Владимир Балашов - Ликабет Книга 2
— Так то, что говорят в лагере, правда? Что у тебя с дочерью Веамильда, Марк Валерий? — спросил Луций с интересом.
Вот ведь… Буховцев выругался про себя. Ходят слухи, откуда интересно. О его амурных похождениях кроме него и Альги знали лишь Маний и Ахилл. Значит, слухи пошли из окружения Сегеста, а дальше все ясно. Для местного лагерного воинства трепать о таких делах любимое занятие. Теперь он еще больше уверился в своей догадке по поводу Постумия.
Валерий внимательно посмотрел на Луция, поскреб бритый подбородок и нехотя кивнул.
— Не знаю, о чем говорят в лагере, но правда то Луций, что я хочу взять ее в жены. По римским законам.
Цедиций от удивления лишь покачал головой.
— А она согласна?
— Согласна, и даже очень.
Префект удивился еще больше.
— Ты действительно необычный человек, Марк. Сколько ты в этих лесах, два месяца? За это время успел очаровать одну из самых неприступных германских дев, которую я знаю, побывал в ночном бою, который многие трибуны за всю службу не видят, и получил наградное копье — помолчал и добавил — что же я рад, что все так получилось. Я знаю Альгильду с детства, а ее отец был мне хорошим другом. Если ты возьмешь ее в жены, это будет самое справедливое деяние богов, которое я видел в жизни. Однако контуберний все равно возьми. Если пойдешь один, слухов будет только больше.
— Пожалуй, так будет лучше — согласился Буховцев.
Когда Солнце село, а остатки заката расползлись по окрестным холмам ярко–малиновой полосой, Валерий в сопровождении десятка разведчиков отправился к месту встречи.
Около леса их уже ждали. На высоком склоне речушки стояла палатка, а недалеко от нее несколько костров, около которых расположились полтора десятка германцев. Тут же, рядом, на навесах из жердей сушились и проветривались их шкуры и одежды. Дух от всего этого шел такой ядреный, что его едва заглушал дым от костров. Легионеры остались с охраной, а Валерий вошел в палатку. Не успел он опуститься на покрытый шкурами пол, как Альги повисла у него на шее. Некоторое время она просто сидела положив ему на грудь голову, неровно дышала и тихо всхлипывала. Момент был такой, что у него самого щипало в глазах, и Буховцев просто молча гладил ее по шелковистым волосам. Наконец Альгильда подняла голову и потянулась к его губам. Поцелуй был долгий и жаркий, и Валерию стоило большого труда взять себя в руки.
— Альги, я слушаю — напомнил он
— Все хорошо Марк. Я рассказала Сегесту и он согласился, как я и говорила — она улыбнулась.
— Ты приехала, чтобы передать его слова?
— Да — на миг она замялась — и не только — девушка улыбнулась и раскрыла объятья.
Ну что тут поделаешь. Валерий обнял дочь Веамильда, поцеловал долгим поцелуем и с сожалением отстранился. За стенами палатки была отчетливо слышна болтовня сразу на двух языках и громкий смех. Херуски и легионеры нашли общий язык и теперь весело коротали время. Предаваться любви в такой обстановке возможно было даже интересно, а скорее пикантно, но такой экстрим им сейчас был не нужен. Слишком уж за рамки игры выходила такая любовная забава. Альгильда все правильно поняла и улыбнулась.
— Да Марк, ты придешь позже.
— А как же Сегивиг и его люди? — удивился Буховцев.
— Это мои люди. Они служат Сегесту, но все из рода моего отца Веамильда. Они все знают. Когда я рассказала Сегесту, он рассказал им. Это он отправил их со мной к тебе в лагерь, и они знают, что ты мой муж.
— Муж?
— По нашим законам — да. Ты поднес мне дар, а я его сама приняла, к тому же твое предложение… У нас этого достаточно. Так что ночью приходи сюда и вступай в свои права — при этих словах Альгильда хихикнула, и даже в полумраке палатки было видно, как она покраснела.
— Вступлю — заверил ее Буховцев и негромко рассмеялся — я мечтал об этом две недели.
— И еще Марк, ты хотел жениться на мне по римским законам, как ты хотел это сделать?
— В этих краях римская власть, это наместник. Я поговорю с ним, и он все юридически оформит. В Риме главное именно такая запись.
Альгильда удовлетворенно кивнула.
— Сегест говорил о том же и просил тебя этого не делать. Он пытается уговорить старейшин поддержать его, и известие о том, что дочь Веамильда, его воспитанница теперь римлянка, ему повредит.
Буховцев задумался. Все шло немного не так, как он хотел.
— И когда же?
— Позже. Возможно осенью, когда вы уйдете на зимние лагеря. Ведь тебе там будет скучно и будет нужна жена — она мило рассмеялась легким звонким смехом.
Валерий ее невесело поддержал.
— Если бы можно было ждать до осени. Я знаю Альги, что задумали херуски, и до осени многое может случиться, а я хочу, чтобы ты была моей женой по нашим законам. Чтобы это было закреплено записью на папирусе, а лучше на коже и при свидетелях, и ты могла спокойно дожидаться меня в Риме — его голос стал серьезным — раз Сегест просит, я не буду ничего говорить до осени, но перед уходом легионов обязательно подойду к наместнику. Ты тоже должна будешь прибыть в лагерь.
На короткий миг, милое личико Альгильды омрачила тень тревоги, но почти сразу ушла, и ее лицо исполнилось решимостью. Она взяла его руку и прижала к щеке.
— У нас разные слухи ходят, но я думаю, что все будет хорошо. Верь мне Марк.
— Верю милая — успокоил ее Валерий.
Он только сейчас заметил, какие у юной девушки крепкие пальцы.
Они поговорили еще немного, и Буховцев пошел в лагерь, а ночью вернулся снова и 'вступал в свои права' до самого утра. И так было почти все ночи, что он провел в стоянке воинов из рода Веамильда у забытого богами поселка херусков. День Альги проводила в Готте у своей родни, а к вечеру спешила к лесу, где ее уже ждал Валерий. Вообще‑то не правильно было командиру оставлять на ночь лагерь, но Цедиций относился ко всему с пониманием и его прикрывал. Валерий же отдыхал. Нудная служба в диком лесу превратилась для него в короткое время отдыха перед предстоящими потрясениями.
Однажды глубокой ночью Буховцев проснулся от непонятного зова пронзившего его сознание. Он одел тунику, накинул плащ и вышел на свежий воздух к кострам, у которых дремали бородатые херуски, охраняя сон своей госпожи и ее неправильного, римского мужа. Ночной воздух был прохладен, а на белесом небосклоне сияли яркие россыпи звезд. Прекрасная ночь, но Валерий не обратил на нее никакого внимания. Для него ночной лес был наполнен тревогой и опасностью. Он не знал с чем это связано, но понял, что странное послание было адресовано ему. Приближалось испытание. Ничего подобного он не ощущал даже перед схваткой у 'кратера Плутона', а значит, испытание было из тех, от которых зависят его судьба и жизнь. Ну что — же он был готов. Буховцев вздохнул и пошел в палатку, нужно было выспаться. С утра была назначена охота.
Утро охоты выдалось пасмурным и прохладным. Конец июля в Германии далекого прошлого странным образом напоминал такой же в России будущего. На лугу в пойме небольшого ручья собралось несколько десятков херусков, два десятка легионеров из разведки, а с ними Буховцев, Цедиций и Филаид. В лагере за старшего остался Домион. В общем, все руководство местного римского войска можно было брать голыми руками. Валерий сказал об этом префекту, однако тот его заверил, что все нормально и Буховцеву осталось только пожать плечами. В опыте и предусмотрительности Луция он не сомневался. Расположенный в паре часов пешей ходьбы от лагеря луг, заполнялся постепенно и теперь на нем слышался разноязыкий гомон и заливистый собачий лай. Среди херусков и их собак царило радостное возбуждение, охота была и для тех, идля других любимой забавой. Валерий посмотрел на довольных германцев, их счастливые в предвкушении предстоящего события лица, и понял, что ему до этих охотников далеко. Для большинства местных племен сходить на охоту было все равно, что сходить в супермаркет за едой в его времени. Хотя были и ограничения, их ему объяснял Ахилл Филаид.
— Когда род занимает земли, он берет себе также места для охоты и ловы. Реки тоже делятся. На землях всех родов на любого зверя и птицу свободно можно охотиться лишь вождям и их людям. Для остальных есть ограничения. Род всегда охотится на своих землях, да и то не на всякого зверя можно. Такие вопросы главы родов и старейшины решают.
— А если кто на земле чужого рода зверя возьмет?
— Если поймают, то на суд, а там что вождь решит. Только до суда редко доходит, обычно сами разбираются. Если кого второй раз поймают, могут и прибить. А вообще здесь постоянных границ нет, из‑за земель вражда всегда идет.
Интересные дела однако. Ахилл ходил в эти края уже три года и знал много. Впрочем, время здесь не так важно. Чтобы выяснить такие мелочи надо быть любознательным Ахиллом Филаидом, ну или в его случае — спросить у Альгильды. Хотя у них с Альгильдой есть темы для разговоров по — интереснее.
— А как же мы?
— Мы, это мы, Марк — рассмеялся эллин — это все‑таки наша провинция, да и некогда нам здесь охотой заниматься. А так всякое конечно бывает. У меня случай был в прошлом году. Подходил старейшина, сын у него убил оленя на чужой земле, так он просил, чтобы эту добычу мы на себя взяли.
