Андрей Васильев - Время рокировок
Подобные угрозы меня не слишком пугали, но, поразмыслив, оставлять ее в крепости я не захотел, с нее сталось бы прихватить винтовку и отправиться в степь на охоту, причем на двуногую дичь. Она всегда отличалась отменной злопамятностью, потому степнякам в этом случае ничего хорошего не светило, а у меня с ними мир и перспективы возможного сотрудничества. После второй встречи с Салехом я запретил ей об этом даже думать, и она вроде как согласилась пока не мстить, но в случае моего длительного отсутствия это обещание могло быть и нарушено. Мол, о чем Стас не узнает, то ему не повредит.
И вообще, в отличие от Жеки, который был безмятежно счастлив, ежедневно наблюдая объект своего многолетнего обожания, я ее появлению в последнее время не слишком-то и радовался. Нет, Марика хорошая, надежная, много чего знает и умеет, но я для нее не командир. Вот не командир ни разу. Я для нее не Сват, а Стас, давний друг, собутыльник, боевой товарищ – в общем, кто угодно, но только не лидер. То есть просьбы мои выполнять можно, но, если очень хочется, на них можно и забить. Ибо мы же друзья, какие обиды и недопонимания, в случае чего?
А мне этого не надо. Здесь не Земля, не академия и не бар «Хвост ящерицы». Все вышеперечисленное распалось на атомы, стало воспоминаниями, которые с каждым днем все больше и больше блекнут, заслоняемые новыми впечатлениями. Это другой мир, и в нем действуют другие правила. И я в нем становлюсь другим, вот какая штука.
Но она даже не задумывается об этом, при попытках что-то объяснить отшучивается или смеется, приговаривая: «Стас, что за глупости?» В результате мне проще держать ее при себе, чем что-то объяснять. Да еще и Жека лоб морщит, того и гляди заподозрит меня в том, что я решил за ней приударить. Дурацкая ситуация, если не сказать хуже.
В свете всего этого мне все чаще в голову приходит мысль о том, что лучше бы мы ее вовсе не находили. И, грешно признавать, но в случае, если ее шальную голову найдет не менее шальная пуля, я плакать точно не стану.
Правда, это ничего не изменит, верный рыцарь Жека, ломая зеленые насаждения, тут же кинется за ней, дабы отыскать и спасти. Да и куда она уйдет дальше леса или степи?
Хотя, по слухам, если возродиться в лесу и отправиться не в сторону степи, как по какой-то причине делают все, а в противоположную, то сначала там будут о-го-го какие по протяженности и опасности болота, а за ними снова начнется лесистая местность, перемежаемая лугами с зеленой травой и озерами, полными рыбы. Эдакая земля обетованная для тех, кто ее найдет. Кстати, где-то там, на границе предполагаемых болот и гипотетической лесной местности с озерами и мягкой травой-муравой, находится бункер номер три, последний из тех, которые отмечены на карте. Если когда-нибудь у нас будет много свободного времени и мы отправимся туда, то непременно проверим, правдивы эти слухи или же нет. Может, просто не выживают те, кто в ту сторону ходит, вот и нет достоверной информации.
Но, как по мне, все это сказки, народный фольклор, который не мог не возникнуть. Когда ты живешь в мире, полном риска и опасностей, то непременно мечтаешь о месте, где все тихо и спокойно, такова суть человеческая.
Я даже догадываюсь, кто эти байки придумывает. Это наверняка Проф забавляется, начитавшись макулатуры, которой я ему накидал после встречи с Салехом. Ох и радовался он этим листкам из Сводов! Как ребенок, честное слово. Не понимал, умник, что теперь ему вообще никогда из крепости не выйти за ворота, что он теперь – сейф на ножках. Я даже отдал Наемнику приказ: если все будет совсем плохо и речь пойдет о захвате крепости противником, не приведи господь, конечно, прикрепить к Профу отдельного «волчонка», который будет отвечать за его безопасность и спасение. Этот же человек, в случае совсем уже патовой ситуации, должен уничтожить Германа и Викентия как носителей информации, которая не должна попасть к потенциальному противнику. Троих спасать сложнее, чем одного, а делиться с кем-либо таким объемом знаний, который мы уже накопили, я не собираюсь. Это товар, причем стратегический.
И конечно же Проф на меня в очередной раз обиделся, когда узнал, что его в Новый Вавилон не берут. Я же говорю: как ребенок. Может, все ученые в возрасте такими становятся?
А вообще команда сформирована была очень быстро. В первую лодку, на которой шел я, попали Азиз со своей «деткой», Джебе, Настя, Флай, Амиго, Щур, гордо называющий себя то проводником, то лоцманом, и Голд. Ах да, еще Франческа, Фрэн, которая все-таки вышла из леса на костерок Флая и видеть которую я был очень рад. Как выяснилось, она знает аж двенадцать языков и потому присоединилась к нам в качестве универсального переводчика. На второй, замыкающей лодке шли Ювелир за старшего, Марика, Милена и еще трое «волков» как резервная ударная сила. А в середине конвоя был плот с грузом и экипажем в составе Павлика, которого я после определенных раздумий поставил рулевым, двух «волков» и трех «волчат». И еще Одессита. Подумав немного, я прихватил его с собой. Во-первых, он хоть и излишне экспрессивен, зато наблюдателен, во-вторых, знает три языка, а в-третьих, пусть на глазах будет, так мне спокойней. Забыл про Фиру. Она тоже была на плоту. В последний момент она все-таки вошла в состав конвоя, ее тяга к новым впечатлениям не давала ей сидеть на месте. Вот я ее на плот и определил, мачтовым. Хочешь новых впечатлений – получай.
Да, на этот плот мы установили мачту с парусом, благо материи у нас теперь было если не в достатке, то приемлемое количество. По крайней мере на парус для одного плота хватило. А что? Скорость увеличилась, да и обратно против течения при попутном ветре идти будет проще. Расстояние-то – о-го-го!
Эх, кабы нам пару моторов… Горючка есть, а вот с моторами беда.
Но это ладно.
Жека и Наемник остались в Сватбурге, руководить, охранять и наблюдать. Плюс Наемнику я вручил кожаный фирман, который некогда дал мне Салех. Если я не вернусь в течение ближайших двух с половиной недель (а так оно и будет, я в этом уверен, ибо просто по времени не успею обернуться), он должен наведаться к путевому колодцу, показать фирман упомянутому Салеху, объяснить, что я прийти не смог, и сказать два слова: «Я согласен».
Не хотелось мне никого посвящать в эти дела, но и пропускать подобную встречу никак нельзя. Пятой точкой чую – этот союз мне много пользы принесет, по крайней мере до тех пор, пока наши интересы будут совпадать. Через Салеха ко мне будут поступать чародеи, мастера и информация из Сводов. А если он возглавит каганат, то все станет совсем неплохо. Хотя в этом случае главное не упустить тот момент, когда наше союзничество перестанет быть для него выгодным.
Но это – дела будущие, а в настоящем мы плывем по Большой реке, глазеем по сторонам и (чего скрывать) с нетерпением ждем, когда покажутся стены и башни Нового Вавилона.
Щур, описывая город, всегда говорил одно и то же:
– Здоровенный – у-у-у!
И махал руками, показывая, насколько здоровенный.
Несомненно, что он видел дома и повыше – в целях экономии места для застройки еще на «том свете» века с двадцатого возведение небоскребов стало нормой. Но где «тот свет»? Нигде. А здесь мы уже привыкли к огромным пустым пространствам и отсутствию строений выше одного этажа. Тем более огромных городских стен из каменных глыб Щур, родившийся и проживший двадцать лет до момента переноса в Тамбове, до этого явно не видел.
– У-у-у! – орал, махая руками, он еще во время первого разговора, который происходил в моем домике. – Стены такие здоровые! По ним люди ночью ходят, прикиньте? С факелами!
– Ночная стража, – заметил Голд, по традиции сидевший в уголке. – Значит, охрана есть, и она худо-бедно функционирует. То есть минимальный порядок наличествует.
– Еще бы! – Щур азартно сопел. – Там все строго. Ну, не то чтобы все-все, но порядок есть, это факт. Торговать просто так тебе никто не даст, это Антоныч сразу выяснил. Рынок огромный, его сразу не обойдешь, но лоток на нем фиг поставишь. А уж эту… как ее… лавку – и подавно! Нет разрешения Совета Восьмерых, даже и не думай!
– Вот с этого места поподробней, – сразу подобрался я. – Что за Совет Восьмерых и с чем его едят?
– Нет, – насупился Щур. – Не скажу. Антоныч не велел. Точнее, наоборот. Велел не говорить.
– Не поняла? – удивилась Настя. – Это как? Говори, говорю.
– Нет, – опустил глаза в пол Щур. – Антоныч сказал так: «Если ты им расскажешь все, что видел и слышал, то они выработают стратегию, но она будет необъективна, так как ты и сейчас знаешь меньше, чем я, и базироваться на твоих теперешних знаниях глупо. А когда они прибудут сюда, я буду знать еще больше. Зачем мне рушить уже сложившиеся у них стереотипы и в очередной раз ломать с кем-то копья?» Я два раза попросил его эту фразу повторить, чтобы запомнить.
– Вот старый еврей! – повертел головой Наемник.
– По сути, он прав, – заметила Марика, которая тоже присутствовала при этом разговоре. Ее припер с собой Жека, вызвав недовольство Голда и Насти.
