Василий Сахаров - Ведун
— Бу-р-р-р!
При мыслях о еде в моем животе заурчал зверек, и стоящий рядом Сивер кивнул на ворота и спросил:
— Пошли на постоялый двор?
— Да, надо идти, а то околеем здесь с голодухи.
— Это точно, — согласился со мной витязь.
После этого, взяв личное оружие, мы направились в сторону ближайшего постоялого двора, и пока шли по темным городским улочкам крепко надеялись на то, что там будет чем подкрепиться, а то в прошлый раз к ужину опоздали, и пришлось кушать холодную говядину с черствым хлебом. Эх-ма! Жизнь моя жестянка, ни сна, ни отдыха, ни покоя, ни нормального пропитания. И когда все это закончится? Наверное, лишь тогда, когда я обзаведусь семьей и собственным домом. Но случится это, судя по всему, очень не скоро, ибо времечко сейчас беспокойное, а впереди, насколько хватает взгляда, лишь война, интриги и кровь.
Глава 14
— Слава! Слава! Слава!
Рев сотен сильных мужских глоток всколыхнул тишину алтарного зала храма Яровита, и сразу же забряцал металл. Боевые клинки вышли из ножен, практически одновременно взметнулись вверх и вновь дружное приветствие:
— Слава! Слава! Слава!
Люди, коих славили, два человека в одинаковых красных плащах, замерли перед дубовым идолом семиглавого божества и, несмотря на то, что внешне они были не похожи, у них имелось много общего. Осанка, взгляд и повадки. Все это было идентично, ибо они потомственные воины и настоящие лидеры, за которыми готовы идти соплеменники. Между ними стоит верховный жрец Яровита мудрый Огнеяр, и в руках облаченного в белые одежды жреца красивый серебряный кубок с медовухой. Совершенно неслышно для меня он произнес какие-то слова и передал кубок крепкому темноволосому бородачу справа от себя. Это тридцатипятилетний князь бодричей Никлот, который поклонился волхву, принял чашу и сделал из нее большой глоток. Затем, как только жрец отступил в сторону, он передал емкость человеку напротив, русоволосому старику лет шестидесяти, князю лютичей Прибыславу. Тот в свою очередь выпил из кубка и с уважительным поклоном вернул его Огнеяру, а жрец на показ медленно его перевернул. Емкость была пуста. Все, кто в этот час собрался в алтарном зале, увидели это, и вновь тишину сотряс общий рев, в который вплетался мой голос:
— Слава! Слава! Слава!
После этого Змиулан вернулся в ножны. Все! Ритуал завершен. Перед ликом бога, который некогда был человеком, два правителя заключили между собой мир и поклялись стоять один за другого до самого конца. На минуту в храме воцарилась тишина, ибо к князьям двинулся Векомир. До события, которое должно было сильно повлиять мою жизнь оставалось всего несколько минут. Однако я этого не знал и, глядя на верховного служителя Святовида, отматывал ленту событий немного назад, и вспоминал, как оказался в этом месте…
Итак, своим чередом наступила осень и в конце вересня, так наши далекие предки называли месяц сентябрь, произошло событие, которого я давно ожидал. Князь бодричей Никлот все же не выдержал напора с разных сторон и выслал к своему соседу Прибыславу послов из самых авторитетных соратников. Старый лютич хотел мира, а потому не ломался и цену себе не набивал. Посланцы Никлота были приняты с честью, и Прибыслав обговорил с ними условия мира, которые оказались очень просты. Бодричи и лютичи прекращали все боевые действия вдоль своей границы и заключали договор о совместной обороне венедских земель в случае иноземной агрессии. За это Никлот обещал не притеснять подчиненных ему черезпян и хижан, которые являлись природными лютичами, и в стычках между войсками Прибыслава и Вартислава Грифина поклялся выступить на стороне своего нового союзника.
Свершилось. Конфликт между братскими племенами затух, и я расценивал это как личную победу. При этом, конечно же, свои заслуги не переоценивал, поскольку над примирением князей в основном работали волхвы Перуна, Яровита, Велеса, Радегаста и, разумеется, служительницы Макоши. Все они трудились ради достижения одной цели и тянули общее дело, и результат был на лицо. Уже в этом году рядовичи могли вернуться в родные веси и заняться мирным трудом, а отряды воинов перебрасывались на другие, более опасные направления. В общем, я был рад. И отметив это знаковое для всех венедов событие кувшином слабого полусухого вина из Бургундии, которое мы распили на пару с Сивером, Вадим Сокол продолжил заниматься своими делами. Тренировки, сходы ОБК, составление планов, изучение местных наук, пара учебных выходов в море на лодье Мстислава Выдыбая и бесконечные разговоры с самыми разными людьми. Все довольно размеренно и буднично. Но два дня назад произошло то, чего я никак не ожидал.
Меня и Сивера вызвал Векомир, который объявил, что он отправляется в Волегощ, где в храме Яровита под взглядом бога будет официально заключен мир между Никлотом и Прибыславом, и мы с витязем Триглава отправляемся с ним. Сиверу было все равно, а мне интересно, так как хотелось увидеть реальные исторические личности в их естественной среде обитания, тем более что поездка должна была быть короткой. Сутки на морское путешествие, еще одни сутки в Волегоще и сутки на обратную дорогу. Итого семьдесят два часа. Чепуха. Поэтому сборы были недолгими. Храмовый подскарбий, по приказу верховного жреца, выдал мне и воину Триглава по два комплекта добротной одежды, толстые кожаные плащи, кое-что из амуниции, новые пояса и по паре серебряных гривен на расходы. Сюрприз, конечно же, приятный, поскольку моя собственная казна истощилась, а одежда обносилась, и тут, на тебе Вадим Соколов, жалованье. Неожиданно, но закономерно. И подумав о том, что верховный жрец мог бы быть и щедрее, вместе с Векомиром я погрузился на «Морского Волка», самую большую лодью храмовой дружины, и отправился в путешествие.
Погода стояла, как на заказ. Пока еще не сильно холодно. Небеса чистые. Дождевые тучи разошлись и нам в корму дул попутный ветер. Помимо «Морского Волка», на котором находилась вся вторая сотня витязей Святовида, верховного жреца сопровождали еще три варяжских корабля. Воды вокруг родные и войны нет, так что до пункта назначения добрались весьма быстро. Ранним утром вышли из Арконы, а уже вечером пришвартовались к причалам Волегоща, где нас встретили, как положено, хлебом и солью. Фанфар, правда, не было, но зато имелся местный князь Прибыслав, с которым Векомир отошел в сторону и о чем-то беседовал тет-а-тет. Немного позже, уже в полной темноте, в порту появились четыре боевые лодьи из Дубина — это главный портовый город бодричей на морском побережье, который является не только центром торговли, но еще и мощной твердыней. Поэтому, совершенно понятно, что на борту этих кораблей были дружинники Никлота и сам князь, который первым, еще до швартовки, по-молодецки соскочил с борта лодьи на причал и сразу же направился к Прибыславу и Векомиру. Попутно в эту группу влился Огнеяр, и мне было интересно наблюдать за ходом этого разговора со стороны, тем более что возникли определенные ассоциации из прошлой жизни.
Ну, а чего? Ночь. С моря задувает промозглый ветер. На причале горят факела. Тут же свыше четырехсот самых лучших славянских воинов, которые на всякий случай одеты в броню и готовы к бою, а венедские князья и духовные лидеры стоят у самой воды и о чем-то беседует. Вот же, йок макарек! Прямо бандитская сходка где-нибудь под Люберцами в лихие девяностые. Братва, сплошь спортсмены, в оцеплении и охране, а паханы при посредничестве уважаемых авторитетов делят районы, коммерсантов и подконтрольных барыг. Да уж, навеяло. Настолько, что, несмотря на серьезность момента, я даже заулыбался, за что удостоился неодобрительных взглядов со стороны нескольких храмовников. Для них все всерьез. Хм! Для меня, впрочем, тоже. Но юмор помогает мне абстрагироваться от того, что происходит, и дает возможность воспринимать жизнь немного легче, чем она есть на самом деле.
Короче говоря, вожди и волхвы беседовали долго, не меньше часа, после чего лютич и бодрич ударили по рукам и обменялись клятвами, а жрецы Святовида и Яровита выступили их видоками. Однако все это было неофициально, а с утра все действие началось по новой. Порт Волегоща находился за пределами городских стен. Поэтому гости провели ночь на кораблях и в палатках на берегу, а когда рассвело, витязи и дружинники Никлота покинули причалы, и в полном вооружении выстроились в две колонны по три человека в ряд. Князь бодричей, Векомир и полтора десятка приближенных к обоим верховодам людей, среди которых был и я, встали между храмовниками и дружинниками. Затем прозвучали команды сотников и колонны выступили в сторону приморских ворот.
Сияли на солнце щиты. Воины держали строй и шли в ногу не хуже парней из парадного кремлевского полка. Зрелище было впечатляющим и не хватало только зрителей. Но ничего, вскоре они появились. Ворота Волегоща были распахнуты настежь. И когда воины вошли в город, выстроившиеся вдоль улицы горожане встретили их радостными криками.
