Борис Громов - Терской Фронт
- О любви, - тихо с придыханием отвечает она, и бросает на меня ТАКОЙ взгляд...
Ай да девочка! Браво! Слушайте, вот интересно, их всем этим штучкам что, втихаря от нас в школе учат, пока мы на уроках труда табуретки сколачиваем? Будь я чуть моложе, и менее опытен, уже потек бы, как мороженое на жарком солнышке, позабыв, что совсем недавно считал ее ребенком. А может дело совсем не во мне? Может, это не я такой матерый и сообразительный, а просто она еще слишком молодая, коготочки толком не отточившая? Пока еще не кошка, а котенок. Но, похоже, пройдет два-три года, и бате твоему придется у Сергеича ЗУшку покупать, от кавалеров твоих отбиваться. Однако, уж прости малыш, но ты опоздала, в моем сердце уже живет прекрасная девушка. У нее русые волосы и голубые глаза. И зовут ее Настя.
- О любви, значит? Хорошо.
Группа "Оргия Праведников" и раньше-то была не очень известна, а сейчас и подавно... Но песни у ребят были великолепные. И я беру первые аккорды "Танца Казановы".
Слабый шорох вдоль стен,
Мягкий бархатный стук
Ваша поступь легка -
Шаг с мыска на каблук
И подернуты страстью зрачки,
Словно пленкой мазутной...
Зал трактира вновь затихает. Здесь за последние дни уже привыкли к моему репертуару, и спокойно ели и тихонько разговаривали, когда я пел. Но эта песня была слишком необычной, непохожей на то, что я исполнял раньше. Завораживающие слова и музыка заставляли людей на время забыть обо всем.
Любопытство и робость,
Истома и страх
Сладко кружится пропасть
И стон на губах.
Подойдите. Вас манит витрина,
Где выставлен труп мой...
Звук струн затихает под потолком.
- Как красиво, - шепчет Оксана. - Красиво, но жутко. И не совсем про любовь, по-моему...
- Так и было задумано, красавица, так и было задумано. И, ты ошибаешься Оксана, про любовь. Про то, что любовь - очень разная. И что иногда лучше держаться от нее подальше.
- А еще что-нибудь?
- Извини, на сегодня, пожалуй, все. Мне завтра вставать рано. Да и вам, девочки, уже по домам пора, - я демонстративно гляжу на циферблат "Командирских". - Еще чуть-чуть, и родители волноваться начнут.
- Миша, а можно я... мы еще придем?
- Да ради бога, ты ж уже взрослая, ходишь куда хочешь, - с легкой ехидцей улыбаюсь я. - А главное - батя в курсе и не возражает.
- Ну, тогда до свидания.
- Пока, красавица.
На следующий день, после пробежки и завтрака я решаю проверить Толика на уровень стрелковой подготовки. Снова договариваюсь с Карташовым, получаю разрешение попользоваться их стрельбищем и, перед обедом гоню туда напарника. Как и положено в спец. подразделениях - бегом. И "по полной боевой", не пощадив под это дело собственного бронежилета и шлема. До стрельбища Толя, уже относительно неплохо пробегающий "пятерку" налегке, добирается в таком виде - краше в гроб кладут. А чего вы хотели? Бронежилет, "Алтын", автомат, десять снаряженных магазинов... "На круг" - двадцать восемь кило выходит. Едва он подбегает к огневым рубежам, как я, не дав ему даже перевести дыхание, командую:
- На рубеж открытия огня - к бою!
На подгибающихся ногах Толик добежал до линии из кирпичей, "притопленных" в землю и рухнул на траву, как подрубленный.
- Одиночными - огонь!
АКМС загрохотал частой дробью, в воздухе завоняло сгоревшим порохом, а латунные гильзы яркими искрами запрыгали по траве.
- Все! - доложился Толя, отсоединяя пустой магазин.
- Курсант, "Все!" кричит маме дите с горшка. А ты - стрельбу закончил.
- Стрельбу закончил! - быстро поправляется тот.
- Ну, пошли, глянем, чего ты там настрелял.
Хм, а весьма неплохо! Учитывая состояние, в котором велась стрельба: дыхание как у загнанной лошади и трясущиеся руки, результат вполне впечатляющий. За пределы загодя повешенной мною грудной мишени ни одна пуля из тридцати не ушла. Разброс, конечно, был, да и кучность так себе, но большая часть отверстий - в пределах "семерки". Примерно десяток - "шестерки", но в голову.
- Молоток, Толян, очень неплохо! Двадцать минут на отдых - и домой. На сегодня больше занятий не будет. У тебя заслуженный выходной.
На обратном пути часовые у Комендатуры, первые дни смотревшие на нас, словно на опасных психов, приветливо машут руками. Успели привыкнуть. И в "Псарне" мужики, на наши с Толей "тренинги" посмотревшие, уже пару раз с вопросами подходили. Есть у меня подозрение, что зимой, когда в горы, и впрямь, соваться будет слишком опасно, "курсантов" у меня может и прибавится. Ладно, поживем - увидим. Пока одного бы натаскать так, что б перед Непримиримыми стыдно не было. Кстати, о Непримиримых и горах... Еще несколько дней, и надо будет снова к нохчам наведаться. Толик, конечно, еще мало на что серьезное годен, но заключенный с Убивцем договор надо выполнять. Начнем с чего попроще, а там - по нарастающей. Меня вон, в девяносто четвертом вообще ничему научить не успели. Присяга, КМБ и - здравствуй Грозный. И, ничего, жив до сих пор. Но темп тренировок надо будет чуток сбавить, мне в горах напарник нужен будет, а не едва переставляющий ноги от усталости и боли в мышцах "калич". А значит - пробежка и физический комплекс с утра и тактика после обеда, с упором на слаженность при работе в "двойке". И над условными сигналами и жестами поработать поплотнее. Это сейчас самое важное, а остальное - позже, когда вернемся.
После ужина Толя, радуясь внезапному послаблению, остается на концерт. На его беду в "Псарню" снова пришла Оксана с подругами. Он ее увидел, и "залип". Так весь вечер и провели: я играл и пел, Оксана смотрела на меня влюбленными глазами, а Толя такими же глазами смотрел на нее. После того, как Оксана испарилась, в наглую чмокнув меня в щеку на прощание, напарник подсел ко мне.
- Миша, она кто?
- Она, курсант, твоя самая большая, мало того, последняя ошибка в жизни, если решишь какую-нибудь херню сотворить? Ты понял? - я смотрю на Толю очень серьезно. - Она мне как младшая сестра. Жаль, никак этого не поймет и в подруги метит. Так что, предупреждаю, если не дай боже, что, я тебе лично голову откручу.
- Да ты чего? - Толя возмущенно машет на меня руками. - Она же такая...
- Эт точно! - хмыкаю я на манер красноармейца Сухова.
Очередную вылазку решаю провести в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое октября. Днем захожу в Комендатуру к Костылеву. Во-первых, надо предупредить о предстоящем "визите" на сопредельные территории, во-вторых - карту поглядеть. Ни у Кости, ни у Кузьмы не оказалось карты Чечни, ни к чему она им была. А вот теперь понадобилась - а достать, кроме как у Коменданта, негде. К просьбе Игорь отнесся с пониманием и расстелил передо мною на столе штабную "двухкилометровку". А во т на вопрос, нельзя ли где такую прикупить, только усмехнулся.
- Нет, Миша, извини. Карты сейчас на вес золота. Особенно такие. Самим выдают раз в сто лет и только по большим праздникам. Посмотреть - приходи, а вот в личное пользование получить - не обижайся, но вряд ли...
- Жаль, - досадливо морщусь я. - Ладно, может, образуется как-то... Тогда вот что, расскажи-ка мне, что вы знаете о приграничных опорных пунктах Непримиримых.
- Кое-что знаем, - отвечает Игорь и начинает водить по карте пальцем, - Смотри...
Краткий пересказ известного Коменданту "кое-чего" занимает минут двадцать. Ближе к его завершению общие наметки плана действий в моей голове уже сложились.
- Слушай, Миша, - притормаживает меня Костылев когда я уже собираюсь попрощаться, - просьба к тебе будет. Уж если ты все равно в те края собираешься, может, окажешь ОГВ маленькую услугу?
- Это зависит от того, насколько маленькую, - пытаюсь отшутиться я.
- Если коротко, нам нужны доказательства того, что турки оказывают Непримиримым военную помощь.
- Ничего себе, ты загнул, - аж присвистнул я. - И как ты себе это представляешь? Типа, прихожу я, весь в белом в Главный Вражеский Штаб, и начинаю в поисках доказательств по сейфам копаться?
- Нет, - Игорь явно настроен серьезно и шутку не принимает, - вполне достаточно будет фотографии того же "сто десятого" или...
- Извини, фотографии чего?
- "Ленд-Ровера", который ты в Беное угробил.
- А при чем здесь "сто десятый"?
- Эх, Миша-Миша! Ты разницу между хамви и "Хаммером" знаешь?
- Разумеется. Хамви - армейский джип, "Хаммер" - эго гражданская вариация.
- Ну, так тут то же самое. "Дефендер" твой - гражданская версия армейского "Ленд-Ровера 110".
- О как. Век живи, век учись...
- Ладно, отвлеклись. Ты ведь в "зачистках" участие принимал?
- И не раз.
- Ну, вот и руководствуйся своим опытом. Постарайся хотя бы зафиксировать на фото все, чего по идее у боевиков быть не может: электронику, иностранное оружие и снаряжение, и все прочее в этом духе. А еще лучше, если сможешь образцы принести, но это уже по возможности. Договорились?
