Четверо в каменном веке. Том 2 (СИ) - Селиванов Дмитрий

Вождь замер. Страх и паника всё сильнее заливали мозг. Где-то на краю сознания мелькнуло, что нельзя всё внимание уделять только прямой и явной угрозе. Ведь может же скалящийся волк оказаться только отвлекающим действием? Вполне.

Михаил медленно сдвинул капюшон на затылок. Девушки, глядя на него, повторили. Так-то все трое постоянно закрывали лица от жгучего равнинного ветра. Но тут уж лучше немного обморозиться, чем пропустить нападение. Вождь осторожно скосил взгляд в одну сторону, в другую. Так и есть, пока они раззявили рты на припадочного волка, остальные хищники начали охват с флангов.

В животе застыл здоровенный кусок льда. Сколько раз он уже сталкивался с опасностью? Два? Три? Нет, пять! Мелкий саблезуб, потом волчонок, большой саблезуб, и тот барс несколько дней назад. Вспышки-кадры промелькнули в памяти. А ещё медведица. Причём на неё сами же и наехали – ходили после переноса вечно полупьяные, соображалку пропили. Это надо же было, пойти охотиться на огромного медведя с волчьим капканом. А остальные случаи? Первый саблезубый тигр выскочил и сразу же напоролся на остриё копья. Михаил испугался уже пост-фактум. Чук – мелочь. Зубы, когти есть, а опыта – нет. Кстати, носорог тогда чуть не стоптал – это тоже считается? Тогда шесть.

Второго саблезуба он протаранил в горячке боя. С барсом в сопках тоже быстро получилось. Немного мандража, когда всё закончилось. Была ли та кошка действительно барсом – неизвестно. Но решили назвать вот так. Вроде как леопарды в наших краях не жили. А барс – зверь легендарный, на слуху. Так и назвали, чего мозги ломать.

Итого – шесть. А может, добавить тот прайд позавчера? Но там никакого столкновения не произошло. Посмотрели друг на друга и ушли.

В какой-то момент страх настолько завладел им, что превратился во что-то противоположное. Ярость точно так же разлилась по телу. Руки и ноги всё ещё дрожали. Но теперь – от адреналина, готовые к прыжку или удару. Пропала боль в рёбрах и в ноге. Она хоть и не мешала обычно, но отвлекала. Теперь же исчезла полностью. Губы непроизвольно раздвинулись, показав пусть маленькие, но клыки. Из горла послышался то ли хрип, то ли рык.

И сразу будто включили звук. Оказывается, всё это время он ничего не слушал и не слышал, обращая внимание лишь на картинку. Сквозь удары сердца и хриплое дыхание пробилось рычание собак, медленно, припадая на передние лапы, выдвигающихся вперёд. Бесконечное «мамочка-мамочка-мамочка» от Ирины, стоящей на санях, и маты Ольги за левым плечом. Безумный храп лошади и ржание жеребёнка.

***

Шаткое равновесие нарушила Лизка. Всхрапнув в очередной раз, она сорвалась в галоп. До Михаила донеслось только очередное «ой, мамочка!», когда сани запрыгали по снежным торосам. Ира не удержала равновесие и растянулась на шкурах, так и не выпустив поводья. Но лошадь не реагировала на натянувшуюся узду. За матерью, жалобно заржав, поскакал Гаря.

Мысли, ещё недавно застывшие, понеслись вскачь. Как в замедленном кино мужчина увидел, что большинство волков сорвалось за убегающей добычей. Инстинкт такой – догонять бегущего.

– Фас!

Это был не крик приказа. Это был рык вожака. Мишка, не раздумывая, кинулся вперёд. Его движение, как всегда, повторил Гек. Пёс-полукровка и волк, решивший стать собакой, наскочили на беснующегося хищника. Две пасти вцепились в плечи, не давая прыгнуть или укусить. Волк имеет слишком мощную шею, чтобы схватить кого-то в районе собственной груди. Так все трое и повалились, раскидывая наст. Взлетевшие брызги снега заискрились радугой.

Огромный вожак, похоже, ждал именно этого. Одним прыжком он перелетел через клубок дерущихся. Второй прыжок уже направлен в грудь жертвы. Изогнувшись в воздухе, хищник сумел проскочить мимо странного длинного рога, выставленного двуногим. Попытался вцепиться в горло.

Паника всё-таки на миг завладела Михаилом, когда он увидел, что серое тело невероятным гибким движением огибает остриё копья, а чёрно-алая пасть раскрывается перед лицом, сверкая желтизной зубов. Противная липкая вонь дыхнуло в лицо, череп затрещал в живых тисках. Толстый капюшон, зимняя шапка-ушанка, намотанный шарф и стойка водолазки не дали клыкам слишком близко пробиться к шее. Но и без этого боль в стискиваемой голове заставила орать, хотя горло тоже сдавило. Михаил почувствовал, что один клык всё-таки пробил шапку и проткнул ухо. Боль обволакивала, не давая сообразить. А мозги, вместо того, чтобы искать выход, замечали совершенно ненужные вещи. Например, что перед глазом торчит особенно огромный зуб.

«Хищный зуб», – мелькнуло в затуманенном сознании. – «Хорошо, что мимо головы, иначе череп раскололся бы, как орех».

Руки продолжали жить своей жизнью. Пытались зацепиться за челюсти волка, но постоянно промахивались. В какой-то миг хищник дёрнулся особенно сильно, чуть не свернув Михаилу шею, и затих. Между зубов показалось остриё копья. Так близко, что порезало ему нос. Михаил непроизвольно дёрнулся и замахал руками, боясь, что не убил волк, так зарежут.

– Тише! Сейчас освобожу.

Донеслось глухо, как из подземелья – мешала прижатая шапка. Копьё повернулось, раздвигая челюсти. Новая волна боли заставила заорать. Наконец, зубы исчезли, в горло хлынул поток живительного воздуха. Михаил снова вскрикнул – с него сдёрнули шапку.

– Да что ты как маленький. Ну, подумаешь, ухо порезали.

– Сильно?

– Вроде нормально. Целое.

Кивнув, Михаил отпихнул тушу волка и поднялся. Кажется, он пропустил всю веселуху. В груди у вожака стаи зияла широкая рана, кровь из которой пропитала снег уже на полметра вокруг. Ещё одна туша валялась в нескольких шагах с арбалетной стрелой в боку. Понятно: Ольга сначала подстрелила одного из волков, который побежал за санями и подставил бок. Потом, не теряя время на перезарядку, воспользовалась копьём и проткнула вожака. Тёзка с Серым за это время прикончили своего противника.

Узнать бы, что с Ирой. За ней погнались ещё четверо. Словно отвечая на его вопрос, за спиной послышалось ржание Лизки и визг девушки. Вождь крутанулся, в движении забирая своё копьё из рук жены. Ирина как-то умудрилась развернуть лошадь. Теперь они мчались обратно. Груз сзади мотался из стороны в сторону, не давая волкам прыгнуть на круп лошади. Хорошо, что запрягали те сани, которые с припасами. Упряжка с высокой палаткой давно бы уже перевернулась.

Михаил прикинул, где примерно проскачет лошадь, и рванул туда. Бросил на ходу:

– Заряжай!

Ольга очнулась. Секунда – наклониться за оружием, одновременно вытаскивая из-за пояса крюк. Вторая – нога вставлена в стремя арбалета, крюк на тетиве. Третья – взвести. Четвёртая – стрела в желобе. Пять – прицелиться. Волки как раз пробегали мимо, открывая бок. Выстрел.

Вождь одновременно с выстрелом успел добежать до траектории саней и воткнул копьё в бедро другого волка. Целился-то он в грудь, но не рассчитал скорость цели. Визг, а Михаила будто пнули под рёбра. Под больные рёбра. Взвыв, он припал на колено. Но очнулся быстро и, шипя, потянулся к кортику. Надо прикончить подранка. Можно бы подождать, но каждое упущенное мгновение – это увеличение опасности для девушки. Волк, подволакивая раненую ногу и таща за собой копьё, попытался уйти. Охотник в рывке догнал его и наступил на древко. Снова визг. Волк соскочил с острия и рванул прочь. Но запнулся. Подвела рана. Тогда хищник решил продать жизнь подороже. Начал поворачиваться, открыл пасть...

Не давая противнику закончить поворот, Михаил шагнул и вогнал кортик в подреберье. Тут же отскочил, проворачивая и вытаскивая оружие. Зверь закружился. Его мотануло несколько раз. Упал. Михаил облегчённо выдохнул – не подвела рука. Но прикончить надо. Выпустив клинок – потом подберёт и помоет, он шагнул к копью. Поднял, резко вогнал в районе сердца и тут же выдернул.

И снова на пересечение с трассой саней. На этот раз Ире удалось развернуться раньше. Лошадь уже не ржала, а только хрипела. Зато девушка визжала за них обеих. Из снежного облака, поднятого санями, выглядывали две серые с чёрными подпалинами морды.