Андрей Величко - Кавказский принц 2
– И какой вариант развития событий вам, вот лично журналисту Паксу, кажется наилучшим?
– Вообще обойтись без войны уже невозможно, – вздохнул мой собеседник. – Но тогда хорошо бы кончить ее побыстрее и с минимальными потерями для обеих сторон. То есть сохранение статус-кво было бы лучшим вариантом…
Ага, сообразил я, кое-кто считает, что Японию недовооружили. Тогда да, быстрый конфликт, в результате которого стороны остаются при своих, потом лихорадочное довооружнеие японской армии – то есть на Дальнем Востоке начинается холодная война с гонкой вооружений, все при деле, Россия занята, японцы тоже по уши в заботах, добрая старая Англия иногда пытается их слегка помирить – когда наступает перерыв в подсчетах прибылей от продажи оружия…
– Я тоже не против такого развития событий, – согласился я, – буду ему всячески способствовать и, насколько я понял, могу рассчитывать и на вашу помощь? В пределах возможностей частного лица, разумеется.
– Очень приятно, что мы поняли друг друга, – подтвердил Пакс.
– Тогда остается вопрос связи, – резюмировал я. – Кроме писем и, возможно, курьеров, предлагаю использовать и возможности радио – мне нетрудно будет проследить за эфиром, вам, надеюсь, тоже… Тогда многократная передача какого-нибудь короткого кодового слова будет сигналом о желательности контактов.
– Хорошо, а какое конкретно слово вы предлагаете?
– Ну, – задумался я, – пусть это, например, будет «DUPA».
– Насколько ты веришь его утверждению о нежелательности для какой-то части правящих кругов затяжной русско-японской войны с ничейным результатом? – поинтересовался Гоша.
– Нинасколько, – мотнул головой я. – Это для них самый лучший вариант, даже лучше постоянной напряженности с гонкой вооружений. Так что если он и обратится ко мне, то скорее всего в интересах увеличения вероятности именно такого исхода.
После беседы с Гошей я направился к себе, где меня уже ждала Татьяна.
– Морские прогулки очень благотворно сказываются на вас, шеф, – приветствовала она меня.
– А также во время них в голову приходят интересные мысли на тему – чем бы вас занять, – усмехнулся я, – так что слушайте. В Англии я познакомился с тамошним довольно известным писателем Артуром Конан Дойлем. Сильно подозреваю, что он пишет не только рассказы про Шерлока Холмса, но и еще какие-то документики для ихнего Бюро секретных служб. Во всяком случае, его приятель сэр Пакс явно оттуда. То есть, как вы уже наверняка догадываетесь, вам предстоит как-то поучаствовать в устройстве его личной жизни… Некоторая трудность состоит в том, что я пока сам не знаю, кем он нам станет в ближайшее время – врагом, другом или просто не пойми кем. Но даже если это будет друг – все равно не помешают какие-либо рычаги воздействия, чтобы можно было мягко направить в нужную сторону, если вдруг у него появятся колебания. Так что вот вам предварительные сведения… А вкратце – его жена больна туберкулезом. В беседе со мной этот почтенный джентльмен ни словом не обмолвился о георгиуме, хотя не знать о нем не мог. Возможно, причиной такой забывчивости является наличие любовницы, некой Джин Лекки, это вам предстоит изучить поглубже. И на всякий случай озаботиться материалом – как сэр Артур, будучи врачом, мягко и ненавязчиво вел свою дражайшую супругу к могиле, степень достоверности – для желтой прессы, так что тут можно фантазировать, не особенно стесняясь. Вряд ли это действительно так, но сначала на всякий пожарный постарайтесь уточнить – а вдруг? Далее… На месте посмотрите, сколь прочны чувства между ним и этой Джин. Появится возможность – пусть наша агентесса тоже его маленько совратит, если будет просматриваться продолжение – неплохо, но не обязательно. Факты грехопадения надо документировать, желательно с фото. Вот примерно так. Да, а вокруг Пакса виться даже и не пытайтесь. Степень важности этой операции – вторая. Ну, а вы мне что за бумажку принесли?
– Последняя радиограмма от Докера, – сообщила Татьяна, протягивая мне бланк.
Два месяца назад в целях повышения секретности было вообще запрещено в любых местах, кроме архива «Дома», произносить настоящие и легендные имена агентов, и «Докер» – это была кличка Собакиной.
Я быстро прочел донесение. Вчера ей сделали конкретное предложение – как я и думал, инструктором в Японию. Кроме господина из адмиралтейства, присутствовал японец, представившийся как полковник Коичи Сухигара. Он скрупулезно записал все пожелания Элен об организации процесса обучения, а также ее требования относительно собственного обустройства, сказав, что госпожа может не беспокоиться, все будет сделано наилучшим образом. Отъезд ориентировочно назначен на середину осени, а пока авиашколе де Хэвиленда предстоит обучить два десятка японцев, уже имеющих первоначальную летную подготовку. Что интересно – средний возраст пилотов примерно тридцать лет, в то время как предыдущий поток состоял из восемнадцатилетних юнцов. Ксюша подозревает, что это инструкторы…
Настала пора начинать озабочиваться способом перемещения своей тушки в Порт-Артур, ну и местом, где там жить и творить. Чуть подумав, я решил совместить эти вещи – то есть сформировать личный поезд. Итак, что нам там нужно? Во-первых, паровоз. Во-вторых, малый тепловоз – большой двухсекционный всего один, и на базе него уже доделывается бронепоезд. Протектированную цистерну с соляркой, само собой. Вагон с углем, кроме тендера на паровозе, и платформу с рельсами, шпалами и краном. На каждой единице по два пулемета, значит вагон для личного состава. Мой вагон. Узел связи. Вагон для пары-тройки автожиров, «Оки», «Нары» и мотоцикла. Вагон-мастерская. Еще вагон для персонала всего этого. Вагон для взвода личной охраны. Итого одиннадцать единиц, нормально. Учитывая, что наверняка что-нибудь еще понадобится, на всякий случай будем иметь в виду еще один вагон. Значит, пишем приказ в шестой отдел – в течение трех дней подобрать коменданта этого поезда, и пусть приступает к формированию – через месяц состав должен быть готов к отъезду, ответственный – лично Беня. Ах, да, чуть Танечку не забыл – ее сотрудницы там будут весьма кстати, так что пусть начинает готовить вагон – небольшой госпиталь. И без филиала седьмого отдела тоже никак, это надо подумать – брать с собой самого Гниду или обойтись фигурами помельче? Итого одиннадцать вагонов, не считая двух локомотивов.
Но перед отъездом следовало решить еще одну проблему, именуемую Сергей Юльевич Витте. Причем в отношеннии этой персоны я даже поначалу не очень понимал Гошу – тот на полном серьезе просил у меня пульт радиоуправления лохотроном, чтоб, значит, съездить в Питер (дальность пульта километров двадцать), нажать кнопочку и потом начать сокрушаться, как же мало осталось от уважаемого министра после взрыва восьми килограмм тротила…
Меня же беспокоило то, что Витте явно сам хотел в отставку! Последнее время он был демонстративно высокомерен в общении с Николаем, в очередной раз поссорился с Победоносцевым и даже стал допускать не очень комплиментарные высказывания в адрес Марии Федоровны. То есть в преддверии войны он хочет заранее отойти в сторонку и не только остаться ни при чем, но и изобразить из себя жертву ее поджигателей, так? Кажется, я начинаю понимать Гошу… Действительно, жертва смотрится куда убедительней, если она представлена публике в виде фрагментов. И даже с доказательствами особо мудрить не придется, все знают, кто это у нас последнее время повадился баловаться бомбами…
Кроме того, вскрылся еще один интересный момент. Став начальником следственного отдела Комкона, я поручил этому отделу провести дополнительное расследование убийства Сипягина. И выяснилась странная вещь – за две недели до смерти он встречался с Витте, с этой встречи вернулся сильно взволнованный и начал готовить какой-то документ по деятельности пограничной стражи. Но был убит. И никаких следов документа не обнаружилось…
Так что Гоша прав – пора нажимать кнопочку, но только, понятно, не ему лично. И дело даже не в том, что великому князю, наследнику и (тьфу-тьфу) без пяти минут императору такими делами заниматься невместно, а главным образом в том, что я не знал, как на нем отразится это действие. Мало ли, вдруг в депрессию или еще какую истерику впадет, а то и вовсе в раскаяние… Нет уж, война на носу, до нее нам цесаревич нужен в полном душевном спокойствии. Так что если кто и нажмет кнопочку – то это я, ну или доверенный агент по моему прямому приказу… Вопрос только один – какую?
Пульт радиоуправления мог передать лохотрону четыре команды. Первая – немедленный взрыв. Вторая – врыв при включении лохотрона, при условии, что датчик объема покажет наличие кого-то рядом. Третья – имитация отказа – лампочки не горят, стрелки не колышутся… Четвертая – имитация частичной неисправности, что-то горит и показывает, но не регулируется. И я никак не мог решить, куда, образно говоря, тыкать пальцем…
