Спецназ спешит на помощь (СИ) - Чинцов Вадим Владимирович
— Я слышал, что евреев поголовно уничтожают, сжигая в печах.
— Ну это бред! Не могут цивилизованные немцы поступать так с людьми!
— Увы, но это так. Мне по пьянке похвалился один знакомый из охраны лагеря Дахау. Он с подробностями рассказывал как евреев и детей и женщин уничтожают с помощью газа, а потом трупы сжигают в крематории. Мало того, у заключенных вырывают золотые зубы и мосты.
— Мерзость какая! Что-то мне захотелось перебраться в Швейцарию. Подальше от этой сволочи!
Довольный Леман подготовил рапорт и отправился к своему непосредственному начальнику Шелленбергу — Вальтер, посмотри что я нарыл в среде физиков, которым доверили создать супероружие. Похоже они саботируют работу из-за ненависти к фюреру. Вот здесь — видишь? «Этот недоумок решил повесить на евреев все неудачи германского народа».
Шелленберг довольно ощерился — Молодец, Вилли! Похоже ты поймал синюю птицу, считай что знаки штурмбаннфюрера уже на твоих петлицах! Я немедленно иду к бригадефюреру, нам нужно обязательно заручиться его поддержкой. Все же верхмат будет защищать своих физиков, на которых выделяют деньги, чуть ли не грудью.
Мюллер, ознакомившись с бумагами, которые ему принес Шелленберг, не любил принимать поспешные решения. Поэтому он запросил предоставить ему магнитофонные записи и только прослушав их и убедившись в наличии жаренных фактов, решил доложить Гейдриху. Уже через три дня все физики были арестованы и из них начали выбивать показания, желая выявить как можно больше сообщников.
Мюллер вызвал к себе Шелленберга — Гейдрих предложил тебя повысить, назначив своим заместителем и поручив тебе Шестое управление РСХА. Кого порекомендуешь на свое место?
— Этим повышением я обязан Леману. Если вы не против, я бы предложил именно его.
— Что же, ничего не имею против. Оберштурмбаннфюрер Леман опытный сотрудник, человек солидный, без выдающихся талантов, но со рвением, крепкий профессионал, педантичный, аккуратный и добросовестный, не мздоимец и не кутила, но ценящий достаток и знающий цену деньгам.
Основным источником урановой руды в это время были шахты Шинколобве в Бельгийском Конго, а человеком, руководившим ими, — Эдгар Сенжье, управляющий фирмы «Юнион миньер дю О’Катанга», или, короче, «Юнион миньер». В мае 1939 года, когда Сенжье случилось быть в Англии е гостях у Стоунхэвена, члена правления фирмы «Юнион миньер», тот попросил его принять одного важного ученого.
Им оказался Генри Тизард, директор Имперского научно-технического колледжа. Он попросил Сенжье предоставить правительству Англии исключительное право на всю радиево-урановую руду, добываемую на шахтах Шинколобве. Сенжье отказал, но, уходя, Тизард взял Сенжье за руку и крайне многозначительно произнес: «Будьте осмотрительны и не забывайте, что в ваших руках находится материал, который, если он попадет в руки врага, может привести к катастрофе для вашей и моей страны». Это замечание, исходившее от известного ученого, произвело на Сенжье глубокое впечатление.
Спустя несколько дней он обсуждал возможность использования урана с несколькими французскими учеными, среди которых был лауреат Нобелевской премии Жолио-Кюри. Сенжье согласился предоставить им сырье для работ. Научавшаяся в сентябре 1939 г. вторая мировая война не позволила начать эти работы.
Предостережение Тизарда и большой интерес французов к урану придали самым богатым в мире катангским урановым рудам в глазах Сенжье большой вес.
Сенжье выехал в октябре 1939 г. из Брюсселя в Нью-Йорк, где оставался до конца войны. Оттуда он управлял всеми работами своего концерна. С момента захвата в 1940 г. Бельгии немцами он должен был осуществлять руководство единолично, лишенный советов и указаний других членов правления, оставшихся в Бельгии.
Еще перед своим выездом из Бельгии Сенжье дал указание отправить в США и Англию весь наличный запас радия, около 120 граммов, стоивший тогда около 1,8 миллиона долларов. Одновременно он распорядился отправить в США всю урановую руду, находившуюся на складах обогатительных фабрик «Юнион миньер». К сожалению, это распоряжение не было выполнено достаточно быстро, и вступление немцев в Бельгию не позволило вывезти эту руду.
В конце 1940 г., опасаясь вторжения немцев в Конго, Сенжье приказал своим представителям в Африке переправить в Нью-Йорк, по возможности тайно, всю находившуюся на складах шахт Шинколобве ранее добытую урановую руду.
В результате в сентябре и октябре 1940 г. 1250 тонн урановой руды было отправлено через порт Лобато в Анголе в Нью-Йорк и сложено в пакгаузе на острове Стэйтон Айленд. Все заботы Сенжье были о сохранении вывезенной руды, которую по хорошему нужно было поместить в форт Нокс. Какое-же было удивление, когда стало известно о решении администрации освободить пакгауз и вся руда, находившаяся там, была по дешевке отдана каким-то бразильцам и те уже заканчивают погрузку руды на свою баржу. Сержье немедленно поспешил в порт и попытался устроить скандал. Однако получил удар шилом в ухо и о руде благополучно забыли все. Американское правительство пока просто не понимало важность поддержки изучения атома.
В середине июля Роберт Оппенгеймер получил приглашение от Советской Академии наук с предложением возглавить лабораторию, второй секретарь посольства лично посетил великого ученого — Господин Оппенгеймер! Советский Союз несмотря на войну с Германией, готов финансировать фундаментальные науки. У вас будет и финансирование и сотрудники, в лаборатории вы сможете изучать движение электронов и позитронов, гравитационное сжатие и теорию гравитационного коллапса, связанную с теорией нейтронных звёзд и чёрных дыр. А также, все, что покажется вам необходимым для науки. Если вам нужны ученые, проживающие здесь, в США, Советское правительство готово предоставить им работу в вашей лаборатории.
Оппенгеймер задумался. Предложение ему показалось довольно интересным и он ответил — Я согласен, в течение недели я попытаюсь уговорить своих коллег к поездке в СССР.
Исай Бенедиктович Мандельштам, русский и советский переводчик с английского, немецкого и французского языков, инженер-электрик и электротехник, был арестован в ночь на первое сентября 1918 года в связи с родственными связями с поэтом Леонидом Каннегисером, застрелившим Моисея Соломоновича Урицкого; содержался в Дерябинских казармах, освобождён после четырёхмесячного дознания. (Каннегисер, кстати, не знал о том, что Моисей Соломонович являлся противником применения на практике расстрелов вообще). В советское время в его переводах выходили произведения Гёте, Цвейга, Бальзака, Гюисманса, Франса, Келлермана, Перуца, Милля, Жюля Ромена, Флобера, Шницлера, Фаррера, Артура Конан Дойля, Прево, Вильгельма Вейтлинга, де Гобино, Бурже, Альбала, братьев Таро, Якоба Вассермана, Фромантена, Фердинанда Дюшена, Гауптмана, Проспера Мериме, Гастона Шеро, Тилье, Мюрже и других писателей, сказки «Тысяча и одной ночи». В ряде переизданий выходили его переводы пьес Шекспира («Венецианский купец», «Перикл, царь Тирский», «Юлий Цезарь», «Король Генрих VI»). Переводил также стихотворения А. С. Пушкина на немецкий язык. Повторно арестован в марте 1935 года в связи с замужеством и выездом из страны его падчерицы Евгении Пайерлс, в административном порядке выслан с женой и младшей дочерью Ниной Каннегисер в Уфу сроком на пять лет. Из-за прогрессирующего эндоартериита нижних конечностей был ограничен в передвижении. Здесь занялся переводами Шекспира (английский язык он выучил самостоятельно по учебным пособиям), В 1938 году был арестован в третий раз, осуждён 23 марта того же года и находился в заключении в исправительно-трудовом лагере Соликамбумстрой до 1941 года (работал инженером), затем — в ссылках в Осташкове. Через месяц после начала войны его и его семью освободили и доставили в Москву, где с ним встретился сам Берия — Товарищ Мандельштам! Наконец-то у следователей, рассматривающих дела невинно осужденных, дошли руки и до вас. С вас сняты все обвинения, вас вместе с семьей поместят в санаторий, где восстановят ваше здоровье и подлечат ваш туберкулез. У Советского правительства будет небольшая просьба — Убедите свою падчерицу приехать вместе с мужем для работы в лаборатории под руководством самого Оппенгеймера! Поверьте, они сразу же получат в Москве большую квартиру, или дом в Подмосковье.
