Продавец кондитерки 2 (СИ) - Юшкин Вячеслав
Так мы и шли — ожидая в любой момент атаки индейцев со всех сторон. Охотники вооружились гранатами и прикрывали наш строй. Наступил обед и необходимо было немного передохнуть и форсировать небольшой ручей. Опять импровизированное каре и небольшое совещание в центре строя. При форсировании ручья строй нарушиться и тогда атака индейцев неминуема. Из числа рядовых выбираю добровольцев и вооружаю гранатами и теперь у нас одновременно будет пятнадцать гранат в каждом броске. Сомнительно, что индейцы знакомы с гранатным боем. Это наше единственное преимущество и надо разыграть этот козырь в самый удобный момент.
Опять к нам парламентер — предложение опять идиотское. Индейцы так меня уважают и бояться, что если я выйду к ним в качестве заложника, то они /индейцы/ отпустят и женщин, и остальных пленных.
Я не успел ответить — крики солдат из строя ответили за меня. Солдаты, выражаясь очень нецензурно посылали этих парламентеров. И в более вежливой форме требовали от меня командовать этой группой и дальше и не сдаваться в плен.
Я не собирался сдаваться ни в заложники, ни в плен и не верил ни одному слову этих парламентеров. Получив отказ в капитуляции и отказ в сдаче в заложники индейцы продемонстрировали опять свое мастерство в медленном убийстве несчастных пленных. Теперь среди жертв оказались и женщины. Пока индейцы убивали пленных и собрались в месте казни поглазеть на происходящее мы пошли на прорыв и форсировали ручей. К нам со всех сторон кинулись атакующие группы, но они опоздали — ручей был форсирован и строй восстановлен и атакующие группы индейцев наткнулись на град летящих в их сторону гранат. Это было неожиданно и сильно. Потеряв десятки нападавших — индейцы отошли к лесной опушке и стали оттуда нам угрожать, но теперь эти угрозы вызывали только смех и издевки в адрес нападавших. Боевой дух моей команды был восстановлен полностью и теперь у ирокезов не осталось шансов нас победить. Такое изменение в настроении солдат, ещё недавно боящихся каждого крика нападавших изменило и политику ирокезов — они стали убивать пленных на наших глазах и тогда мы открыли огонь из нарезного оружия специальными пулями. Часть пленных видя, что их ждет только смерть — бросились на прорыв и прорвались к нам. Индейцы ещё покричали угрозы и отошли. К сожалению, спастись из строя пленных удалось совсем немногим, к нам присоединилось ещё семьдесят человек. Но это было сомнительное усиление — оружия они не имели и были только обузой.
Переход к форту далее прошел без атак и происшествий.
Ретроспектива 1.
12 сентября, через несколько дней после эвакуации Нортфилда, на Дирфилд во второй раз напала небольшая группа индейских воинов. Они разрушили два дома и увезли несколько повозок с продуктами. Власти Массачусетса решили, что необходимо эвакуировать и Дирфилд, благо урожай того года был превосходным и колонисты имели достаточно продовольствия, чтобы прокормить несколько десятков лишних ртов. В Дирфилд отправился отряд из 79 милиционеров под командованием капитана Томаса Латропа, который должен был сопроводить поселенцев в Хэдли вместе с недавно собранными запасами продовольствия. 18 сентября Латроп вместе с жителями покинул Дирфилд, сопровождая длинный обоз повозок с провизией. По пути к Хэдли возле мелкого ручья в нескольких милях к югу от Дирфилда первая повозка остановилась, чтобы отдохнуть, ожидая, пока остальные догонят её. Некоторые милиционеры даже сложили оружие, чтобы собрать фрукты и отдохнуть.
Именно этот момент выбрал для нападения Муттамп, сахем племени нипмуков, воины которого следили за передвижением конвоя с момента его отправления из Дирфилда. Около семи сотен индейцев одновременно атаковали растянувшуюся колонну. Латроп был убит почти сразу, а в последовавшей бойне погибло 60 человек: 43 милиционера и 17 мирных жителей.
Ретроспектива 2.
Одно из самых обескураживающих поражений англичане потерпели в то же самое воскресенье 26 марта на территории Плимутской колонии, где Канончет наконец-то сумел взять реванш.
Накануне капитан местной милиции Пирс и его люди наткнулись на группу индейцев, ловивших лосося у водопадов реки Блэкстоун. Ополченцы обратили индейцев в бегство. Подозревая, что в округе находятся более крупные индейские отряды, Пирс отправил гонца в Провиденс с просьбой о подкреплении. К несчастью, в то утро все жители Провиденса собрались в молитвенном доме. Не желая нарушать благочестивое действо, посыльный дождался окончания церковной службы и лишь тогда передал письмо от капитана. Как раз в это время отряд Пирса вступил в свой последний бой.
Во главе отряда из 60 англичан и 20 индейцев Пирс шёл на север вдоль восточного берега реки Блэкстоун и вдруг заметил нескольких индейцев. Те обратились в бегство. Люди Пирса немедля бросились в погоню, но угодили в расставленную индейцами засаду: из-за деревьев вышел отряд в 500 индейцев во главе с Канончетом. Пирс и его солдаты побежали по скалам к западному берегу Блэкстоуна, но там их поджидали ещё 400 индейцев. Пирс приказал своим людям сформировать единое кольцо. Стоя спиной к спине, 80 человек начали бой с девятью сотнями. Два часа спустя 55 англичан, включая Пирса, а также десять «молящихся индейцев» были мертвы. Девять английских солдат были захвачены в плен, подверглись пыткам и были убиты. Местность, где это случилось, с тех пор называется Девять мужчин.
"Равнинные индейцы захватывали в плен в основном только женщин и детей. Мужчин либо убивали сразу, либо пытали до смерти. Детей, слишком маленьких, чтобы помнить своих родителей, часто брали в плен, а затем принимали в племя. Девушек приводили в селение и продавали тем, кому была необходима дополнительная жена. Если пленники мешали бегству отряда или могли выдать его, их убивали вне зависимости от пола и возраста.
Иногда индейцы скальпировали пленников, после чего освобождали их и отпускали домой, чтобы они служили врагам напоминанием. Феррис сообщал, как в 1830-х гг. воины черноногих, захватив недалеко от лагеря плоскоголовых женщину этого племени, изнасиловали ее, сняли живьем скальп, а затем отпустили. Вероятно, подобное поведение не было редкостью на Великих Равнинах. В начале 1850-х гг. кри нагнали группу конокрадов из племени черноногих и убили всех, кроме одного. Последнего воина они захватили живым, скальпировали, отрезали правую руку и отпустили, дабы он вернулся к своему народу и поведал о случившемся.
Так что ничего удивительного в поведении индейцев не было. Было в порядке вещей убить и мучить пленных. Для индейцев не существовало понятий милосердия или жалости.
В форт мы прорвались спокойно без сопротивления со стороны осаждающих. Слишком осаждающие форт индейцы понадеялись на ирокезов, патрулирующих окрестности.
Гарнизон форта не ждал помощи. Так как не посылал с донесением никаких связных. Это было неожиданно. Кто же послал посыльного с просьбой о помощи и зачем. Все стало ясно через пару часов к ограде форта вышел парламентер и попросил на переговоры именно меня.
— Великий вождь требует, чтобы ты сдался и перешел в лагерь, где сейчас находиться великий вождь и исполнял все приказы, которые тебе отдадут. либо все кто здесь находиться умрут.
Сказать, что меня взбесило это требование — это погрешить против истины. Меня очень взбесило эта наглость и я решил наказать этого «великого вождя». Идти в лагерь было не разумно совсем, и я выставил требование. — Этот великий вождь принимает мою капитуляцию лично у ворот форта и приносит клятву не трогать обитателей форта.
Эти обитатели форта, только что в ладоши не хлопали так были рады. Ведь знали, что меня поставят к столбу пяток и замучают, но радовались …
Охотники и солдаты, которые со мной прорывались сквозь толпы индейцев — просили меня не сдаваться в плен. Я всех выслушал и сказал, сами увидите этот спектакль.
Собрал два десятка гранат и пару пистолетов и вышел за ворота укрепления.
Там уже собрались все знатные воины во главе с великим вождем. Посмотрев на это сборище и прикрыв ворота форта, я расстегнул сумки и понеслось. Гранаты я кидал одну за другой и особо не целился куда кидать, враг был везде. Старался, что бы больше гранат попало в группу великого вождя. Индейцы не ожидали такого коварства от меня. Видимо считали, только они такие остальные люди простодушные и должны верить им на слово.
