Анафема: свобода воли. Том 3 (СИ) - Тутынин Антон

— Заключённые № XYF-190036 и № XYN-210198. Идёте с нами! — мы оказались четвёртые на очереди. Девочка, попавшая во взрослую тюрьму за убийство своего насильника, оказавшегося чиновником корпоратов, вся тряслась и вздрагивала от резких движений, но всё равно продолжала послушно идти вслед за мной. Впереди нас шёл один из надзирателей, сзади ещё двое, а сам коридор представлял собой гигантское кольцо, с сотнями дверей на внутренней стороне.

Судя по дальности видения и радиане коридора, его диаметр был не меньше километра! А значит, вся его внутренняя часть и была предоставленная для размещения заключённых…

То есть из мест содержания можно было выбраться только через саму камеру и только по служебным тоннелям, напичканным камерам, охраной и автоматикой.

Суровый подход.

— Входи! Ты тоже, бегом! — минут через десять быстрой ходьбы перед нами наконец-то открылась массивная дверь с магнитными запорами, и нас грубейшим образом втолкнули внутрь. Девчонке так и вовсе отвесили тяжёлого пинка подошвой, заставив влететь в мою спину.

Внутри камеры было шесть мест. На нас же смотрело четыре пары опухших от наркотиков осоловелых глаз, не предвещавших ни мне, ни девчонке ничего хорошего.

— О! Свежие дырки! Чур, этот губастенький мальчик — мой, — ко мне подошёл один из кодлы обдолбанных смертников и бесцеремонно попытался пощупать в области паха. Перехватив его руку, я резким движение вывихнул мизинец ублюдку, после чего первым ударом по горлу его обездвижил, а вторым движением к горлу захватил кадык, вырвав тот вместе с гортанью!

Труп захлёбывающегося мертвеца падал вниз уже под красивый красный фонтан, пытаясь зажать страшную рану.

— Хро-ом! Мочи суку! — вскочили остальные трое. И, несмотря на пребывание под кайфом, двигались они весьма даже бодро.

Завизжав от ужаса, девчонка за моей спиной тотчас бросилась под кровать, впаянную в стену. А я вступил в свою первую битву за жизнь!

* * *

Жуткие звуки снаружи доносились недолго. Минуты три или две, и удары, хрип и треск костей, скоро сменились давящей тишиной, пугавшей Лику даже больше чем недавняя драка. Тот странный человек с расцарапанной рожей, пусть и был для неё таким же страшным, как и все здешние обитатели, но пока он был единственным, кто не пытался и даже на словах не хотел её изнасиловать.

Вот почему она так боялась сейчас открыть глаза и посмотреть, жив ли он, или умер, разорванный местными уголовниками. Ведь их было трое!

А трое на одного — это много… тем более против убийц, сидящих на строгом режиме! И значит, она будет следующая.

— Вылезай уже. Всё кончилось, — донёсся до неё голос странного знакомого, не давшего ей ещё там, на улице, броситься под колёса машины. Он победил!

Тут вдруг послышался стон, хрип и звук упавшего тела. Из-за чего перепуганная Лика вдруг встрепенулась, и, выглянув наружу, с ужасом увидела, как тот самый незнакомец, весь перепачканный кровью, лежит и трясётся в окружении переломанных трупов.

Но не успела она вылезти наружу окончательно, как служебный вход камеры отворился, и надзиратели начали вытаскивать трупы один за другим. После чего внутрь заехал бытовой робот, быстро всосал всю кровь, прошёлся щёткой манипулятора по полу и, убрав почти все следы недавнего боя, также спокойно исчез.

Лика и странный незнакомец, всё ещё трясущийся от жутких разрядов тока прямо посреди пола, остались в этом месте вдвоём.

* * *

«Минуту назад»

— Вы убили четверых человек. Штрафная сумма начислена — четыреста баллов исправления. После списания всех баллов останется…

— Не нужно ничего списывать. Я хочу погасить весь штраф за счёт наказания болью, — стоило последнему телу затихнуть, как со мной через ошейник вышел на связь тюремный ИИ. Или, точнее, один из его кластеров.

— Принято. Шесть часов и сорок минут непрерывного наказания активированы. Советуем принять горизонтальную позу. Наказание начнётся через двадцать секунд.

Ещё раз оглядевшись, я убедился, что все наши сокамерники мертвы, а девчонка не пострадала. Она так и сидела под шконкой, прикованной к стене, не осмеливаясь выйти оттуда.

— Вылезай уже. Всё кончилось, — только и успел я сказать, как по всему телу снова ударил электрический ток. Только на этот раз даже сильнее чем раньше!

Меня скрутило. Ноги и руки задёргались, а в глазах опять потемнело. После чего я осел прямо там, где стоял!

Теперь меня ждали увлекательнейшие шесть с половиной часов новой жизни.

Глава 12

(Без вычитки)

Несмотря на то, что я почти не мог двигаться, чувства времени я не потерял. Пытка электричеством (наказанием я это назвать никак не мог) была наиболее эффективная первый час — в это время я даже моргать не мог самостоятельно, потеряв контроль над собственным телом. Да что там моргать! Даже дышал я с огромным трудом. А сердце так и вовсе стучало словно бешеное, работая с перебоями. Пять раз оно вообще едва не остановилось, благо я сумел в итоге подкорректировать реальность и сделать свою главную мышцу более устойчивой к поражению током. Но всё равно двести тридцать ударов в минуту было тем ещё испытанием для бедного человеческого сердца.

На третьем часу боль, что терзала меня от кончиков пальцев до центра мозга, перестала быть такой всеобъемлющей. Я начал сквозь эту пелену различать и другие ощущения, медленно беря под контроль пальцы на руках — те наконец-то перестали судорожно сжиматься и разжиматься, ободрав за эти два с лишним часа кожу до крови.

Ну а дальше была нудная, тяжёлая, но теперь уже понятная работа — пробиться через пелену боли ещё дальше, научившись преодолевать уже привычные страдания плоти. Руки сдались первыми. Я сумел поднять правую руку, сжать и разжать пальцы, игнорируя агонию нервной системы на четвёртом часу пытки. Голова, глаза, шея и рот стали меня слушаться на пятом часу, а на шестом я уже смог медленно сесть, и даже дёргался не так сильно как раньше, пусть и с трудом, но сохраняя равновесие тела.

К сожалению, встать я так и не смог до окончания своего наказания — времени не хватило. Его оказалось слишком мало, чтобы я успел преодолеть этот рубеж с наскока. А когда разряды вдруг престали бить по моему телу, я едва не врезался лбом в пол своей камеры, потому что мышцы вели себя в обычном состоянии совершенно иначе, чем под разрядами!

Не сразу поймав равновесие, я начал вслушиваться в свои ощущения, одновременно оглядываясь вокруг. Каждое движение, каждый вдох теперь ощущался более осмысленным. Ибо привыкнув контролировать малейшие импульсы нервной системы, сейчас моё восприятие было глубже и чётче чем когда либо! Вот почему я сразу заметил некое несоответствие с привычным окружающим миром — он был наполнен чем-то ещё…

Я теперь видел нечто, заполняющее каждую частичку материи вокруг, и не понимал что это такое. Нечто, что было самой сутью предметов, что я не замечал даже в прошлом мире, будучи под завязку накаченный энергией моей создательницы.

И я не удержался. Вглядевшись в шконку слева от себя, я потянулся к этому новому ощущению, сходу поняв, что могу на него повлиять. Мне почти сразу представились сотни разных путей, куда я мог направить своё воздействие и я просто по наитию толкнул силу туда, где ощущалось не очень сильное сопротивление.

В тот же момент послышался звонкий треск, и край стальной рамы, что опоясывал приваренное лежбище, лопнул вдоль сгиба!

— Забавно…

Похоже, я только что открыл новый вариант взаимодействия с окружающим миром. Что-то кроме прямого изменения реальности грубой силой. Что-то, что уже встроено в само мироздание — некий божественный механизм!

— Роза вероятностей, — раздался у меня над ухом голос моего нахального Бога. И тут же из-за спины выплыло белое зубастое солнце, — Первый закрытый слой моего измерения — вероятности событий. Ты сумел увидеть их и подтолкнуть одну из возможных вероятностей к исполнению.