Группа крови на рукаве. Том V (СИ) - Вязовский Алексей
Мы несколько раз закинули светошумовые гранаты, пытаясь его контузить, но голова у пантеры оказалась крепкая. А возможно было какое-то укрытие. Или и то и другое сразу.
Установить личность парня не получилось — допрошенные пантеры клялись, что бригадир привел его в общину совсем недавно, удалось выяснить только имя. Кит. И все.
В какой-то момент народ порядком подзаебался и я дал команду Ильясовым крепить пластид к потолку.
Братья не пожалели взрывчатки — перекрытия рухнули, а вслед за ними и крыша провалилась. К счастью, пожара не случилось — огнеборцы были наготове, быстро все залили пеной. Ну и дальше спасатели обнаружили труп «пантеры». Им оказался чернокожий парень лет двадцати, с обезображенным лицом. И тут полицейские, которые сопровождали медиков допустили ошибку. К носилкам прорвалась пресса, кто-то успел сделать фотографии мертвого Кита. Которые конечно, тут же мигом разошлись по всей утренней прессе. Газеты вышли с передовицами о штурме в Конкорде, журналисты писали в негативном ключе. Дескать, отряд Земля убил аж двух чернокожих — причем убивать обоих было необязательно. Заложников не было, требования не выдвигались… Их бы на Шип-дэвис роуд — посмотрел бы я, что эти «пантеры» сделали бы с писаками.
Нет, ВШК дал свой комментарий — лично Бакли подписал пресс-релиз. И про несовершеннолетних в доме и про перестрелку с полицией и отрядом Земля. Но пустили в печать этот комментарий не все газеты, а те, которые опубликовали — дали небольшой врезкой в самом конце передовицы. Пойди найди.
Я корил себя, что не подошел к загончику телевизионщиков. Хотя меня, несмотря на балаклаву, узнали и громко звали. Сказались долгие воспитательные разговоры с Авдониным. Нет, не про холодные руки и горячее сердце чекиста, а про режим секретности, тайну операций. Никого в Комитете не радовала моя публичность. Впрочем в ВШК тоже. Современные спецназовцы в представлении Бакли подобны японским ниндзя. Все в черном, в ночи, выскочили, убили-повязали, растворились в темноте. Шоу Карсона? Мелкое отклонение на пути ниндзя.
— И что нам светит? — прервал я тяжелое молчание и шелест бумаг
— Судебного иммунитета, как у полиции штата у нас нет — Бакли посмотрел на юристов, те синхронно кивнули — Пока нет
— До сих пор нет — вставил Гейтс
— До сих пор — покивал Энтони — Но есть страховка! Которая покрывает убытки
— Которые сначала надо оценить — ехидно заметил Доусон.
Вот для чего этот пидор сюда заявился. Сейчас будет торжествовать.
Так и случилось. Секретарь Совбеза вытащил документы с оценками ущерба. Оказывается его юристы уже потрудились, оценили-прикинули во сколько могут обойтись суды, если мы проиграем и жюри встанет на сторону истцов. Не только по делу о доме, но и по ликвидации «пантер». Там родственники тоже могут подать иски.
— Итого, при самом худшем сценарии — Доусон пощелкал огромным калькулятором, который стоял на столе и был запитан в сеть — Четверть миллиона долларов. Откуда будем брать средства?
Все уставились на меня. Я в очередной раз выругался про себя в адрес нации сутяжников. Насколько же легче жить в Союзе. Если надо, то можешь хоть Мавзолей из РПГ разъебать. Это я конечно, утрирую. Когда террорист захватил саркофаг с Ильичем — все кремлевские, помнится, сильно бледные были. Но тем не менее работать явно проще.
— Надо донести до американских властей — я решил не обострять и не вступать в бесплодные дискуссии с Доусоном, да еще на поле, на котором он заведомо сильнее — Что мы отказываемся выезжать по вызовам до тех пор, пока не будет судебного иммунитета. Это во-первых. Во-вторых…
Я внимательно посмотрел на Бакли.
— Отряд создавался при ООН для того, чтобы бороться с терроризмом во всем мире, а не только в Штатах!
— Мы работаем над этим — буркнул Энтони — Пока очень мало стран готовы пускать к себе чужой спецназ. Соглашения заключены только с тремя государствами.
— Так если своего у них нет⁈
— Мы работаем над этим — теперь уже с нажимом произнес Бакли
Я повернулся к юристам и поинтересовался, что за соглашения. Оказывается, страны должны были подписать договор с ВШК ООН, в котором… были вбиты расценки. Каждый день работы отряда из двух взводов был оценен в восемь тысяч долларов! Плюс дополнительные расходы по выставленным счетам.
— Но у нас еще нет двух взводов! — попытался воззвать к разуму начальства я. После чего аргументировал трудности в Конкорде как раз недостатком людей. И потребовал увеличить бюджет, чтобы взять в штат больше спецназовцев — тех же снайперов нужно хотя бы пятерка. А это с наблюдателями уже отделение. Тут уже взвился Доусон:
— Ни цента новых ассигнований! Мы и так уже потратили кучу денег, а результат не сказать чтобы поражает воображение.
Начался натуральный срач. Доусон орал на меня, я на него, а Бакли даже не пытался вмешиваться. Разнимал нас Гейтс:
— Господа! Я вас прошу… Прекратите эту безобразную сцену! Давайте лучше обсудим ситуацию в Конкорде. Надо что-то решать.
Дэрил мне сделал знак, чтобы я остыл и не лез вперед, начал обсуждать с юристами потенциальный иск. Там оказалось не все так страшно. Переговоры с семьей Радли шли, на них давили темой ответственности арендодателей. Сдали дом террористам, не интересовались, что там происходит, поставили под угрозу благополучие района. Город вполне мог подать встречный иск, так как понес существенные затраты в связи со штурмом. Так что вполне можно было доторговаться до суммы, которая уже покрывалась нашей страховкой.
Я, чтобы успокоится и не лезть не в свое дело, взял лист бумаги, начал по пунктам писать инструкцию потенциальным заложникам. Что нужно и можно делать, а что делать ни в коем случае не стоит. Нужно будет запустить документ в СМИ, чтобы началось обсуждение и как можно большее число людей узнало правила поведения. Которые должны уже нам упростить жизнь.
Первое и самое главное. Первая и самая главная цель — остаться в живых. Основное правило — не допускать действия, которые могут спровоцировать нападающих к применению оружия и привести к человеческим жертвам. Я прямо прописал, что надо стойко переносить лишения, оскорбления и унижения. Не смотреть в глаза преступникам — это может привести к приступу агрессии. Все-таки в нас еще много от обезьяних предков. Как писал Губерман — «Мы еще ушли совсем немного от родни с мохнатыми боками, много наших чувств — четвероного, а иные — даже с плавниками».
Цитирование про себя знаменитых Гариков почти меня успокоило, я уже не прислушиваясь к разговору, продолжил заполнять инструкцию.
Второе правило для заложника — это постараться запомнить приметы преступников. Их отличительные черты лиц, одежду, имена, клички, возможные шрамы и татуировки, особенности речи и манеры поведения, тематику разговоров.
Вставил успокаивающую напоминалку, что спецслужбы уже знают о захвате, предпримут все необходимые действия по освобождению. Включая выкуп и обмен. Обычно как раз именно обмены идут труднее всего. Ну не любят власти выпускать из тюрем всяких упырей, которых требуют себе террористы. Ведь там будут их дружки. А это значит, жди новых захватов и терактов.
Потом описал меры безопасности. Лежать на полу лицом вниз, закрыв руками голову,
ни в коем случае не бежать навстречу сотрудникам спецслужб или от них, так как они могут принять заложника за преступника. Если есть возможность, держаться подальше от проемов дверей и окон. Ну и разумеется, не трогать, не вскрывать и не передвигать никакие подозрительные находки, сумки, багаж… Это могут быть СВУ, которые легко сдетонируют при неправильных действиях.
В этом месте в мою писанину заглянул Гейтс, прочитав — тяжело вздохнул. Ну да, последний пункт — совсем скоро станет бестселлером. По радио в метро везде будут зачитывать. После того, как террористы распробуют тему бомб в общественных местах.
Вернувшись на базу, я отдал инструкцию секретарше с просьбой напечатать и красиво все оформить, после чего велел собрать собственное совещание отряда. По итогам штурма в Конкорде. И оно прошло совсем в другом ключе. По-деловому, с конкретными выводами.
