметров между столом и стеной осталось. Придирчиво осмотрел, как все вместе выглядит, признал, что к старому столу этот сейф стал как родной. Отпустил мужиков, дав им десятку. Сразу открыл сейф, введя цифры, что мне продиктовал по телефону Некредов. И сразу же изменил их и на другие, по его же инструкции.
Снял со шкафа ружье и поставил внутрь. Влезло, еще пару сантиметров осталось. Можно было бы, не поместись оно, разобрать, конечно, но смысл в ружье, если его в разобранном виде хранить? Приятно, открывая сейф, ласково погладить его по прикладу, полюбоваться изящной конструкцией.
Чтобы не мучиться с проходной, Василий Карнабеда ко мне сам вышел, и присел в мою машину.
