Илья Бриз - Илья Бриз
— Васенька, а ты возьмешь меня с собой во Францию?
Н-да, кто о чем… А, с другой стороны, почему бы и нет? Не очень-то здесь принято приезжать с женами, пока. Но, когда-то ведь надо начинать? Тем более что визит неофициальный. Де Голль пригласил меня довольно неожиданно. Видимо, очень хочет поговорить о будущем.
— Возьму, родная.
Галинка довольно потерлась носом о мою грудь.
— Но, только если не будешь налегать на шампанское.
— Васька! — обиженное сопение и чувствительный толчок коленкой, — ну сколько можно? На нас со Светкой вчера на приеме во французском посольстве твой Маргелов так посмотрел, а у нас лимонад в бокалах был.
Мой Вася Маргелов? Тридцатилетний командующий ВДВ? Н-да. Последнее время аппарат, да и все руководство страны стало делиться на две категории. Одни меня боятся и правильно делают. Зато другие, которых значительно больше… Я верю им, а они — мне. Надо сделать все, чтобы оправдать их веру, впрочем, как и всего моего народа. В аппарате вообще обстановка сложилась отличная. Все знают, что среди своих со мной можно на «ты» и пошутить. Их проблемы — это мои проблемы. Впрочем, как у любого нормального начальника. С другой стороны мои — это тоже их забота. Даже если, как в данном случае, проблема только кажущаяся. Галинка со Светкой все прекрасно осознали. Правда, нашли выход и в такой скользкой ситуации. Теперь их можно заставить выпить только в присутствии мужа. Сколько и чего жена пьет — это его забота. Сестренка даже на собственной свадьбе один лимонад пила. Егор в этом отношении парень строгий. А моей жене одного урока оказалось достаточно. Сама не хочет. Ну, не буду же я настаивать?
Венчание было достаточно коротким. Предупрежденный патриарх сумел уложиться всего в двадцать пять минут. А вот сама свадьба… Нет, она даже по меркам середины двадцатого века была достаточно скромной. Но посидели за городом в Зубалово хорошо. Был почти весь ближний круг. Весело было. Особенно, когда невесту украли. Это надо было видеть лицо опупевшего директора СГБ, когда с него выкуп потребовали. Тоже мне, начальник самой крутой секретной службы мира, на собственной свадьбе за своей женой не уследил…
* Чтобы жить вам в эпоху перемен.
** Именно так И.В.Сталин называл своего младшего сына в детстве.
****
Границу с Федеративной Республикой Германией мы провели чуть западнее линии Колобжег — Познань — Вроцлав. Очень я не хотел включать Польшу в состав Советского Союза, но пришлось. Оставлять поляков независимыми, пусть даже в ближайшие десятки лет это будет только называться так, было нельзя. Слишком гонористый народ. Пусть уж лучше под недремлющим оком СГБ живут. А главное — интеграция и ассимиляция. Впрочем, на первом этапе все прошло довольно гладко. Относительно низкие цены в магазинах при очень широком ассортименте, бесплатное качественное медицинское обслуживание и огромный спрос на рабочие руки легко задавят любое недовольство. Даже необходимость в изучении русского языка в Польской ССР не стала большой проблемой, ведь до Первой Мировой войны эта территория находилась в составе царской Российской Империи. Не намного сложнее было в Кенигсбергской области Балтийской ССР, куда вошли еще Литва, Эстония и Латвия. Прибалтийских немцев из бывшей Восточной Пруссии решили не выселять. Зачем? Чем больше народа будет жить в нашей многонациональной державе, тем лучше. А с другой стороны… Ошибки правительства того СССР я повторять не буду. Создавать лучшие условия для некоторых республик или стран-союзников? Дураку же ведь ясно, что ТАМ уровень жизни в Прибалтике или той же Грузии был реально в несколько раз выше, чем в РСФСР. Перебьются!
В то же время был принят неафишируемый курс на перенос всех лучших высших учебных заведений в РСФСР. Москва и Ленинград уже сейчас являлись крупнейшими мировыми научными и учебными центрами. Одновременно строились и открывались новые ВУЗы по всей России. В них приглашались работать преподаватели и профессора из всех недавно присоединившихся союзных республик. Довольно тонкая политика надбавок в зарплате учебному персоналу в РСФСР делала выбор достаточно легким. Да и финансирование самих институтов из союзного бюджета в метрополии было выше. Вся страна училась. Но для получения лучшего образования необходимо было ехать в Россию. Впрочем, цены на транспорте у нас были не очень высокими, а для студентов и абитуриентов — приличные скидки. Распределение же выпускников обещало стать очень хорошим инструментом для перемешивания народов и народностей страны так, как нам требовалось. Практически во всех ВУЗах пришлось открывать платные отделения для иностранцев. Уровень образования уже сейчас был у нас выше, чем за границей.
****
— Ни шесть, ни даже одного часового завода мы строить не будем.
— Василий Иосифович, но у нашего населения в связи с ростом доходов появились вполне определенные потребности. Одно из них — наручные часы, — Косыгин, как всегда, стоял на своем, — Должны же люди заработанные деньги тратить.
— Алексей Николаевич, да поймите, пройдет три, максимум пять лет, и наручные часы выйдут у нас из моды. Поверьте, товарищи, я знаю, о чем говорю, — окинув взглядом всех присутствующих, я понял, что поддерживает меня один Синельников, — с другой стороны текущие потребности нашего народа мы обязаны удовлетворять. Закупайте большие партии и размещайте новые заказы за границей. Хоть в той же Швейцарии. Заодно меньше шуметь там будут.
Пояснять, о каком шуме идет речь, необходимости не было. Когда Советское правительство потребовало от швейцарских банкиров перлюстрации всех счетов на предмет вкладов, как нацистской партии Германии, так и вообще любых фашистов, то они подергались, но все-таки допустили аудиторов Зверева. Улов составил довольно приличную сумму. Все пошло в счет репараций.
— Столько десятилетий в моде, а тут за несколько лет выйдут? — ну вот же упрямый у меня Председатель Совета Министров. Я не поленился, встал и принес на большой стол для совещаний калькулятор со своего письменного. Первая продукция Зеленоградского завода вычислительной техники. Еще большой, тяжелый, под килограмм, с питанием от сети и газоразрядными индикаторами. Но зато уже со встроенными часами.
— Вот на таком принципе скоро появятся у нас наручные цифровые часы. Но и они не долго продержатся в моде, — достав сигареты, я закурил и бросил пачку на стол, — а вот таких размеров и меньше будут носимые телефоны, — указав на пачку "Лаки страйк" я усмехнулся, глубоко затянулся и продолжил, — а вот в них будут и часы с будильником, и радиоприемник с проигрывателем, и калькулятор, и фото-, и видеокамера. Причем они будут практически у всех жителей, начиная от школьников и, вплоть, до стариков. Так стоит ли нам сейчас тратиться на часовые заводы?
В кабинете повисла тишина.
— У всех телефоны, — не выдержал первым Мехлис, — как же мы всех-то контролировать будем?
Н-да. Кто о чем, а вшивый о бане… Мы переглянулись с Синельниковым.
— Лев Захарович, а зачем нам всех контролировать? — спросил Егор.
— Что значит, зачем? А если у кого-то появятся нехорошие, непатриотические мысли? И он захочет поделиться ими с другими нашими гражданами? — вот ведь брюзга! Ему все и вся контролировать надо. Перебьется.
— А вот это — забота нашей пропаганды, — ответил я за директора СГБ, — пропаганды и всех нас. Чтобы у наших граждан было, о чем более интересном думать. Иначе, зачем мы планируем в послевоенной Конституции декларировать свободу слова? Мы, товарищи, находимся на переднем крае борьбы. Борьбы за умы и души людей! И наша первейшая обязанность — убеждать, а не заставлять. Мы должны давать людям все больше прав. Прав и обязанностей. Приучать их мыслить самостоятельно, совершать выбор обдуманно.
— Да, Василий, хорошо ты сказал, — после небольшой паузы произнес Берия. Он впервые назвал меня при всех по имени и на «ты». Есть такой тип людей, чей взгляд подобен рентгену, так кажется тому, на кого он направлен. Я же смотрел ему в глаза совершенно спокойно. Свои мысли мне от него скрывать уже не требовалось. Но маршал все-таки удивил меня продолжением:
— Если бы не вид и не голос, я был бы уверен, что это говорит Иосиф Виссарионович.
Это что, у меня уже манера речи, как у отца? Сталин жил, Сталин жив, Сталин будет жить??? Н-да. Поживем — увидим. А вот Мехлис… Одно удовольствие было смотреть на остекленело-опупевший взгляд моего министра Госконтроля. Нет, челюсть у него осталась на месте, но, тем не менее, мне доставило неописуемое удовольствие выражение его лица. А все-таки, насколько оказался полезен, и еще, наверняка, будет. Стоп! Я что, уже Мехлиса считаю своим? Лаврентий Павлович тогда сказал: "Будет со временем тебе его преданность". Смотри-ка, и четырех месяцев не прошло, а Лев Захарыч, похоже, действительно за меня глотку кому угодно готов порвать. Это что, работа эмпатии и подсознательное, как Егор говорил, применение НЛП*? Черт его, то бишь меня, знает…
