Оболочки (СИ) - Никонов Андрей

Улица Столетия начиналась от дома культуры, стоящего на улице Победы, и шла до Кустарной, мимо пруда. Двадцать третий дом стоял по левой стороне - трёхэтажный из красного кирпича, на два подъезда, рядом высилась шестнадцатиэтажка, к ней был пристроен одноэтажный магазин, возле которого стояла небольшая очередь.

- Колян, - заорал кто-то. - Стой, чумичка!

Поначалу я на свой счёт этот выкрик не принял, но толстенький невысокий мужчина средних лет с обширной лысиной и толстым сизым носом, отделившись от очереди, направлялся в мою сторону.

- Сто лет не виделись, а тут слушок пошёл, что ты помер, - радостно сообщил он, подойдя почти вплотную и ткнув палец с обгрызенным грязным ногтем мне в грудь. - Пошли, мужики ждут, трубы горят, поминать собрались, а ты вон какой живой. Сейчас вмажем по сто шестьдесят шесть и шесть в периоде за здоровье, у Макара вяленый лещ с собой. Колян, рыбка - просто за-ши-бись, пальчики оближешь.

Идти никуда не хотелось, даже за вяленым лещом, и даже если меня там ждал очередной квест.

- Нельзя мне, - кое-как нашёлся я, - врач сказал, если выпью, всё, кранты. Снова помру.

- Вот те раз, - искренне огорчился пузатый, - ты и впрямь выглядишь не очень. Лады, дай трёху, а то нам на пузырь не хватает. На тебя надеялись, ёшки-матрёшки.

Логики в этом не было никакой, разве можно надеяться на человека, который помер, но я пошарил в чужом кармане, выудил кошелёк. Там лежала игровая валюта - советский красный червонец, две желтые бумажки по рублю и немного мелочи в отделении с кнопкой.

- Держи, больше нет, - протянул алкашу два рубля.

- Колян, ты во! Человечище! - мужик показал большой палец. - Да мы за твоё здоровье упьёмся, не переживай. Чего, правда нельзя?

- Месяц как минимум.

Алкаш только головой покачал, горестно вздохнул, и побежал к своим, очередь заглотила его как кит мелкую рыбёшку.

- Для местных я - Николай Соболев, - напомнил сам себе. - Здесь только так, и не иначе.

Провести всю игру в сумасшедшем доме, а в сеттинге про Советский Союз наверняка такой имелся, без возможности выхода в реальный мир я не хотел. Дорожку к дому асфальтировали недавно, но всё равно, во многих местах грунт осел, набирая лужи, пришлось петлять к подъезду. Жил Соболев в квартире с номером один, значит - первый подъезд, первый этаж, я пошарил в карманах, пытаясь найти ключ, его не было. Дверь подъезда открылась со скрипом, к площадке первого этажа вела лестница в восемь ступеней, левая дверь была распахнута, оттуда показалась мужская спина в майке-алкоголичке, потом - всё тело, держащее в руках край стола.

Я понял, что Соболева, то есть теперь меня, грабят. В столе, который сейчас перемещался из одной локации в другую, должны были лежать ампулы, о них говорила женщина в белом халате. Эликсир здоровья, он же витамин В12.

Грабитель как раз остановился передохнуть, загородив столом проход в квартиру, и мне не пришло на ум ничего другого, как врезать ему ногой по заднице. Мужик ойкнул, обернулся, увидел Соболева и побледнел.

- Ты чего, Палыч? - просипел он. - Живой?

- Мебель обратно занеси.

Я внимательнее присмотрелся к очередному персонажу, тот был моложе, выше Соболева на полголовы и крупнее, дверь в квартиру напротив по лестничной клетке была тоже распахнута, но оттуда ничего не выносили.

- А то что? - предполагаемый сосед начал приходить в себя, а вместе с этим возвращалась и наглость.

- Полицию вызову, - спокойно сказал я, раз уж эта игра заточена на социальное взаимодействие, надо соответствовать. Но на всякий случай посмотрел вокруг, вдруг где-то припрятаны дробовик или бензопила.

Видимо, ответ был неожиданным, и первоначальный Соболев себя так не вёл, потому что в глазах соседа колыхнулось недоумение, а потом он сник.

- Да ты чего, Палыч, я ж для сохранности, - нашёлся он, заталкивая стол обратно в прихожую. - Сам знаешь, народ какой, как узнает, что ты помер, так вынесет всё подчистую.

Огляделся и оценил дизайнерскую работу на твёрдую тройку, интерьер на жилище алкаша похож не был. Обои были достаточно свежими, на полу лежал плотный линолеум, с потолка на шнуре свисал плетёный абажур. Сдвоенные двери санузла, проём, ведущий, видимо, на кухню, и покрашенная белым дверь в комнату. Она была закрыта, там явно кто-то что-то передвигал. Грабитель стрельнул глазами, и приоткрыл рот, чтобы предупредить подельника, но тут дверь распахнулась, и оттуда появилась коренастая женщина, меня она из-за широкой спины соседа не видела.

- В шкафу прятал, скотина, еле нашла, - она трясла зажатым в руке узелком, сделанным из носового платка, - всё нищим прикидывался, жмотничал до получки занять, а у самого денег куры не клюют. Ты чего стоишь? Участковый через час придёт описывать имущество, давай, шевелись, ещё телевизор тащить и кресло. Со сберкнижкой-то чего делать? Такие деньжищи пропадут зазря, может, в сберкассе сговориться?

- Так это, Любань, - сосед замялся.

Я подошёл к женщине вплотную, вырвал узелок. Любаня сделалась белой как мел, осела на пол, и только рот разевала и глазами хлопала, но в находку вцепилась так, что еле вытащил. Вроде как силу прокачал.

- Ты эта, мы ж думали, что помер, а покойникам зачем, - попытался оправдаться мужчина. - Эй, Любка, что с тобой?

- Сердце прихватило, - женщина поднялась, потянулась руками к узелку, плюнула. - Сволочь, даже помереть не можешь нормально, алкаш проклятый, чтоб ты сдох. Опять от тебя житья не будет, скотина.

Выпроводил соседей, уселся на край стола, пытаясь собрать мысли в кучку, потом спохватился, открыл ящик. Ампулы, как незнакомка и сказала, лежали на месте, только не три, а две коробки, значит, соседи решили ещё и лекарство себе забрать. Вышел на площадку, постучал в соседскую дверь. Послышалось шебуршание, но никто не открыл, я постучал ещё раз, потом саданул по двери ногой, чуть не сломав большой палец. Только после этого она распахнулась, в проёме стояла Люба. Она швырнула мне большой узел.

- Подавись, скотина.

- Эликсир где? То есть ампулы.

- К чёрту иди, наркоман проклятый, совсем мозги свои пропил, нет больше ничего, - дверь захлопнулась у меня перед носом.

По лицу соседки было понятно, что больше она ничего не отдаст. Я прошёл к Соболеву в квартиру, закрыл дверь на задвижку, развязал большой узел. Там лежали ложки с вилками, наволочки и одежда, всё - почти новое.

- Ну и перс мне достался, даже украсть толком нечего, - сказал сам себе. Уровень сложности игры, на мой взгляд, был невысоким, и очень не хватало оружия. - А может, и есть чего.

В маленьком узелке лежали сберкнижка, военный билет офицера запаса, запечатанная пачка пятирублёвок, орден Ленина и три - Красного Знамени, медаль «Сто лет вооружённым силам СССР» и золотой значок в виде ракеты с номером 512. Соболев был уволен в запас год назад в звании майора, фотография в военнике точь-в-точь повторяла такую же в паспорте. Сберкнижка тоже не вязалась с образом опустившегося синяка, весь этот год каждый месяц Соболеву приходили четыреста пятьдесят рублей, и всего на книжке накопилось больше пяти тысяч. Я пока не знал игровых цен, но судя по тому, что на водку хватало трёх рублей, тысяча была большой суммой, а пять - тем более.

- Инструкция, - напомнил сам себе. - За холодильником.

Убрал ценности в ящик стола, кое-как задвинул его подальше к комнате, и пошёл искать ценные указания от игрового бота. Кухня была маленькой и аккуратной. Несколько шкафов из ДСП, мойка с капающим краном, деревянный стол без скатерти и четыре мягких табурета. Новый с виду холодильник был открыт, и внутри совершенно пуст - то ли Соболев ничего не ел, только пил, то ли сердобольные соседи всё выгребли подчистую. Я закрыл дверцу, примерился, и отодвинул агрегат. За холодильником ничего не оказалось, а вот под ним на полу лежал лист бумаги с текстом, аккуратно написанным от руки округлым почерком.

«Дмитрий Сергеевич, надеюсь, вы прочитали правила на носителе, который вам передали.