Юрий Валин - Запах снега
— Перестань! — грозно сказал Лит. — Вот, смотри что я нашел, в следующий раз как взрослый лорд хлебать будешь.
Серебряную ложечку, на которую Лит наткнулся во время розысков, младенец сжал в кулаке, но плакать не перестал. Понимает. Как лисенок малый — не башкой, а чувством природным. Лит вздохнул — маму тебе все равно не воскресим, потому делом нужно заниматься.
Пока Лит собирался, пока вокруг фургонов ходил, высчитывая, что можно унести, а что прятать, Малый заснул, так и сжимая в руке красивую ложечку. Под утро Лит не выдержал и сам подремал в непривычном тепле.
* * *Понял Лит, что дураком был, уже днем. Пошел в лес, туда, где двоих разбойничков сбил. Решил глефу в дорогу взять. Оружия было полно, да только брать у мертвых было неприятно. Другое дело у тех, кого сам честно кончил. Как сказал бы Ёха — законный трофей.
Утро выдалось ясным, светило солнце. Свежий снег начал проседать. Разбойники лежали мирно, в ларвов превращаться и не думали. Снег уже стаял с лица здоровяка, торчал восковой заострившийся нос.
Лит подобрал глефу. Не ошибся, в самый раз оружие для похода. Добротная штука и в глаза не бросается. Снял вместе с кошелем и ножнами пояс со второго разбойника и пошел к лагерю.
Следы были свежими. Кто-то прошел вдоль опушки, и повернул вглубь леса. Судя по всему — этот человек на рассвете следил за лагерем. Лит аж зажмурился от собственной глупости. Ах дурень, ночью возился, ни о чем дурном не думал. Разве что общество мертвецов беспокоило. А ведь подкрались бы, посадили на нож как куренка. Или стрелой издали сняли бы.
Понятно, что никого кроме уцелевших разбойничков здесь быть не могло. До ближайшего хутора не меньше дня пути. Значит, не испугались, не побежали без оглядки. Если один здесь разнюхивал, значит, и остальные где-то недалеко затаились. Переночевали у костра, да решили прощупать, чем еще поживиться можно. Понятно — обидно им лошадей пустыми уводить.
Окончательно собирался Лит в большой спешке. Так и слышал, как подкрадываются, как шевелят лапы ельника на опушке. Метался Лит между фургонами, тела таскал, оружие, что похуже, внутрь забрасывал. Хорошо, что всё поценнее еще вечером закопал. Небось, не найдут.
Короб тоже приготовил с вечера. Малый был сонный, только глазами хлопал. Лит посадил обузу на мягкое, вытащил на свежий воздух.
— Сиди смирно.
Малый из-под крышки короба не ответил, только засопел чуть слышно.
Первым Лит подпалил грузовой фургон. Из-под парусины торчали негнущиеся руки и ноги, но занялось неплохо — два бочонка масла для светильников свое дело сделали. Лит заскочил в господский фургон, пинком перевернул печку, бросил факел на груду шелка и мехов. Жалко было — словами не передать. Подобной роскоши в жизни больше не увидишь.
Короб на спину, мешок с припасами, сумку, оружие… Лит пробежал через истоптанную поляну. Опираться на глефу было удобно, но вообще-то шагать столь нагруженному оказалось тяжеловато. Лит скатился к ручью, стараясь не слишком трясти короб, — Малый внутри шепотом ухал, — должно быть удивлялся непонятному развлечению.
Вода в ручье была студеной. Лит быстро шел по песчаному дну, изредка спотыкался об обманчивые камни. Сверху пригревало солнце, под его лучами и тяжестью груза углежог быстро вспотел. Зато от холода ног до колен уже не чувствовал. Вот всегда так в жизни, — нет равновесия.
Выбрался из воды Лит, когда уж совсем невмоготу стало. Прошел по большому камню, неуклюже прыгнул на полосу влажной хвои. Снег таял на глазах. Хорошо, сейчас следы совсем запутаем.
Лит петлял, забирался в гущу ельника, еще раз прошелся по ручью. Наконец, отдуваясь, сел на полянке, стянул мокрые дырявые сапоги:
— Эй, Малый, дышишь?
Лит открыл короб. Малый сидел, сжимая ложку. Шапка, красиво расшитая кусочками меха, с длинными забавными ушами-завязками, свалилась с головы. Короткие волосики стояли дыбом. При свете солнца они оказались не просто светлыми, а вроде чудной живой соломы. Наверное, когда сопляк вырастет, не слишком-то на маму-красавицу будет походить. Ну и ладно, зачем парню миловидность?
— Сидишь, значит? Молодец. Сейчас переоденемся и дальше двинем.
— Са-Са, — согласился младенец.
Лит переобулся в новые сапоги. С добротной шерстяной подмоткой сидели хорошо, крепкие, жиром смазанные. Хозяйственный разбойник в них щеголял. Ну, пусть их всех предки с радостью примут.
Лит попрыгал, подтянул новые штаны, — неплохо. Что ни говори, а оборванцем ходить неловко. Углежог повертел старую обувку. Выбрасывать рука не поднималась — последнее, что из дома осталось. Только всякое старье теперь не с руки таскать, и так тяжеловато, — припасы, да еще эта обуза, жалобно посапывающая. Лит вздохнул и прикопал сапоги под молодой сосенкой.
Малый стоял в коробе, — уцепился за края, и чуть раскачиваясь, с интересом вертел белобрысой башкой, разглядывал лес. С носика опять свисала прозрачная сопелька.
— Ну, пошли что ли? Лишнего у нас больше нет. Разве что тебя, сопливого, какой-нибудь лесной козе отдать.
Малый посмотрел с опаской и крепче ухватился за края короба.
Лит взял его за нос двумя мозолистыми пальцами:
— Давай, дуй.
Не получилось. Лит со вздохом вытер пальцы о хвою. Подсунули мыша белобрысого, даже сморкнуться не умеет.
— Поехали, милорд-из-короба.
* * *Лит решил держать путь обратно к реке. Если прямо к дороге на Тинтадж сунуться — свободно могут перехватить. Разбойники из местных людишек, дорогу знают. Сейчас, наверное, сообразили, что зря драпанули. Прикинули, сколько серебра в обозе осталось. Значит, по следу постараются пойти. Настоящих лесовиков просто так не запутаешь. Небось, думают, что беглец под грузом денежек едва бредет. Да еще злы, что добро спалил. Своих мертвецов, конечно, оберут, да чем там разживешься? Значит, искать обязательно будут. Серебро, закопанное недалеко от могил, вряд ли найдут. Вот оружие, что второпях прятал, вполне могут и отыскать. Ну да ладно. Лит и так подозревал, что пожадничал. Без харчей идти глупо, но вот второй топор, нож и запасные плащи зря прихватил. Да и меч южанина, что теперь к коробу привешен, напрасно взял. Он, конечно, денег немалых стоит. Только и полусотни «корон», что пояс оттягивают, вполне достаточно. Но меч закапывать было жалко. Когда еще к кладу вернуться доведется? Работал южанин этим мечом удивительно. Кто ж он такой был? Действительно колдун, или боец редкостный?
Остановиться пришлось прежде, чем рассчитывал Лит. Солнце еще только садилось, а Малый принялся возиться и попискивать. Оказалось, и надул, и кучку наложил, да еще перемешал все.
— Мы не в замке, — сурово напомнил Лит. — Стирать некогда. И вообще, Вонючка здесь я, а не ты.
Малый ерзал по плащу, смотрел жалобно, — должно быть не привык, чтобы вытирали талым снегом. Но реветь не ревел, только махал ложкой. Лит намек вполне понимал, — у самого живот сводило. Только готовить варево было некогда, — до вечера нужно было уйти как можно дальше. Пришлось попоить Малого водицей из кожаной баклаги, да сунуть полоску сыра. К счастью, дите протестовать не думало, — мигом принялось сосать подсоленного сырного «червяка».
Остановились на ночлег в темноте. Лит нарубил лапника на шалаш, развел костер. Уставший Малый, спал в коробе, но стоило вынуть, завозился, пополз с плаща к огню.
— Куда, голозадый? — грозно спросил Лит.
Завернутый в плащ Малый смирно лежал клубочком, глазел, как закипает котелок. Лит, закончив с обустройством, сел рядом.
— Жаль, штанов подходящих я для тебя так и не отыскал. Знать бы как они выглядят. Ладно, ты все равно бездельничаешь.
Малый повертел головой, — в шапочке с завязанными ушами он походил то ли на забавного бельчонка, то ли на изумленного суслика. Но серые глаза серьезные. Вроде как все понимает.
Лит поскреб затылок. Может, действительно все понимает? Кто их знает, — кровь-то благородная.
Сварил Лит какой-то белой мелкой крупы, да еще бросил туда полгорсти сушеных яблок. Малому сладкое должно понравиться. Действительно, получилось вкусно. Дите налопалось кашицы, потом долго жевало яблоко, но так и не справилось, — зубов было маловато. Ничего, явно наелся подкидыш. Лит вытер ему измазанную рожицу, взял двумя пальцами за нос:
— Ну-ка…
Опять не вышло. Пришлось вытереть дитю нос тряпкой и укутать плащом.
— Са-Са? — озабоченно сказал Малый и заерзал.
— Стой! — забеспокоился Лит, но было уже поздно. Плащ пришлось оттирать снегом и подсушивать у костра. Лит бурчал, объясняя, что так делать глупо, даже мыши в своей норке не гадят, но Малый уже засопел, свернувшись на сухом плаще.
Ночью Лит спал плохо, — все прислушивался к лесу. Огонь, знающему человеку найти несложно. Всё казалось, что подкрадываются из темноты. Но, похоже, разбойники тоже предпочитали у огня отдыхать. А может, и вовсе след потеряли. Но на такую удачу надеяться было глупо. Лит слушал, придерживал посапывающего Малого, — тот спал беспокойно, все норовил из плаща выпутаться.
