Время линкоров (СИ) - Романов Герман Иванович

— Атаковать неприятеля торпедами, потеря еще одного броненосца недопустима, а миноноски мы строим десятками. Чем меньше японцев доберется до острова, тем лучше — жалеть нужно своих, а не врагов.

Торпедных катеров в составе русского флота было действительно много — для действий в шхерах и на мелководье они стали самым настоящим «расходным материалом». Строились быстро, высокий полубак обеспечивал хорошую мореходность, а «газолиновые» двигатели уже не закупали в Америке, а освоили собственное производство, пусть и с трудом. И дальность хода была достаточная, и не шумели ночью как паровые катера. Несли катера не только самодвижущие мины, часть уже использовали как тральщики, другие приспособили к постановке четырех мин заграждения, несколько были вооружены дополнительной 47 мм пушкой, превратившись уже в сторожевые катера. А в качестве разъездных в базах, и при адмиралах, они уже стали незаменимыми — куда лучше для перевозок людей и мелких грузов, чем на прежних паровых катерах.

И вот сейчас со всех сторон на пять избитых, но еще идущих вражеских броненосцев, устремились вышедшие в пролив из Мозампо и Фузана миноносцы и миноноски — их было до полусотни, первые старого типа, многие уже совершенно одряхлевшие, а вот миноноски новые, спешно построенные или собранные во Владивостоке и Дальнем газолинки. Торпедная атака подобной «сворой» возможна только ночью, днем скорострельные трехдюймовки, 102 мм и 120 мм противоминные пушки живо бы «пропололи» порядки атакующих. Вот только японцы уже несколько часов беспрерывно сражались, без всяких пауз — люди они низкорослые, и просто смертельно вымотались. К тому же открыто расположенная, лишь прикрытая щитами противоминная артиллерия, была уже на три четверти, а то и больше выбита.

И самое главное — все русские броненосцы, а навалились они на каждого противника вдвоем-втроем, продолжали стрелять по неприятелю полными залпами, перейдя на фугасные снаряды, осколки которых и разрывы буквально выкашивали находящихся на верхней палубе нижних чинов. Так что встретили атакующие миноносцы лишь разрозненные выстрелы, которые остановить атакующих, понятное дело, не смогли. К тому же новыми 457 мм торпедами можно было поразить противника даже с двадцати кабельтовых, пусть на излете, но с десяти-пятнадцати, уже уверенно пускали самодвижущие мины, снаряженные шестью пудами тротила — почти центнером. Для любого броненосца такой «подарок» смертельно опасен, лишь на «Цесаревиче» и «бородинцах» имелись противоторпедные переборки. Да на новых линкорах немцы уделили повышенное внимание именно противоторпедной защите и возможности подрыва на минах, на что ушла значительная толика водоизмещения. А вот на кораблях английской постройки сделали упор на броне и орудиях, в результате чего они стали как опасными противниками для любого линкора, так и уязвимыми, уступая в «живучести».

— Нечего с ними возится, уже вечереет, а провести ночь в проливе не самое лучшее решение. Потому пусть наши легкие силы постараются выставить плотную завесу, и до наступления темноты хорошо погоняют все вражеские миноносцы, пока броненосцы отходят. Мы идем в Мопкхо, Щенснович следует во Владивосток, все поврежденные корабли ковыляют в Мозампо и Фузан, их прикрывает контр-адмирал Миклуха со своими броненосцами и канонерскими лодками. Адмиралы Эссен и Вирен со своими крейсерами пусть гоняются за всякой «мелочью» — на то и щука в реке, чтобы карась не дремал. Чем больше они истребят миноносцев, тем меньше их устремится за нами в погоню. А там на наши «приманки», как мотыльки на огонек свечи полетят, да крылышки свои обожгут.

Степан Осипович усмехнулся — вот уже два месяца в Цусимском проливе чуть ли не каждую ночь происходили столкновения между крейсерами и миноносцами противоборствующих сторон. Понятно, что этой ночью тоже будут идти поиски — ведь русским и японцам обязательно нужно добить вражеских «подранков», и при этом спасти своих. Вот последнюю задачу будут выполнять броненосцы береговой обороны и канонерские лодки, время от времени включая прожектора, и открывая стрельбу — которые и будут притягивать к себе рыскающие в темноте вражеские миноносцы. Не столь сейчас и многочисленные — превосходство в легких крейсерах и миноносцах порядком повыбило вражеские малые корабли.

— «Касума» и «Сикисима» выбросились на камни, остальные броненосцы торпедированы и тонут, ваше высокопревосходительство, — последовал доклад флаг-офицера, а Молас негромко добавил, но уже негромко:

— Девять вражеских броненосцев, вряд ли эти два смогут отремонтировать. Мы победили, у японцев осталось шесть кораблей линии — два линкора и четыре броненосца…

— Мы потеряли «Пересвета» и «Ослябю», «Баяна» и «Россию», еще три броненосца и два броненосных крейсера едва на плаву держатся, и бог знает кто из ночь переживет, — сухо отозвался командующий флотом, хотя внутри себя столь ошеломляющей победой был доволен. Как и тем, что линкоры показали свое явное превосходство, потопив или тяжело повредив сильнейшие вражеские корабли, которые в прошлом генеральном сражении причинили массу бедствий. Но нынче врага одолели, хотя для этого потребовалось полное напряжение всех сил и большой численный перевес. Именно последний и выручил, стал основой победы — и страшно представить, что стало бы с русским флотом, имей противник больше вымпелов в прошлую войну. Тогда бы в эту не пришлось воевать — флота бы просто не осталось.

— Да, мы победили на море, Михаил Павлович, а то, что десанты противника будут разгромлены в самое ближайшее время, я не сомневаюсь. Если не сдадутся, то японцев просто перебьют. Но этого не будет, если в войну ввяжется Англия — тогда нам придется плохо.

— На нашей стороне выступит кайзерлихмарине, Степан Осипович, со Шпее планы согласованы. Теперь у Ройял Нэви не будет серьезной поддержки от японцев, а на китайских станциях всего дюжина броненосцев и десяток броненосных крейсеров. И ни одного линкора или линейного крейсера — грех не воспользоваться такой ситуацией. У меня есть предложение…

— Позже, Михаил Павлович, как только вернемся на ремонт в Дальний. Оповестите эскадру — «поздравляю всех с победой над противником — мы ее заслужили»! И мой приказ — «флоту отходить на Квантун, 3-й дивизии следовать во Владивосток»! Будем готовиться к столкновению с Королевским Флотом, но лучше бы избежать этой войны…

С маленьких броненосцев береговой обороны началось строительство броненосных эскадр кайзерлихмарине, которые уже через двадцать лет смогли бросить вызов Ройял Нэви, вступив в Ютландский бой. В Германии любили делать снимки проходящих под мостом на Кильском канале кораблей — и эти самые крошечные из всех «панцершипов»…

Глава 30

— Андрей Августович, на вас только полагаюсь — ни под каким соусом ни один корабль Ройял Нэви в Дарданеллы войти не должен. Проливы теперь навсегда закрыты для прохода военных кораблей любых стран мира, кроме наших. А все страны, берега которых омывает Черное море, демилитаризованы навечно от морской силы, включая турок. Я ведь хорошо помню, как нам Парижский трактат навязали и запретили иметь сильный флот в Севастополе. Оного бесстыдства больше не должно повторится!

— Три линии мин уже выставили, Зиновий Петрович, береговые батареи, пока на временных основаниях, поставим — шестидюймовые пушки Кане и девятидюймовые мортиры. Подводные лодки в любой момент в море готовы выйти, как и миноносцы ночью — встретим англичан достойно, если решат в гордыне своей на мины пойти.

Вице-адмирал Эбергард усмехнулся, всем своим видом показывая, что сражения нисколько не опасается. Да и правильно делает — Ройял Нэви может нагнать сколько угодно броненосцев и даже линкоров, вот только вход в Дарданеллы надежно запечатан, и для этого хватило пары суток. К великому удивлению Зиновия Петровича турецкий флот являлся фикцией, химерой, миражом — он не оказал абсолютно никакого сопротивления. Два германских броненосца были захвачены в Золотом Роге десантными партиями — они стояли там на ремонте после боя с греческой эскадрой — эллины им здорово «наваляли» в бою у Лемноса. Турецкие моряки довели аккуратные германские корабли до полного безобразия — машины могли едва выдать ход в восемь узлов, еле ползали. Еще один броненосец был потоплен итальянцами в Тобруке, о чем оповестили римские газеты как о величайшей победе. Но увидев, как турки относятся к собственным кораблям, Рожественский сделал в целом правильный вывод — откровенно врут потомки древних латинов, битые даже эфиопами в Африке, а те чуть ли не копьями воевали. Еще один купленный в Германии броненосец османы сами в панике посадили на мель, и теперь назначенная на него команда будет стараться свести его с камней — вроде днище не распороли. Но так приобретение хорошее, как ни крути, но первые германские броненосцы стали прообразом дредноутов — на них поставили три башенно-подобных барбета с парой 280 мм пушек в каждом, в диаметральной плоскости. Правда, в средней башне стволы были в 35 калибров, в то время как в других в 40 калибров. Но получить даже три таких «квази-линкора» было счастьем, на которое Зиновий Петрович не надеялся — ведь Черноморский флот по его настоянию был давно отправлен на Дальний Восток, и теперь фактически удвоился в кораблях линии, как это не смешно. Но немцы построили крепкие и надежные корабли, на двух броневой пояс из цементированной стале-никелиевой брони в девять дюймов, причем по всей ватерлинии. Поставить на них улучшенные орудия, что на «Брауншвейгах», или даже новые 240 мм пушки, то получатся «квази-дредноуты береговой обороны», вполне приличные, причем доставшиеся даром. Отремонтируют и перевооружат в Николаеве всю троицу за несколько месяцев, после чего за проливы можно не беспокоиться, ведь в строй в следующем году войдут два новых быстроходных линкора, фактически линейных крейсера.