Легионер. Дорога в Помпеи (СИ) - Гуров Валерий Александрович
Я сунул руку за пазуху туники, достал документы и положил на стол, аккуратным движением развернув к квестору.
— Порядок, готов приступать к сделке. Всё, что требовалось с моей стороны — выполнено.
— Очень хорошо, — квестор взял документы.
Внимательно прочитал, кивнул удовлетворенно, даже погладив документ ладонью.
— Подтверждаю, что контрактус оформлен должным образом, юридическая сторона сделки гарантирована.
Было бы странно, не будь договор оформлен по канону, составлял его именно квестор.
— У свидетелей вопросов нет? — уточнил я.
Квестор задумался, втянул шею, и почесал — чуть выше и левее кадыка, я заметил, что там у него кожа пошла сыпью. Чаще всего такая бывает, когда человек нервничает.
— Вопросов нет ни у кого и быть не может, — важно заверил квестор. — Свидетели подтвердили то, что и должны. А раз так, то сделке ничего не препятствует.
Я-то здорово подозревал, что каратели захотят задать вопросы. Но, видимо, тот, кому они служили, решил придержать коней, пока договор не будет подписан. А потом эти ребятки наверняка захотят мне отомстить, дождавшись подходящего случая. К тому же у меня на руках очень кстати будет серебро для компенсации морального вреда.
Квестор открыл сундук, сверху которого лежали подготовленные контрактусы.
— Прошу ознакомиться.
Не думаю, что в них что-то изменилось с прошлого раза, все-таки принтеры придумают только через две тысячи лет, и вот тогда можно будет штамповать бумажки со скоростью света. Но я все же взял контрактусы и заново ознакомился. Теперь в них были заполнены все строки. Имена арендодателя и арендополучателя, а главное — сумма к получению и срок аренды. Мне назначалось отдать дом в аренду на девяносто девять лет из расчета пять тысяч сестерциев в год. Выходила кругленькая сумма, указанная в талантах — почти двадцать талантов серебра. Если произвести примерный перерасчет, получалось… почти полмиллиона сестерциев. За эти деньги можно спокойно арендовать инсулу в столице на нижних этажах. Даже останется сумма сверху, которая бы позволила жить и не тужить в Риме. А при желании за эти деньги можно найти большую квартиру.
Сумма действительно огромная, но в реальности земли и поместье наверняка стоили намного больше. Я даже вскользь задумался, что рано собрался отпускать рабов. До корабля в Испанию мне ещё придется решать вопрос с транспортировкой этой самой суммы. Ведь если условно предположить вес одной монеты в один грамм, получается порядка полутонны. Для перевозки подобного груза потребуются мулы, желательно, сразу два, и вооруженное сопровождение. Можно, конечно, запросить гарантии у городского совета и потребовать охрану. Но разговор с проституткой Иксией и её истории про канувших в Лету юношей я помнил слишком хорошо.
Поэтому рассчитывать мог лишь только на себя.
— А арендатор разве не будет присутствовать при заключении сделки? — наконец, спросил я.
— У господина другие планы, он отъехал в Рим, но у меня имеется доверенность заключить сделку от его лица, — заверил квестор.
— Тогда у меня всего два вопроса — где деньги и куда надо поставить подпись?
Квестор едва уловимо улыбнулся. И улыбка эта была холодной как мрамор.
— Куда же ты будешь девать такую сумму, Квинт Дорабелла?
— Было бы что, а куда — это я как-нибудь сам разберусь.
Совсем уж прямым текстом его посылать тоже не годилось.
— Ты прав, — медленно кивнул Верб. — Как и на что тратить вырученные деньги, это твое личное решение. Что ж, раз возражений с твоей стороны тоже нет…
— Деньги покажи, — сухо повторил я просьбу.
Серебро действительно хотелось увидеть. Полтонны монет было невозможно поместить в этой комнате, а значит, здесь денег нет. Где они сейчас и как будут выданы — вопрос первостепенный.
— Конечно, все будет. Паримед, — квестор неожиданно обратился к греку. — Принеси нам нужную сумму.
Грек тотчас вышел из комнаты, и главное, так бодро, как будто не жаловался мне всё утро на судьбу. Интересно. Не знал, что они с квестором успели сблизиться. А главное — когда? Если всю ночь мы провели на вилле бок о бок? Кстати, ведь на вопрос о сумме вознаграждения Паримед мне так и не ответил.
Возможно ли, что он брал долю от итоговой суммы и, пока она не прозвучала, был не в курсе собственной прибыли?
Вышел не только Паримед. Едва заметным кивком квестор отправил куда-то ещё и лысого. И теперь в комнате мы остались вдвоем.
— Как тебе в Помпеях? — спросил старик, демонстративно поправляя документы.
— Гостеприимный город, квестор.
— Не думаешь у нас задержаться?
— Не было такой мысли.
— А как деньги будешь перевозить, решил? — квестор впился в меня своими поросячьими глазками. — Все-таки сумма немалая. Многие не зарабатывают столько за всю жизнь.
Диний сделал паузу. Я в ответ буравил его взглядом.
— Это намек? — я не стал юлить и спросил в лоб.
Квестор помолчал, снова поскреб ногтями сыпь, которая теперь пошла и по другой стороне горла.
— Не то чтобы, но ведь ты человек военный и вряд ли такими суммами когда-либо распоряжался… — мягко стелил квестор.
В кабинет пока никто не возвращался. Неужели за деньгами было так далеко идти? Или Паримед действительно тащил там всю сумму в одиночку?
— Допустим. Какие предложения? — я снова не позволил собеседнику уйти от сути.
— Я бы, будучи опытным человеком, рекомендовал тебе использовать на часть суммы, большую её часть, долговое обязательство. Посмотри сюда.
На столешнице, рядом с теми контрактусами, появился еще один документ. Я его взял, пробежался по содержанию не без любопытства. Долговое обязательство, как назвал документ квестор, обозначало, что предъявителю сего будет выплачена сумма в сестерциях в любом городе пребывания этого самого предъявителя. По сути, передо мной было подобие векселя.
Будь сейчас другое время, я бы даже такой вариант рассмотрел. Но сейчас всё своё лучше носить с собой. Власть в Риме лихорадило, сегодня правы и герои — одни, а завтра…. Бумага, конечно, все стерпит, но может так получиться, что ею можно будет разве что подтереться при предъявлении. А вот серебро всегда останется серебром. Хотя как его тащить — вопрос по-прежнему открытый.
Я дочитал документ и произнёс:
— Откажусь.
— Зря, Квинт, зря. Я, конечно, ни на что не намекаю, но перемещаться с такой суммой за пределами города, — он поджал губы, показывая, как я безрассуден, — небезопасно.
В кабинет вернулся Паримед, не без труда притащивший два немаленьких кожаных мешка.
— Тяжела ноша… — он на выдохе поставил мешки, звякнувшие серебром, на стол. — Может, свистнуть рабов с форума, Квинт?
— Здесь пятьдесят тысяч сестерциев, — объявил, прерывая его, квестор. — Считать будешь?
Я подошел к мешкам. Формально повода не доверять квестору у меня не было. Но деньги не зря любят счет. Я ничего не стал отвечать. Приподняв мешки, я высыпал монеты на стол. Именно пересчитывать сестерции я не стану, а то можно здесь до ночи проторчать. Но хотя бы то, что в мешках именно серебро, проверить надо. Квестор и грек не сказали ни слова, с натянутыми лицами дожидаясь, когда я закончу осмотр. Я принялся складывать сестерции обратно.
— Где остальное? — спросил я.
Отвечать снова не потребовалось. Сразу четверо крепких мужчин занесли в комнату остальные мешки. Одним из них оказался тот самый лысый. Мешки поставили вдоль стеночки, всего десять штук. Прав грек, рабов все же надо позвать, а еще лучше — послать за мулами. Тащить на горбу такие веса — никакого здоровья не хватит.
— Будешь проверять? — снова спросил Квестор поразительно ровным голосом.
Вместо ответа я подошел к мешкам, заглянул в каждый, но высыпать монеты не стал. Только приподнял мешки, примерно оценивая вес. Один из мешков оказался ощутимо легче — тот, где, видимо, хранилось двадцать тысяч сестерциев вместо двадцати пяти.
— Паримед, на секунду, — закончив, я подозвал грека. — Сходи-ка ты и вправду за мужиками, скажи, господин велит подойти к зданию городского магистрата и захватить с собой двух мулов.