Два доллара (СИ) - Романов Герман Иванович
— Согласен с вами — янки такого позора никогда не забудут, и не простят. Но я не представляю, как мы сможем обезопасить наше будущее. У нас нет такой армии, чтобы высадить ее на континент, взять Вашингтон и совершенно разорить эту страну, навязав свои условия.
— У нас нет, дон Рамон, но если привлечь союзников, то может вполне получится. Причем не европейские страны, а гораздо ближе.
— Мексика⁈ Она слаба, но присоединится, если мы дадим оружие, а оно у нас есть — трофейное. Мексиканцы жаждут реванша — у них отобрали Калифорнию, Нью-Мексико, Аризону и Техас…
— Пусть все возвращают, это земли населены янки, но кроме последнего штата. Его лучше признать самостоятельным и независимым государством, благо размером с Пиренейский полуостров. Находясь в конфликте с мексиканцами и янки, и в альянсе с индейцами, «штат одинокой звезды» станет нам надежным союзником, как и вся восстановленная при нашей помощи Конфедерация Соединенных Штатов. «Южане» до сих пор недовольны захватом их территории «северянами», и многие желают свести с ними старые счеты, к тому же застарелая ненависть. Прошло всего треть века от попытки сецессии, на горечь наслоились обиды, подросло новое поколение, чьи отцы и деды воевали за свою независимость, и они хорошо помнят. Так что есть возможность разворошить угли еще не конца погасшего костра, пройдет двадцать лет и будет поздно — вырастут внуки и правнуки, а вот они уже станут «настоящими» янки. Так что благоприятным моментом можно воспользоваться только сейчас, потом будет поздно — против огромной мощи никто в мире не устоит. Ведь уже сейчас Штаты первая страна в мире по уровню своего промышленного развития — Германия и Британская империя вместе взятые!
Сергей Иванович говорил негромко и рассудительно, стараясь обходиться без лишней эмоциональности, прекрасно понимая, что идти придется по «тонкому льду». Ведь не для досужих разговоров его вырвали телеграммой из Гуантанамо, так что пришлось брать «Фуррор», где кочегары показали, на какой ударный труд они способны, идя на двадцати узлах до Сьенфуэгоса, где его уже поджидал паровоз с вагоном — западная часть острова имела вполне разветвленную сеть железных дорог.
— Меня страшит эта война, дон Серхио, с поражением понятно, но что даст победа, если нам удастся привлечь на свою сторону этих союзников? Но можно вспомнить Флориду, что полвека назад была нашей колонией…
— Ни мили территории, ни дюйма — иначе в Штатах пойдет оголтелая пропаганда, где нас обвинят в интервенции. Тогда будущий разгром Испании неизбежен! А вот воссоздание КША выгодно — там начнется кровавая междоусобица, а мы будем в этот костер постоянно подкидывать дровишки. У нас есть флот, у них нет — блокируем порты. И кроме войны грянет жуткий кризис — и если все начнут воевать против всех, то уже одно это выигрыш. Разоренный враг, расколотый на три государства, с наложенной контрибуцией, да еще с вывозом столь нужных для нашей промышленности станков и оборудования. Да с таким итогом войны Испанию ждет великое будущее!
Сергей Иванович посмотрел на маршала — тот чуть наклонился, глаза загорелись неистовым огнем конкистадора…
Главнокомандующий армией «Конфедерации» генерал Ли…
Глава 51
— Я рад, что мы не ошиблись в вас, дон Серхио, вы настоящий испанец, а то было опасение, что вы симпатизируете конфедератам или британцам, ведь вам довелось им служить. Но то, что вы к ним относитесь враждебно, вы показали своими делами.
Маршал протянул ладонь, и они обменялись крепким рукопожатием, и в этот момент Сергей Иванович окончательно осознал, что теперь он есть частица этого мира. Негромко сказал, чуть усмехнувшись:
— Служил, но остался испанцем, дон Рамон. Родовая кровь не водица, чтобы менять веру и убеждения. Все говорящие на природном английском языке враги не только для нас, и самое лучшее, что можно сделать для будущего нашей страны, да и для всей части мира, что говорит на испанском языке, это стравить их между собой. Стравить так, чтобы не было ни малейшей возможности дальнейшего примирения. Только в этом спасение — если они объединят усилия, то станут доминировать над всем миром. Это ведь будет диктатура талассократии в чистейшем виде, не просто как нынешняя британская империя, а целиком англо-саксонский мир.
— Мы вели долгую борьбу и проиграли ее окончательно при Трафальгаре. Потеря Кубы и Филиппин окончательная развязка в истории нашей империи, которая подошла к своему финалу, — мрачно произнес Бланко. — Дилемма была понятна до войны — поражение означает для Испании прекращение ее славной истории, и то чего достигли конкистой, будет окончательно потеряно, причем навечно. Теперь, выходит, после уничтожения американского флота у Сантьяго, у нас есть определенные шансы побороться за наше будущее, ведь так, сеньор альмиранте?
— И не такие плохие шансы, мой маршал! Даже если конфедераты не выступят, или попытка восстания будет подавлена Вашингтоном, то тогда есть возможность отвоевать Флориду и Техас, так как все захваченное вооружение десантного корпуса можно отдать мексиканцам. Именно там создать очаги сецессии, да, в урезанном виде, но это будут лимитрофы, и своего рода плацдарм на континенте. К тому же Мексика, отвоевавшая у янки свои территории, будет находиться, как и мы, под вечной угрозой реваншистской войны, и станет нашим надежным союзником в «Новом Свете». Ведь ничто не сближает лучше и крепче чем общий враг. А это есть лучшая основа для новой конкисты, но уже на совершенно ином уровне — объединении всего испаноязычного мира если не в конфедерацию под эгидой Испании, то в определенный военно-политический альянс. Главное, не допустить опрометчивых решений, на которые вас будет толкать клерикальная партия. Не вынесшие из нашей грустной истории должных уроков, они не только повторят все свои прежние ошибки, но добавят к ним еще новые.
— Тут вы правы, дон Серхио — они ослеплены миражом прошлого величия, и цепляются за него, не понимая, что мир изменился. Я ведь генерал-капитан Кубы, а до этого генерал-губернатор Филиппин — именно клерикалы собственноручно рушат империю, они ее главные враги!
— Так направьте их разрушительную энергию в созидательное русло — конкиста ведь ведется не только мечом, сейчас важнее экономика, образование, культура и вера, связанные воедино. Мир и спокойствие! Истории свойственно повторятся, если есть предпосылки — главное не упустить момент. Вспомните, как начиналась конкиста, откуда пошла, и что было основой.
— Ах, вон оно что, — после долгой паузы отозвался маршал. — Значит, мир и спокойствие, вот только англичане и янки будут категорически против, как только поймут, куда пойдет «новая конкиста».
— Потому со Штатами нужно покончить именно сейчас, дон Рамон, пока они понаделали столько ошибок и погубили свой флот. А если Куба и Пуэрто-Рико станут полноправными частями Испании, да еще с лучшими условиями для жизни, то янки уже никогда не овладеют ими — ведь их весь расчет именно на внутреннюю смуту. То же самое и с филиппинцами — народы не рабы, и не являются несмышлеными детьми, чтобы знать и церковь продолжала держать над ними палку. В Вест-Индии у нас полтора миллиона населения, в Испании пятнадцать, и наши крестьяне нищенствуют. Нужно строить заводы и верфи, и хорошо платить работникам — все нам надобно, а еще нужно будет многое и для Мексики. Так что целенаправленное и плановое развитие промышленности приведет к оттоку бедных в города на заводы, а миллиона полтора нужно переселить на Кубу, дав каждому поселенцу хороший надел. Остров разорен, плантации в целом за американцами, и подлежат конфискации. Да и не нужно столько сахара, если он не находит сбыта. Табак да, востребован, как и многие продукты…
— На Кубу можно переселить и три миллиона, дон Серхио — улыбка у маршала вышла натянутой. — Такие планы были — население стало бы лояльным короне. Но прах подери — сюда не едут, смертность большая от желтой лихорадки и малярии, выживают только местные креолы, и те мрут!
