Игорь Шелег - Нелюдь. Время перемен
Пройдя пару кварталов, усмехнулся про себя: насчет «никого» – это я погорячился. Один наблюдатель все же обнаружился, правда, судя по одышке, стуку сердца и тяжелым шагам, это точно не ребенок из банды Адама.
По ходу игра началась раньше, чем я рассчитывал, и некие силы уже открыли охоту за пареньком, который руководил постройкой арены.
Так и оказалось. Неизвестный приблизился ко мне и быстро запихнул в проезжавшую мимо карету. Меня тут же прижали к полу, к горлу приставили нож, и хриплый голос вкрадчиво произнес в ухо:
– Будешь дергаться и кричать, вмиг располосую, усек?
– Усек, – тихо пробормотал я и через мгновение сказал: – Дай встать, мне все равно с вами всеми не справиться, я не буду вырываться и пытаться сбежать.
Удар ногой, приглушенный амулетом, был ответом на мое предложение.
– Надеюсь, ты знаешь, на кого я работаю, – сказал, закашлявшись и показав, что удар пришелся куда нужно.
Вырываться и демонстрировать окружающим, кто здесь папа, я не спешил. Хотелось все же узнать, кто же стоит за похищением и от кого ждать нападения.
Что ж, впереди у меня интересная ночь.
Когда карета остановилась, я примерно представлял, где мы сейчас находимся. Слух и обоняние очень сильно недооценены людьми. Ведь просто ориентируясь по городскому шуму и запаху, я всю дорогу определял маршрут движения кареты.
«Опять район купцов, – подумал, представив карту города. Эта улица была мне хорошо знакома, потому что по ней я очень часто ходил. Несколько нетипичный запах цветов, растущих возле дома, подсказал, куда именно меня привезли. И я даже знал, кто именно меня похитил, что, по правде говоря, меня очень удивило. Ну не самоубийцы же они идти против Никона и Люка. Хотя, может, я не все правильно понимаю, и их цель не связана с захватом арены в свои руки, но тогда у меня вообще остается мало предположений о причине моего похищения.
– Доставай его, – услышал чью-то резкую команду. – И подошедший незнакомец в то же мгновение резво вытянул меня из кареты, да так, что я успел хорошенько треснуться головой о камни, а предварительно перед этим пересчитать несколько ступенек. И пусть амулет Старика меня защищал от различных неприятностей, но поверьте, удары головой обо всякие неровности – не самые приятные ощущения в жизни. К тому же это неплохо так дезориентирует, если я не нахожусь в трансе.
Сделав вид, что мне очень больно, я несколько раз вскрикнул и принялся громко стонать, ругаться и тереть руками ушибленные места. За что, кстати, получил еще несколько неслабых ударов по ребрам.
И тут же вскипел.
– Может, уже перестанете запугивать и бить меня? – спросил раздраженно, поднимаясь с земли. – Я понял, что вы плохие люди и что с вами лучше не шутить, обещаю быть смирным и спокойным, мне лишние повреждения ни к чему.
Мой миротворческий диалог не привел к нужному результату, меня сбили с ног и тут же стали осыпать ударами.
– Он еще вякать будет! Урод! – услышал я голос над собой, потом получил два четких и сильных удара в голову.
– Стой! Он нужен боссу живым!
– Ничего, – сплюнули на меня, – ничего с ним не станет.
«Ах ты, ублюдок, – запылал я ненавистью и отчетливо представил, как вырываю сердце стоящему надо мной мужчине, а в голове пронеслась повторяющаяся мысль: – Не сейчас, попозже, подожди немного, разберешься, что тут происходит, и он весь твой, подумаешь, одежду испортил».
После того как я поднялся, два здоровых крепыша подхватили под руки мое безвольное тело и поволокли в дом.
В доме меня занесли в рабочий кабинет хозяина и бросили ему под ноги. И, должен признать, что запах, шедший от человека, свидетельствовал: передо мной стоит некто иной, как сам барон Сильв Эл Глиций, больше известный в трущобах под кличкой Падаль. Он только недавно поднялся в городской преступной иерархии до уровня среднего авторитета, захватив власть в небольшом районе города. Как мне удалось выяснить, Сильв являлся провинциальным бароном, и только на первый взгляд казался обычной неотесанной деревенщиной. В быстро меняющейся обстановке барон сумел задобрить городских авторитетов круглой суммой, что позволило ему остаться на захваченной территории и не получить какое-нибудь перо под ребро.
– Кто вы такие? – задал я вопрос дребезжащим голосом и, поднявшись с пола, начал отряхивать одежду от попавших на нее пыли и грязи.
– Это не важно, – сказал молодой мужчина, с превосходством глядя на меня из-под густых бровей. – Важно лишь то, что постройкой арены твои покровители привлекли к себе внимание широкой общественности, и в связи с этим я хочу задать тебе парочку вопросов, ты же ответишь? Не так ли?
После произнесения этой фразы мужчина нанес мне мощнейший удар в живот, из-за чего я резко согнулся пополам и, широко раскрывая рот, начал изображать из себя рыбу, которую выбросило на берег.
Нанеся еще несколько сильных ударов, мужчина добился того, что я осел на пол, и как ни в чем не бывало продолжил:
– По сведениям, имеющимся у меня, именно ты играл главную роль в постройке арены и организации боев. Что довольно странно. Никому не известный юноша не самого грозного вида и комплекции по имени Хантер Ивз, который не имел ни денег, ни репутации, ни полезных знакомств, вдруг неожиданно вступил в ближний круг одного из самых влиятельных главарей трущоб. Что это? Удача? Или точный расчет? Чем руководствовался Никон, когда подпускал тебя к себе и давал власть?
Помолчав некоторое время и не дождавшись от меня ни единого звука, он махнул рукой, и в следующую секунду люди, находившиеся в комнате, обступили меня со всех сторон и принялись бить.
Мне пришлось скрутиться, закрывая лицо и живот от ударов, но тут представилась возможность посчитать количество находящихся в доме людей.
«Итак, – задумался я, – в доме тринадцать человек, четверо из которых находятся в этой комнате, и пятый, который притаился за фальшивой панелью и следит за ходом проведения допроса. Также три человека притаились в соседней комнате, судя по их коротким репликам, они должны были в случае опасности защитить неизвестного, который находится тут инкогнито».
Принюхавшись, я в очередной раз понял, что мое обоняние – это высшее благо!
Как оказалось, я знал человека, который наблюдал за моим избиением со стороны.
После того как меня перестали бить, барон сказал:
– Я жду ответов, Хантер, и не советую тебе лгать… потому что…
– Сколько? – спросил я, прервав монолог Сильвы, и посмотрел ему в глаза.
– Ты перебил меня? – удивился мужчина и, сделав злобное лицо, попытался меня ударить.
Однако я легко ушел в сторону и подсечкой сбил его с ног, одновременно с этим вытащив меч барона из ножен. Отпрыгнув в угол комнаты, сделал несколько уверенных ударов мечом перед собой, предупреждая противников, что знаю, как пользоваться оружием.
– Еще шаг, и первый из тех, кто попытается напасть на меня, будет руками останавливать кровь, вытекающую из шеи.
– Ты не посмеешь, – сказал Эл Глиций, оскалившись.
– Еще как посмею, – усмехнулся я ему в лицо, – так что тот из вас, кто хочет распрощаться с жизнью, может попробовать напасть первым.
Постояв немного в тишине, продолжил:
– Ну, раз вы не стремитесь на тот свет, то, может, перейдем к конструктивному разговору? Я готов решить дело миром. Итак, ваши предложения? Сколько я должен вам заплатить, чтобы мы полюбовно разошлись?
– Если мы тебя отпустим, ты расскажешь обо всем Никону, и мне конец, не считай меня идиотом, малец.
– Я знаю тебя, Сильва Эл Глиций. – Посмотрев на удивленное лицо мужчины, продолжил: – Кто не знает самого неудачливого барона в стране?
Войдя в транс, барон попытался отобрать у меня меч, но моя скорость была намного выше, так что, не успев удивиться, он упал на пол без руки и с болевым шоком. Ничего, полежит пару минут без сознания, а у меня будет очень важный язык.
Глядя на изготовившихся к бою мужчин, я покачал головой и высмотрел того, кто посмел на меня плюнуть.
Ненависть тут же пронзила от кончиков пальцев до кончиков волос, а глаза заволокла красная пелена.
Когда пелена спала с глаз, я понял, что стою в том же кабинете, а вокруг меня, будто прокрученные через мясорубку, валяются куски человеческих тел. Кровь была на стенах, на потолке, одна из голов лежала на рабочем столе барона, а он сам сидел, прижавшись спиной к стене, и тихо скулил.
Прыгнув к нему, я вырубил его и вспомнил про троих воинов в соседней комнате. Но, как оказалось, их я уже, будучи безумным, покрошил.
Нужно будет обязательно разобраться, что же это, черт возьми, было. Я, конечно, не люблю, когда меня хоть как-то унижают, но это?!
Отложив меч в сторону, я как ни в чем не бывало уселся в кресло Сильвы и, закинув ногу за ногу, с усмешкой сказал:
– Можете выходить, тут безопасно.
Сидящий за фальш-панелью мужчина задержал дыхание и попытался унять бешено застучавшее сердце.
