Ма Лернер - Дорога без возврата
— Два дня, — задумчиво сказал я.
— Это в лучшем случае, — ответила она. — Никто не знает дорог и наверняка там есть охрана.
Между палатками в нашу сторону шли трое, Большая Нога и два незнакомых воина. Здешние палатки была еще одна вещь, которую каждый был обязан иметь при себе. Изготовленная из того же особо прочного и непромокаемого материала, что и куртки, она представляла из себя треугольный кусок с двумя сторонами в 2 метра и третьей в 2,5. Один мог использовать ее как плащ, подстилку или подушку, а если набить сеном, то и как плавательное средство.
Соединяя несколько вместе, создавалась пирамидальная палатка. Для этого в широком конце были сделаны кольца, а с собой носили пару маленьких колышков и в отряде обязательно большие. Можно было, соединяя вместе отдельные куски, стандартно получить убежище от четырех до шестнадцати воинов. Обычно, отправляющиеся в поход группы заранее знали, кто с кем делит палатку и заодно и вместе питаются. Чаще всего это были члены одной семьи.
Большая Нога остановился напротив и торжественно произнес:
— Позволь представить тебе Четырехрукого, род Росомах, семейство Черноногих.
— Я вижу тебя, — произнес я ответную формулу.
Посмотреть там было на что. Уже пожилой и седой, весь в шрамах. Обычный для оборотней двухметровый рост и стокилограммовый вес он с успехом перекрывал сантиметров на двадцать и на большое количество килограммов. Это были килограммы не жира, а сплошных мышц. С такого хорошо было бы древним грекам статуи ваять. Я бы поостерегся с ним драться, даже при полном незнании бокса оборотнями.
— Позволь представить тебе Ястреба, род Кошек, семейство Дальних.
— Я вижу тебя, — ответил я, быстро соображая. Разгромленные рощи как раз и принадлежали данному семейству. Ему было не больше двадцати и для оборотня он был удивительно низкорослый, даже ниже меня. Значит достоинство его не только в силе и даже, скорее всего вовсе не в силе.
— Я Зверь, глава Клана Пятипалых. Присаживайтесь.
Они с достоинством уселись на корточки. Второй год живу, вполне приспособился, но так и не могу нормально на это смотреть. Все время испытываю неудобство, хочется предложить стул.
— Прости мое невежество и не прими его за обиду, но я не понимаю, — обратился я к Ястребу. — У вас было шесть рощ и все они уничтожены, а члены семейства убиты. Кто-то успел уйти?
— Здесь нет обиды, — вздохнув, ответил он. — На самом деле наших рощ было пять. Шестая уничтоженная принадлежала росомахам, с которыми мы давно в союзе. В последней собрались все выжившие, а уцелели только те, кто находился в других местах. Все бились до последней капли крови и покрыли себя славой, — с гордостью сказал он. — Из них никто не бежал. Даже женщины и дети дрались до конца.
— Пусть они родятся снова и поскорее, — дружно хором произнесли все еще одну формулу, — смерть ждет каждого, в наших силах только выбрать, как ее встретить.
— То, что ты нарисовал, — помолчав, сказал Большая Нога, — карта земель, которые южнее. — Вот здесь и здесь, — он показал, — поселки зеленых, но туда нет смысла идти, там сплошные леса. Мы пойдем севернее, где у них город и можно взять много добычи.
— В том то и дело, — с досадой ответил я. — Вы всю жизнь воюете, но такое впечатление, что совершенно не умеете думать о последствиях. Я активировал "Глушитель", еще одну Вещь, о которой в зоне не знали, специально приготовленный для подобного случая. Теперь кроме нас никто не мог слышать разговора. Оборотни по соседству не подслушивали специально, но при наличии желания некоторые были способны разобрать шепот за сто метров и потом разнести новости всем окружающим, а это был не тот случай, когда стоит трепаться.
— Третий день мы стоим. Тут собралось почти пять тысяч волков и не меньше кошачьих. Если бы все эти пантеры, ягуары, тигры, рыси и остальные поменьше грызлись между собой, они могли бы стать наравне с волками. Так и те не лучше. Упавшая Звезда должен всем показать, что он не хуже Темного Стрелка. Ему нужно не наказать за нападение, а заработать громкое имя. Пока они там выясняют, кто главный, уходит время.
Никто не хочет задуматься, что собственно произошло. Они вырезали здешние семьи и ушли. Что, зеленые не понимают, что Народ придет мстить? Еще как понимают! Они ждут нас и то, что мы пойдем на город, они тоже прекрасно знают. Наверняка туда стягиваются отряды из всего района. Чем больше мы стоим, тем больше их будет. Нас здесь меньше тысячи и нашего мнения никто не спрашивает. Мы должны дожидаться, пока Упавшая Звезда соберется в поход и кинет нас в лоб на зеленых, чтобы потом добить их. Волки получат свою долю и нашу тоже. Меня это не устраивает. Я сейчас скажу то, что все и так знают. Кто проявит себя, тот займет рощи. Умереть со славой не проблема. Только я умирать не желаю, за мной Клан, а он должен жить.
Я помолчал, разглядывая их невозмутимые лица.
— Мало убить врага, гораздо лучше ему сделать очень больно и обидно. Есть другая возможность. Всего два дня пути по лесам и можно выйти на Святилище зеленых. Почти наверняка там сейчас минимальная охрана. Я хочу рискнуть и попробовать на зуб их идолов. Рощи сожжены, мы сделаем тоже самое с их богами. Идем насколько возможно скрытно и быстро, никого не трогаем до самого Святилища.
Ястреб расплылся в улыбке, а Четырехрукий со свистом втянул воздух сквозь зубы.
— О да! Мне говорили что ты очень опасен, но я не думал, что настолько. Неважно насколько ты силен, ты принес к нам новый образ мысли. Это не просто жизнь за жизнь. Набеги — это нормально и всегда было, но на сожжение рощ надо ответить именно так. Это огромный риск, ты ведь не можешь знать точно, что они все ушли и до сих пор там никто из Народа не был, но да, наши имена станут известными, даже если мы не вернемся. Я с тобой!
Ястреб кивнул.
— Я тоже. Мне мало просто крови, я хочу, чтобы они запомнили нас навсегда.
— Ты Вожак и мои воины пойдут за тобой по моему слову.
— Ты Вожак и мои воины пойдут за тобой, — эхом повторил Четырехрукий.
— Ты Вожак, — сказал Большая Нога. Он улыбнулся: — Жаль, что Святилище новое, ему не больше столетия. Там будет мало добычи.
"Ага", — подумал я. "Вот это то, что мне надо и ради чего я готов рискнуть. Погибать так с музыкой и уж точно не за чужие интересы или за песни на пирах. Можно не только завоевать, но и купить право на рощи".
Оборотни не знали торговли, в том смысле, что у них не было денег, но меняться они умели и любили, высчитывая стоимость в конях. Гораздо почетнее было взять в бою, но можно было и всучить взятку, красиво называя ее подарком. Даже если удастся наложить руку на новое местожительство, надо было еще суметь устроиться и договориться с соседями. Ценности лишними в такой ситуации не будут.
— Уходим с закатом? — утвердительно спросил Четырехрукий.
— Да. И ждать никого не будем.
Они поднялись и Ястреб, обращаясь к Мави, все время неподвижно лежащей рядом, сказал:
— У наших костров для тебя всегда есть место.
— Я благодарна, — ответила та и замолчала.
Ястреб подождал еще минуту и, отвернувшись, пошел к своим воинам.
Я с интересом посмотрел на нее:
— Ничего не хочешь мне рассказать?
— Не твое дело, — буркнула она. — Я кошка, и иду за тобой, пока хочу. Мне уйти?
— Вот как до границы дойдем, тогда и уйдешь. Вперед на разведку, а пока отдыхай. Она оскалилась, демонстрируя клыки и снова легла, дожидаясь своей порции из котелка.
Тайны, тайны. Все что-то не договаривают, начиная от пауков и кончая последним подростком. Пауки крутят непонятные интриги, вожди выясняют, кто из них круче вареного яйца, воины готовы отправиться по приказу в ад, но при случае обязательно загрызут и вождя. Задолбали эти бесконечные тайны. Все кругом что-то скрывают. Одна радость, Черепаха исправно отвечает на все прямые вопросы. Клан для нее не пустой звук, она сделала на меня ставку и желает идти до конца. А то, что непременно вторым номером, так мне собственно без разницы. Пусть выясняет свои претензии с Койот. Главное, что ночью горло не перережет, наоборот, охранять будет. Надо только догадаться, какой вопрос задать, сама ни за что не скажет. Кто сказал, что политика бывает исключительно на исчезнувшей для меня Земле, где правят демократы? Тут вместо выборов право большого кулака, а политика такая же дерьмовая — все с энтузиазмом подсиживают чужих и с не меньшей готовностью ждут, пока свой ошибется.
Мы лежали на краю резко обрывающегося леса и по очереди разглядывали Святилище в оптический прицел, снятый с винтовки. Я упорно таскал ее с собой, не очень представляя, как пять патронов помогут в критическом случае, но оружие — это оружие. Вся компания с уважением крякала и качала головами, глядя, как приближает строения эта штуковина. Удивить их было сложно, но оценить удобство они могли прекрасно.
