Рейсер. На пути к вершине (СИ) - Кузнецов Данил Сергеевич "Смит Даниил"

— Вы лицемер! Вы не только мои надежды на титул рушите! Из-за этого мы так и остались в кубке команд на втором месте — но пропустили на первое «Мотопарк»! Вы сами себе вредите, уроды!

— Мы… просчитали риски, — ответил босс. — Потенциал машины позволяет отыграть на оставшихся этапах всё отставание (к слову, не такое уж и большое) и с успехом побороться за кубок. К тому же, — он улыбнулся, — ты проделала неплохую работу, прорываясь в очки, и мне остаётся лишь поблагодарить тебя за это…

— В задницу засуньте свою благодарность! — Лиза пнула стул, отчего тот, повалившись набок, загремел по полу. — Хрен я тогда буду командным игроком! На меня уже пытались в прошлом году давить в «Преме»… Вот что я вам говорю — не выйдет! Вторикеллу ищите себе в другом месте!

— Лиза, ты неправильно всё по…

— Идите на хер!

Форман пулей выскочила из кабинета. Причём так стремительно, что со стола разлетелись бумаги.

Тревор Карлин покачал головой и вдруг с силой треснул кулаком по столешнице.

Равновесие в коллективе было нарушено. И не находилось ни единого способа, как его можно бы было восстановить.

Команду в ближайшем будущем ожидала серьёзная встряска.

* * *

Среда, 16 августа

Зандворт (Нидерланды)

В Голландию я приехал с кучей проблем и смутными мыслями о самих гонках.

Мама восстанавливалась быстрее, чем ожидали врачи, но для меня всё равно это было мучительно медленно. Я просто не понимал, как такое несчастье вообще могло произойти. Почему именно с нами? Почему из-за чьей-то преступной глупости должен страдать кто-то, не имеющий к этому отношения?..

Вариант с чужим умыслом я не хотел рассматривать. Это было бы просто дико. Как если бы мы вернулись во времена войны с Форманом…

Того, кто это сделал, полиция пока не нашла. На все вопросы нам с отцом отвечали, что «ведутся оперативные мероприятия». Надеюсь, преступника всё же поймают в обозримом будущем.

А вот другие преступники по новой начали кошмарить «Косогор Студио». В ответ на растрату Костей денег «Агремы» и увольнение их программистов нам предложили то, ради чего вся эта комбинация и затевалась: уступить LLX Ahgrema (то бишь, читай: корпорации Angle) наше приложение LiveSmart. На размышление Косте дали время до дедлайна по договору — и я даже не был уверен в том, что в итоге им ответит айтишник.

Вот зачем, спрашивается, надо было устраивать рейдерский захват инди-студии? С такими возможностями в Angle могли создать собственный «умный дом», и не пришлось бы подставлять под нарушение закона подчинённые фирмы… Или всё это было лишь потому, что Костя с самого начала отказался продавать приложение? Неизвестно. И мне кажется, ответа мы уже никогда не получим.

Ну а пока мы всё ещё продолжали работу над бета-версией. Программный код восстановить получилось в полном объёме, а вот графика более чем наполовину была потеряна. Поэтому Косте пришлось вновь взять на себя роль дизайнера, а я помогал ему с программной обработкой.

Но мы прекрасно понимали, что релиз придётся откладывать. Работы было слишком много, чтобы закончить всё в срок. Костя говорил, что занимается тем, чтобы нам смягчили условия, но у меня были сомнения насчёт того, что он добьётся успеха. Мир бизнеса, в который мы по глупости влезли, оказался к неопытным игрокам предельно безжалостным.

И вот на фоне всего этого я должен был ещё думать о гонках.

Позанимавшись несколько дней после Спа на базе команды, я вернулся в Россию и постарался отдохнуть, настраиваясь на новый виток борьбы. Уже стало ясно, что с Йоэлом у нас теперь примерно равные шансы в погоне за титулом, однако Норрис, Форман и Гюнтер тоже были полны решимости схлестнуться за юниорскую «корону». Оставалось двенадцать гонок, и в каждой из них любое очко было на вес золота.

Но я с сомнением поглядывал на своего гоночного инженера, который по ходу сезона не раз, мягко говоря, не помогал мне приблизиться к цели. Моя ситуация в семье слегка выправилась, так что он вполне мог приняться за старое уже в Зандворте.

Поэтому я решил наконец выяснить, что им движет — и, если не удастся договориться о мире, принять радикальные меры. А именно — сдать директору. Подкрепив обвинение весомыми доказательствами.

С Паулем я встретился ближе к вечеру в коридоре отеля. Инженер, судя по всему, собирался в столовую на ужин.

— Герр Райзер, можно вас на минутку? — окликнул его я, подходя навстречу.

— Давай потом? — Он взглянул на свои часы. — Я уже опаздываю.

— Это не займёт много времени.

— Хорошо. — Мы отошли в маленькую рекреацию, и он спросил: — Что там у тебя?

— Скажите: провал всей команды по скорости в Бельгии — ваша работа?

— Не понимаю, о чём ты. — Он сделал удивлённый вид. — Тогда на результаты влияло множество факторов…

— Не прикидывайтесь. Скорость болида не могла так просто исчезнуть. Почему перестали работать данные по настройкам не только с прошлого года, но с тестов на той же самой неделе, а?

— Тесты были дождевые, так что…

— Не увиливайте! — Я наставил на него палец. — Вы прекрасно знаете, о чём я. Ведь тогда основные предложения Матиасу делали вы! Почему тогда каждый раз ничего нам улучшить не удавалось в работе машины?

Он уже порывался что-то ответить, но я его перебил, добавив:

— И какое отношение ко всему этому имеет ваше неприятие моей дружбы с Форман?!

Пауль огляделся по сторонам и посмотрел мне прямо в глаза.

— Хочешь, чтобы я говорил с тобой откровенно? — Я кивнул. — Ну тогда слушай. Да, это я подменил данные в отчётах, чтобы вы не смогли настроить машину, и тайно давал советы механикам, дабы уж точно сбить прицел в калибровке болида под трассу. Мне жаль, что из-за этого пострадали все четыре пилота, но если бы ты перестал ехать один, это бы вызвало большие подозрения.

— Зачем?! И при чём тут вообще Лиза?..

— Я не хотел, чтобы вы боролись. Надеялся, что если вы будете меньше встречаться на трассе, то и в реальной жизни это заставит вас разойтись.

— А вам-то это зачем?!!

Мне хотелось его ударить. Этот мудозвон отдавал себе отчёт, что вмешивается в чужую жизнь, и тем не менее продолжал это делать!

По лицу Пауля пробежала тень.

Меня это не остановило:

— Хотите на кого-то влиять — в своей семье отношения выстраивайте, а к другим не лезьте!

— Хватит, — оборвал меня Пауль. Негромко, но резко.

Я, удивившись, даже заткнулся.

Он тяжело вздохнул и заговорил вновь:

— Ты ничего не знаешь о моей семье. У меня были жена и шестнадцатилетняя дочь, и мы жили дружно и счастливо. Я прошёл курсы квалификации и как раз устроился в действующую гоночную команду. Будущее выглядело безоблачным…

Инженер прикрыл глаза, стиснув зубы. Похоже, на эту тему ему было тяжело говорить.

— Но Лаура спуталась с одним парнем… Как и ты, он был из достаточно обеспеченной семьи, так что его можно было назвать «золотой молодёжью». Они катались по городу, ходили в кино и рестораны… Несколько раз он даже спал с ней… А потом у него оказалась уже другая.

Пауль крепко зажмурился. Видимо, сдерживал слёзы.

— И она… покончила с собой. В шестнадцать лет. Выпила сотню таблеток снотворного… Я подал на этого ублюдка в суд, но проиграл дело, впустую потратив все накопленные деньги. После этого от меня ушла жена, и я остался один. И сейчас… — Он с невыразимой горечью посмотрел на меня. — Я просто хочу вас уберечь от необдуманных действий. И тебя… и Форман.

Он снова взглянул на часы.

— Извини, мне уже точно пора идти.

Инженер прошёл мимо меня по коридору. А я, застыв на месте, пялился в пол и пытался успокоить мечущиеся мысли.

В глубине души мне было жалко Пауля. В конце концов, у него всё же имелась причина так поступать — пусть и донельзя субъективная.

И я его хотел сдать Румпфкайлю…

Но то, что делал Пауль, было недопустимо. И я не мог спустить ему это на тормозах. Не теперь, когда настолько выросли ставки.