Вадим Полищук - «Гремя огнем». Танковый взвод из будущего
С этим все согласились, возражений не последовало.
— Конденсаторное зажигание ни к черту не годится, надо будет заменить его на зажигание от магнето по типу мерседесовского. На некоторых листах рессор есть признаки усталости металла, поэтому их тоже вскоре придется менять. Велик расход свечей зажигания, подгорели накладки фрикционов. Ацетиленовые фары никуда не годятся, в темноте с ними ездить практически невозможно. Остальное — мелочи, вполне устранимые своими силами.
— Ну и каков же будет общий вывод? — поинтересовался капитан.
— В существующем виде ни один из типов машин для эксплуатации в российской армии не пригоден. Они могут передвигаться только по дорогам с твердым покрытием, ненадежны и капризны в эксплуатации. Хорошо бы увеличить мощность двигателя и сделать ведущими все колеса.
— Неужели все так плохо? — поинтересовался кто-то из собравшихся.
— Ну почему же? Потенциал у всех конструкций есть, рамы прочные и надежные. К тому же до сих пор эксплуатация автомобилей проходила в экстремальных условиях пробега по плохим и очень плохим дорогам, а зачастую и без таковых. Большой суточный пробег, нагрузки, на которые конструкция не была рассчитана, отсюда и поломки. К тому же учить будущих шоферов и их помощников все равно больше не на чем, придется на том, что есть. Нагрузки в этом случае будут меньше, только накладки фрикционов часто менять придется.
Итог собрания подвел капитан Кондратьев:
— По итогам успешного завершения автопробега и анализа его результатов объявляю благодарность всем участникам. Особо хочу выделить подпоручика Иванова, унтер-офицеров Ерофеева и Аббасова, младшего унтер-офицера Чеботаева. Рапорт на основе выводов, сделанных подпоручиком Ивановым, а также предложений по совершенствованию конструкции автомобилей будет направлен в военное министерство.
Сделав паузу, командир роты продолжил.
— Кстати, у меня есть еще одно приятное сообщение. Из Петербурга пришел приказ о присвоения звания подпоручиков российской армии Иванову и Мирошникову со старшинством в чине от двадцатого сентября сего года.
Два десятка глоток дружно рявкнули «Ура-а!», а затем на виновников торжества обрушилась лавина поздравлений.
После официального получения офицерского звания материальное положение Сергея взлетело на немыслимые прежде высоты. Полуторный оклад, положенный подпоручику автотракторной роты, вполне позволял снять приличное жилье непосредственно в городе, как это делали Кондратьев и Мирошников, но он предпочел продолжить обитать в крохотной каморке на территории роты. Кондратьева такое положение вещей вполне устраивало: один из ротных субалтернов практически безвылазно находился в роте и мог приглядеть за солдатами и пресечь намечающиеся безобразия.
Прошедшие от Петербурга до Нижнего Тагила машины разобрали, изучили конструкцию, устранили неисправности и начали собирать обратно. Денег на опыты со стальными колесами пока не выделили, поэтому новые колеса взамен пришедших в негодность заказали в тележных мастерских. Тележных дел мастера профессиональной чести не посрамили, изготовленные ими колеса были даже лучше, чем заводские. Две машины уже были на ходу, и на них понемногу начали обучать шоферов и помощников из пришедших в роту призывников. Царские «военкоматы» опытную роту не обижали, солдат присылали грамотных, многие были из мастеровых, что позволяло привлекать обучаемых для ремонта техники.
— Сейчас мы учим шоферов для себя, но, когда начнется обучение для других частей, необходимо будет разделить роту на постоянный состав — те, кто учит шоферов и обслуживает технику, — и на переменный, куда войдут все обучаемые.
— Вполне разумно, — поддержал предложение Мирошкина Кондратьев, — но это на перспективу, а пока у нас есть более насущные задачи.
Рота была разделена на четыре взвода: автомобильный, тракторный, ремонтный и материального обеспечения. Сергей курировал тракторный и материального обеспечения, Мирошкину достались автомобильный и ремонтный, последний, впрочем, был почти номинальным: хотя мастеровые нужных специальностей среди солдат взвода в некотором количестве имелись, оборудование ремонтных мастерских было крайне скудным.
Поскольку Сергей отвечал теперь и за снабжение техники ГСМ, то он не замедлил выдвинуть еще одно предложение:
— Сколько можно горючее со станции в бочках на телегах возить? Надо одну из машин, я предлагаю «Мерседес», переделать в бензовоз. Поставим на раму цистерну куба на два — два с половиной, насос для заправки, и все дела. Не надо будет из бочек в ведра, а из ведер в бак заливать.
Мирошкин пытался возражать, ведь один из четырех автомобилей уплывал в другой взвод, но Кондратьев принял решение в пользу Иванова.
— Вот вы, Сергей Николаевич, этим и займитесь.
Выполнять собственную инициативу, облеченную в приказ командира, Сергей взялся энергично, привлек к делу Ерофеева, кузов с «Мерседеса» сняли быстро, но дальше дело застопорилось. Вроде и невелика премудрость к раме бочку приклепать, но всплыли неожиданные проблемы. Во-первых, цистерны пока не существовало, ее еще только предстояло изготовить, причем без применения электросварки. Во-вторых, требовалось спроектировать и изготовить детали крепления. В-третьих, нужно было где-то найти или изготовить насос для перекачки топлива и арматуру к нему. В-четвертых… Для решения этих задач десяти классов средней школы и полугода танкового училища оказалось недостаточно. Даже опытный и надежный Иваныч помочь ничем не мог.
— Я ведь только слесарь-сборщик, а не инженер. Готовую деталь на место прикрутить могу. Чертежи читать могу, а самому чертить — увольте, не обучен.
В сорок пятом эту задачу можно было решить без труда, своя и трофейная техника, оставленная на полях и дорогах, служила источником всевозможных агрегатов и деталей, приспосабливаемых для других нужд. А еще там были чумазые, пропахшие маслом и соляром ребята из ремонтно-эвакуационного взвода и ремлетучка со сварочным аппаратом. В девятьсот шестом не было ничего.
Решение проблемы пришло неожиданно, вместе с первым снегом. Никто не знал, что пассажир экипажа, подкатившего ранним утром к воротам роты, может направить ход истории в несколько ином направлении. Пассажиром оказался приятной наружности молодой человек в сером драповом пальто. Извозчик помог ему выгрузить объемистый чемодан, саквояж и пару баулов, получил плату за проезд и отбыл, а пассажир остался. Его попытка проникнуть за забор через ворота потерпела фиаско. Молодой человек вступил в пререкания с дежурившим по роте унтером. Тогда-то и вызвали подпоручика Иванова, благо он всегда в роте и есть на кого свалить разбирательство с незваным гостем.
— Кто вы такой?
В неурочное время вызванный посыльным Сергей не успел побриться, да и окончательно проснуться тоже. Но хрустящий под сапогами снежок и морозный воздух бодрили.
— Филиппов Дмитрий Дмитриевич, — представился молодой человек, — инженер. Прибыл на должность инженера автотракторной роты.
Смысл произнесенных слов не сразу дошел до Сергея. Не найдя офицера, обладающего нужными знаниями, военное ведомство сочло возможным нанять на эту должность молодого гражданского инженера.
— Так чего же мы здесь стоим? Пойдемте, Дмитрий Дмитриевич. Документы у вас с собой? Капустин, отнеси вещи господина инженера.
Подвернувшийся под руку солдат подхватил чемодан с баулами. Инженер достал из саквояжа пачку бумаг и протянул Сергею. Продираться на холоде сквозь казенные «яти» и «ижицы» подпоручик не стал — хоть и не велик мороз, а хватает за нос. Сунув бумаги в карман, повел инженера к казарме.
У казармы их встретил Ерофеев:
— Быстро ты барских замашек набрался. Сами не могли вещички донести?
— Иваныч, брось. Не положено местным «благородиям» самим вещи таскать, вот и приходится соответствовать. Да не кривись ты! Знаешь, кто это приехал?
— Кто?
— Инженер. Кем-то вроде зампотеха будет. Пошли, пошли цистерну с ним обсудим.
К приходу Кондратьева и Мирошкина ротная канцелярия была прочно оккупирована этой троицей, а стол наполовину завален эскизами крепления будущей цистерны к автомобильной раме. Все-таки наличие дипломированного инженера в коллективе практиков — большое благо. Уже к вечеру эскизы деталей крепления цистерны были готовы.
— Таким образом, при диаметре четыре фута и длине шесть объем цистерны получается семьдесят пять и три десятых кубического фута, что позволяет перевозить девяносто три с половиной пуда бензина или сто двенадцать пудов дизельного топлива.
Да, здесь люди мыслят «осьмыми», «шестнадцатыми» и «фунтами на квадратный дюйм». Им и за год мозги не переделаешь. Припомнив некоторые формулы, Сергей прикинул, что объем цистерны чуть больше двух кубометров, а масса перевозимого топлива — полторы тонны и тонна восемьсот соответственно. Еще одной приятной неожиданностью явилось сообщение инженера, что технология производства цистерн клепаной конструкции уже лет десять как освоена и с ее изготовлением проблем возникнуть не должно.
