ОПГ «Деревня» 2 (СИ) - "Alchy"
Пономарь вновь скорчил постную рожу: «Бога нет!» — и тут же, заметив бурную реакцию Егора, вскинул руки, словно бы защищаясь: «Это Маня ваша сказала! Бог должен внутри человека быть!» Егор чуть не сплюнул на пол и взялся за голову: «Я бы тебя на месте Татьяны прибил! Мы тебя как попа приняли, а ты тут книги читаешь и антирелигиозную пропаганду ведешь! Поп-атеист — горе приходу! Иди работать тогда, а не в тепле читай сиди!»
— Свят, свят, свят! — Закрестился пономарь. — Я же только тебе и руководству этакое говорю! Раз надо — приму сан!
Вацлав следил за этим диалогом со смешинкой в глазах, пряча улыбку в усах — у него самого пиетета к религии, после всего увиденного и пережитого не осталась.
— Врать значит пастве будешь? — Ухмыльнулся Егор. — Когда врешь, Савва, надо самому верить в то, что несешь, иначе не поверят.
— Не врать, а души утешать! — Патетично воздел перст вверх Савва.
Разгоревшийся теологический спор прервал утробной вой сирены, набирающий силу по нарастающей, очень похожий на сигнал оповещения гражданской обороны: «Внимание всем!» Васька с Егором заозирались в растерянности, Савва с насмешкой бросил покровительственно: «Дикари, гудок не слышали? Конец рабочего дня стало быть!»
— Черти что! — Раздраженно сказал Егор. — Неделю дома не был, комп забрали, гудки какие-то… Еда то у тебя есть, Савва, не заморишь мне Ваську?
— Как можно!? Не переживай, всё есть!
— Хорошо, я тогда завтра зайду за тобой Вася, пойдем смотреть, что наворотили с компьютерами, сядешь переписывать про пиво текст, а я своим займусь… — Удостоверившись, что Вацлав устроен, с голоду до завтра не умрет, Егор заспешил домой.
Пока дошел до себя — на улице окончательно сгустились сумерки, Ксюша сидела на кухне, вязала в неярком свете светильника, сосредоточенно покусывая губы. Егор, чтоб не отвлекать — потоптался у порога и направился к выключателю, щелкнув им несколько раз: «Чо Марфа спит, давно пора генератор заводить!»
— По голове себе пощелкай! — Прокомментировала родная его потуги. — Всё, нигде в деревне нет света больше…
— Что тут у вас происходит то?! — Вопросов у Егора к происходящему в деревне возникало всё больше…
Подсел к Ксюше поближе, стараясь не мешать. А та, деловито орудуя спицами — стала его просвещать, что произошло в деревне за время его отсутствия. На следующий день после отъезда Егора с Федусом и казаками на химию — руководство стало мягко и ненавязчиво подготавливать население к тому, что хватит сидеть в деревне. Пора приступать к экспансии, ехать в Известковое, в Сатку и на очереди — Златоуст и Миасс. Учить детей местных, принимать дела и просто работать, сама себя научно техническая революция не устроит.
Народ к этим предложениям и увещеваниям отнесся с пониманием, глубокомысленно покивал, соглашаясь и разошелся по домам, не изъявив желания срываться с места, справедливо решив, что от добра добра не ищут. Захар Михайлович этакое пренебрежение и отсутствие энтузиазма воспринял близко к сердцу и ожесточился. Над ничего не подозревающей деревней стали сгущаться тучи.
Перед освоением Известкового Егору приносили два ноутбука, разделивших судьбу Ксюхиного — у одного крякнула материнка, у второго просто блок питания сгорел. Хозяйственный Егор давать надежды на восстановление техники хозяевам не стал и прибрал оба девайса себе — на будущее. Скорее всего — именно тогда его осенило, что срок эксплуатации техники из будущего не вечен и стоило бы разумней распорядиться техникой.
Окончательная стратегия оформилась у него в голове лишь тогда, когда сам вынужденно остался без любимого компьютера. «Так не доставайся же ты никому» — Пульсировала в голове Егора злобная мысль, когда он составлял докладную Захару вечером в юрте, при пляшущем огоньке свечи. Записку эту, доставленную возчиками, Председатель со всем вниманием прочитал и думал недолго. Только сегодня утром приходила растерянная Галка и пеняла, что вот мол Егор уехал, а у них компьютер перестал включаться. Петька в расстройстве! Захар покатал желваками и еле сдержался…
— Что делать будем? — Вопросил Михалыч вечером у собравшихся в каптерке гаража. — Тут полумерами не обойтись, надо сразу об колено ломать. А то так и будем до конца проедать остатки былой роскоши, незаметно деградируя.
— Всё отнять и поделить! — У Анисима, воспитанного на революционной романтике, никакой рефлексии не было. — А кто в залупу полезет, тех репрессировать!
— Да подожди ты! — Осадил его Борис. — Ты как с Серёгой этого сектанта удавили в сарае, словно кровь почуял, на старости лет! Надо мягче и тоньше, чтоб народ сам вперед и с песнями поехал за пределы деревни. В своих я уверен, надо — поедут, без особой охоты, но поедут. Надо сделать так, чтоб это желание у них само появилось, а не из под палки. И у Расула так же, уверен. У нас всё таки производство, народ дисциплинированный, понимающий.
— Что-то эти понимающие не спешат в первых рядах в то же Известковое. — С сожалением заметил Расул. — Разбаловали их, тут тебе и кофе, и электричество по вечерам и осетриной собак кормим. А у нас сколько народа работает даже не вполсилы, а с КПД, близким к нулю? Больше половины таких…
Участковый участия в споре пока не принимал, выслушивая точку зрения каждого, видимо — имел свое мнения, придерживая его на потом, когда все выскажутся и выпустят пар. Ветеринар, видя его отстраненность — нервничал и то и дело взывал к нему: «Да что ты молчишь, Сярожа! Скажи им, что неча цацкаться! Народ он как скотина, лаской не всегда нужного результата добиться можно, кнут порой эффективней!» Серёжа на него косился, но продолжал отмалчиваться. Захар постучал кружкой, привлекая внимание увлекшихся спором:
— Мы собрались ведь на этой неделе выехать, я в Сатку, желательно сразу с людьми, учителей к Пантелею отвезти и тех, кто начнет дела принимать у Корепанова. Учет и систематизация, перед модернизацией. А Борис у нас отправляется в Златоуст и дальше, в Миасс. И тоже надо людей, пока без преподавателей, в Златоусте какое-то подобие школы существует, пусть пока работает. А Миасс нам интересен в первую очередь медеплавильными заводами, в этом году не будем замахиваться на переделку. И эти два завода тоже требуется осмотреть, своими глазами, а не по отпискам управляющих. И своих людей там оставить обязательно, контролерами ли, аудиторами — неважно, чтоб были там. — Захар покосился на Расула. — И что с Порогами [2] решили?
— Никак без Порогов! — Загорячился завгар. — Весной надо добираться туда, обустраиваться и начинать подготовительные работы. Распылим силы, конечно, но без ферросплавов и ГЭС мартены не пляшут. Митенька гидрологию изучал, я сам, слава богу — на Порогах у нас не раз был, представляю и помню, где и как примерно строить надо. В этом году начнем подготовку к постройке плотины, с одной стороны хотя бы отстроим. Будут деньги, запустим в Сатке опытный мартен, за года два-три сладим турбины для ГЭС. В нашей истории гидроэлектростанцию запустили в самом начале двадцатого века, сразу после начала промышленной добычи магнезита. Чуть больше тысячи киловатт выдавала, есть к чему стремиться…
— Эка замахнулись, — присвистнул Анисим, — то генераторы китайские под дрова переделывали и довольные ходили, а тут ГЭС сразу. А потянем?
— Надо потянуть. — Серьезно сказал Борис. — С помощью предков и такой-то матери — вытянем. А ферросплавы и электричество, это даже не рояль, это орган. Так что нам не за деревню надо цепляться, искусственно поддерживая жизнь в инородном для этого времени социуме, а опыт будущего распространять вначале на Урале, а дальше и на всю страну.
— И обязательно жахнуть… — Мечтательно произнес задумавшийся о своем участковый. — По наиболее наглым пидарасам!
— Жахнем, Сярожа, обязательно жахнем! — Поддержал его ветеринар. — Но не сразу!
— Угомонитесь, жахальщики! — Вскипел Захар. — Тут болото всколыхнуть не можем, чтоб из него лягушек выпнуть другие кочки осваивать, а они жахать кого-то собрались!
