Владимир Балашов - Ликабет Книга 1
— Понимаете, Валерий, ваше здоровье имеет для нас значение лишь в качестве вашей готовности к тренировкам и учебе. При перемещении ваш организм пройдет через такое, что ни одной больной клетки не останется. Мы могли бы послать больного неоперабельным раком, и после перемещения он был бы здоров. Так что, когда попадете в прошлое, будете здоровы как никогда в жизни, и помолодеете лет на пять, что вам кстати, поскольку вы Корвус, не повредит.
Чтобы проверить это утверждение он принял упор лежа, и спокойно отжался сорок раз без каких либо усилий. Что же физически он был действительно в полном порядке. Буховцев немного отдохнул, и не спеша отправился к речке.
Речка была небольшая, метров пятнадцать, двадцать в ширину. Видимо один из притоков Днепра, хотя, кто его знает. Правый берег крутой, левый пологий. По берегам, на поворотах заросли тростника и какие‑то кусты. Скорее всего, ива. Валерий ополоснулся в речке, прополоскал горло, однако пить воду не решился. Слишком мутна была вода, и к тому же переполнена всякой живностью. По поверхности бегали водомерки, а над ними кружили стрекозы. Конечно, их в Шестом Нижегородском учили питаться всякой дрянью и подножным кормом, но воду из луж они пили все‑таки предварительно растворив в ней таблетку дезинфектора. Можно было конечно воду через что‑нибудь процедить, но через что? Буховцев воткнул в землю отломанную ветвь тростника. Тень была немного длиннее и сдвинулась влево. С последнего замера, когда Солнце стояло почти в зените, прошло примерно полтора часа. Значит сейчас где‑то между двумя и тремя часами дня по исчислению двадцать первого века. В августе — сентябре темнеет часов в восемь, девять вечера. За ним должны подойти ближе к полуночи, но бродить по незнакомой местности в темноте все равно не разумно. К темноте он должен быть на месте встречи. Значит у него в запасе примерно шесть часов. Должны же в эту речку впадать какие‑нибудь родники, да и местность неплохо было бы осмотреть. Конечно, правильнее сидеть на месте, и дожидаться проводников, но он осознавал, что уже принял решение. Вопрос был в том куда идти. На юг возможно, безопаснее, но вряд ли родники, которые формируют речку, (а что еще может формировать в степи) находятся вниз по течению, да и к тому же, есть шанс разойтись с проводниками. Валерий посмотрел на север. Река, петляя большими изгибами, терялась на горизонте. С равнины ее было практически не видно. Лишь в некоторых местах, где растительность выходила наверх, ее можно было принять за небольшую рощицу, которыми была усыпана степь. Куда‑то туда ускакал отряд всадников и возможно где‑то там опасность. Убежать от конного в степи, никаких шансов нет. Хотя, может быть, они просто двигаются вдоль речки на север, и сейчас уже где‑нибудь далеко, в нескольких десятках километров отсюда. Валерий прокручивал ситуацию в голове, но все разумные предостережения постепенно уходили, он чувствовал, что ему нужно именно туда. Им овладевало нетерпеливое возбуждение. Решение было принято.
Он еще раз прополоскал рот. Хотелось напиться вдоволь, но пока лучше не рисковать. Вода имела специфический вкус и пахла тиной. Ну что же с Богом, и Валерий быстро потопал на север, вдоль реки. Постепенно холм остался за спиной, Буховцев шел и внимательно осматривал берега, затоны, однако нигде не обнаружил ни притока, ни родника. Родники может, где‑то выходили под водой, но вряд ли. Вода в таких местах все равно другая. Здесь же была обычная проточная речная вода, более мутноватая посреди реки и цветастая в заводях. Несколько раз он переплывал речушку, чтобы осмотреть заинтересовавшие его места, а заодно и искупаться. Ничего интересного он не обнаружил. Разве что водные процедуры шли ему на пользу, было очень жарко. Постепенно, холм остался на горизонте небольшим зеленоватым бугорком на фоне синего неба, зеленой степи и нескольких таких же холмов. Все они были правильной формы, и отсюда было видно, что это курганы. По его расчетам, он прошел около десяти километров. Пора было возвращаться. Валерий с сожалением осмотрел местность и тут его внимание привлек следующий поворот реки, вернее, спуск к ней. Пологий выщербленный берег желто–бурого цвета, ярко выделялся на фоне окружающей зелени. Он посмотрел на Солнце. Часа два с половиной, три у него было в запасе. Буховцев еще раз осмотрелся, и быстро направился к этому месту.
Это действительно, был спуск к реке. Пологий берег был вытоптан множеством копыт и следов различных животных, имелись на глине и явные человечьи следы. Что же иного ожидать и не стоило. По дороге пологих спусков к реке Валерий встретил немало, но видимо там не было чистой воды. Источник Валерий обнаружил без труда. Он был в небольшом рукаве метров тридцати длиной. Поросший ивняком овраг, в конце которого среди кустов и травы мерно бил из глинистой земли ручей. К нему вело две тропы. Одна еле заметная шла от берега реки по краю оврага. Может быть ей пользовались забредавшие сюда животные. Очень уж она была неудобна. Вторая спускалась прямо по краю оврага. Ровные утоптанные уступы в глинистом склоне. Ей явно пользовались люди.
Буховцев не раздумывая, цепляясь за кусты ивы, спустился самым коротким путем и припал к роднику. Вода была холодная с привкусом земли и чего‑то еще. В сравнении с речной водой это был нектар. Валерий пил не торопясь, чтобы насытится вдоволь. На желудке полегчало. Настроение сразу поднялось на сто пунктов. Ко всему прочему прибавилось удовлетворение от того, что его поход был не напрасен. Он осмотрел место, ничего интересного не обнаружил, выбрался наверх, и пошел осматривать утоптанную землю спуска к реке. Может, где‑нибудь там находятся артефакты это мира. Местность он осмотрел внимательно, но ничего интересно, кроме кучек кала, костей и скелетов различного происхождения здесь не было. Время уходило, нужно было идти назад, и Буховцев решил напоследок искупаться.
Всадников он услышал сразу. К этому времени он сидел в теплом затоне среди лилий и кувшинок и обдумывал ситуацию. Мерный топот, вызывавший легкую рябь на спокойной воде, доносился с северо–востока, и Буховцев сразу понял, что времени у него мало. Усилием воли он подавил первую мысль о беспорядочном бегстве, и осторожно отполз в поросшие зеленью кусты к северу. Как его учил Антипыч, если на кого‑то охотишься, или просто тайно наблюдаешь, всегда вставай с подветренной стороны. Спуск был на противоположном берегу справа, и Валерию все было отлично видно. Сам он сидел среди кустов, на дне у крутого берега, над водой была только голова, прикрытая листьями кувшинок и стеблями травы, торчащими из воды. Всадники действительно, подъехали с севера. Остановили коней и стали спешиваться. Валерий внимательно рассматривал все происходящее. Это были первые люди прошлого, которых он видел. Сначала он просто их пересчитал, не обращая внимания на особенности. Семнадцать человек, двадцать пять лошадей. Видимо многие, но не все, брали с собой заводных. Спешившись, скидывали поклажу и сразу отводили лошадей к речке. На берегу и в воде стало тесно.
Буховцев внимательно рассматривал всадников, их лица. Чужие лица. Загорелая кожа грязновато–коричневого цвета. По чертам лица было непонятно к какой расе принадлежат их обладатели. Волосы спадали копнами до плеч, а грубые скулы, лбы, подбородки будто бы кто‑то рубил топором. Многие были бородаты. Так же чужды были и их движения. Да, Валерию сложно было бы вписаться в их общество. Оставалось надеяться, что так выглядят только кочевники. Тела у всех были сухие, поджарые, пожалуй, даже слишком поджарые. Костястое тело, где четко выделяются ребра грудной клетки, покрытое даже не мышцами, а жилами. Роста все небольшого, кроме, четырех, пятерых. Одеты в основном в кожаные куртки без рукавов и короткие выше щиколотки кожаные штаны. Как они были пошиты и скроены, отсюда было не разобрать. Кроме этого на многих была и тканая одежда. На некоторых вполне приличная, а на других какая‑то рвань. На песке валялись пояса, подвязки, свертки и еще что‑то непонятное. Почти все были босы. Короткие, похожие на носки кожаные сапоги он заметил у двух- трех человек. Впрочем, при их способе езды сапоги были и не нужны. Каких‑либо стремян на лошадях Валерий не заметил.
Всадники купали лошадей, купались сами, именно купались, не плавали. Просто опускались в воду, смывали пот, и этого было довольно. Кто‑то полез к источнику, и там образовалась своеобразная очередь. Но было видно, что пили мало. Водой наполняли кожаные бурдюки. Большинство пило прямо из реки, вместе с лошадьми. Здесь же, ниже по течению, справляли естественные потребности. Кругом был жизнерадостный шум от плесков воды, лошадиного ржания и разговоров на незнакомом гортанном языке.
Буховцев наблюдал за ними уже минут пятнадцать и постепенно заметил нечто белое, лежащее среди поклажи. Подошедший кочевник в приличной, бурого цвета тунике, пнул это «нечто» ногой и Валерий увидел, что это тело. Обнаженное тело белого, по сравнению с этим кочевым воинством, человека. Подошел еще один. Высокий, в алой тунике, без штанов и с коротким мечом в руках. Буховцев присмотрелся внимательней и понял, что это не кочевник. Иссиня–черные волосы до плеч, ухоженные в отличие от прочего кочевого братства, подстриженная борода, мягкие черты лица. Даже отсюда был виден старый шрам, пересекающий правую часть его лица от лба до скулы. Они о чем‑то заговорили с кочевником в тунике и говорили по поводу белого тела. Говорил в основном кочевник, говорил громко и при этом сильно жестикулировал. Его собеседник молча слушал и вежливо кивал головой, потом что‑то сказал, посмотрел на тело и пошел к своей лошади.
